Аркадий Эйзлер - Болезнь Альцгеймера: диагностика, лечение, уход
Существует правило, что процесс интенсивного переживания продолжается немногим более двух лет. Первый год — это год тяжелых и мучительных переживаний. В течение второго года острота переживаний стушевывается, печальные воспоминания становятся не столь яркими, теряют свою выразительность и краски, свою взаимосвязь, реальность, появляется желание изменить обстановку, окружение, работу — время делает свое дело.
Часть четвертая Время и мы, или воспоминания о будущем
Об интеллекте
Мы уже приводили высказывания ученых, в том числе и философа Августина, о скоротечности жизни, о том, что человек с самого рождения приближается к своему последнему часу. Ограничиваясь только одним годом, то есть 365 днями жизненного потенциала, отметим красной точкой собственный день рождения, затем дни рождения членов семьи и родственников, далее близких и друзей, потом общегосударственные праздники. Затем впишем туда запланированные отпуска, свадьбы, помолвки. К ним присоединятся и другие — радостные, траурные, печальные — события. Об одних хочется вспоминать непрерывно, другие хотелось бы оставить погребенными в глубине души. Словом, получается пестрый калейдоскоп смешанных дней, спрессованных одним фактором — временем.
Время на всем оставляет свои следы, в том числе и на человеке, который как бы является его носителем и прогибается под его тяжестью. Что сделало время с этим биологическим феноменом современности?
Действительно ли это человек или лишь его оболочка? Комплекс ли это рутинных, регулярно повторяемых чувств, понятий, желаний, стремлений?
В отрезке длиною в год — 365 дней, вырванных из жизни каждого из нас, — появляется фактор времени, нанизывая на себя события и даты в виде реальностей и воспоминаний.
И мы уже так далеко ушли в оба конца этой прямой, что можем поставить вопрос не только о происхождении жизни на Земле, но и всей Вселенной в целом.
Наука, рассматривая человеческую жизнь, спресованную в своеобразные кадры кинохроники, пытается проникнуть в самые начала не только генетических эмбриональных структур, но и дальше — в источники их образования. И конечно, это связано не только с присущим человеку неиссякаемым любопытством, но и с постоянным желанием защитить себя, начиная с первых шагов появления на нашей планете, суметь продлить свое пребывание на ней в полной силе своих переживаний, представляющих и удовлетворяющих его, скажем так, поверхностное восприятие.
Все больше познавая законы, вооруженные новым техническим и технологическим оснащением, мы не только отодвигаем черную отметку смерти на прямой будущего нашей жизни, но и проникаем в необозримое.
И речь идет не только о начальных формах нашего прошлого, но и каким нам грезится наше будущее. Почти 40 лет назад проф. И.С. Шкловский, ссылаясь на акад. А.Н. Колмогорова, писал: «Имеются основания полагать, что бурное развитие кибернетики в гармоническом сочетании с развитием молекулярной биологии и наук о высшей нервной деятельности в конечном итоге позволит создать искусственные разумные существа, принципиально не отличающиеся от естественных, но значительно более совершенные, чем они, и способные к дальнейшему самоусовершенствованию. Очень, например, вероятно, что такие существа будут значительно более долгоживущими, чем естественные. Ведь старение организмов вызвано, по-видимому, постепенным накоплением различного рода нарушений в «печатающей» схеме ДНК клеток. Эта «схема» с течением времени как бы «стирается». Но вполне вероятно, что искусственные матрицы ДНК можно сделать гораздо более прочными и стабильными.
Очень может быть, например, что с течением времени само подразделение разумных существ на «естественные» и «искусственные» утратит всякий смысл. Поразительные успехи молекулярной биологии и кибернетики постепенно приведут к коренному изменению биологических характеристик разумных существ путем целесообразного синтеза «естественных» и «искусственных» организмов и их частей. Подобно тому, как мы сейчас широко пользуемся искусственными протезами (например, зубами), не отделяя их от своего «я», разумные существа будущего в значительной части, если не в большей, могут состоять из искусственных элементов. Наконец, в принципе представляется вполне возможным появление высокоорганизованных, разумных, самоусовершенствующихся неантропоморфных форм жизни.
Таким образом, мы приходим к весьма важному выводу: появление искусственно созданных разумных существ ознаменует новый этап развития материи. В частности, нельзя исключить возможность, что их цивилизация будет весьма долгоживущей. Можно даже представить, что некоторые из таких «высших» существ будут жить тысячи лет и даже дольше».
Появление искусственно созданных разумных существ ознаменует новый этап развития материи.
Мы видим грандиозное и в то же время продуманное в деталях предвидение, охватывающее не только технические вопросы воспроизведения себе подобных, но и моральные, этические и даже философские. Раздумия будоражили умы ученых прошлого, заставляя опережать достижения современной им науки и техники. Сравнивая данные по информационному потенциалу, заложенные Колмогоровым и служащие ему исходными данными для рассуждений о перспективах создания искусственного мыслящего существа, мы видим, что через 40 лет, согласно Хавкину и Целлингеру, они многократно увеличились. Представляя широкой общественности свои расчеты и рассуждения по телепортации информации от человека к человеку, Целлингер считает эту идею, как и 20–30 лет назад, фантастической.
В самом деле, если, как считает Целлингер, человек состоит из 1028 атомов, то принимая во внимание относительный порядок атомов, нам понадобится по меньшей мере в 10 раз больше информации, то есть 1029. Затем на перенос этой информации необходимо 1017 секунд, что составляет более миллиарда лет, то есть это совсем нереальное занятие, даже если наши будущие потомки и будут жить, согласно Шкловскому, более 1000 лет. Таким образом, вероятно, в исторически обозримом периоде, если можно такую единицу времени позаимствовать у «горланов и главарей» коммунистического прошлого, «нам не удастся создать ничего подобного».
Происходящее в нашей черепной коробке будет по-прежнему оставаться границей человеческого познания, то есть показателем усредненной человеческой ущемленности. Осознав себя в роли наблюдателя и участника одной из бесчисленных историй на бесконечной линии мироздания, мы должны, познавая свободу желаний, соизмерять их с реальными возможностями законов, которые вписываются в соответствующую оперативную теорию. Освободившись от иллюзий вечной жизни и принимая наличие многих явлений такими, какие они есть, осознавая, что они были до нас и будут после нас, мы вынуждены связывать их существование со своей позицией активного наблюдателя.
Познание механизмов и функциональных взаимосвязей различных систем мозга позволяет определить скорость приема, обработки и передачи информационных потоков, тем самым определить пределы наших интеллектуальных возможностей.
Уже более 20 лет ученые интенсивно ищут ответ на вопрос, может ли мозг с высоким интеллектом перерабатывать информацию быстрее, подобно высокомощным компьютерам.
Ученые из Университета в Граце под руководством Алеши Нойбауера, одновременно со многими другими группами подтвердили это предположение. Люди с высоким интеллектом быстрее воспринимают поступающую информацию, сохраняют и снова отзывают ее из кратковременной памяти, а также пользуются информацией, накопленной в долговременной памяти. Аналогию с компьютером можно продолжить: психологи из Университета в Манхайме под руководством психолога Вернера Виттманна показали, что мозг высокоинтеллектуальных людей обладает большим объемом накопленной информации.
Ученые пытаются выявить зависимость между степенью интеллекта и скоростью переработки мозгом информационных сигналов также и физиологическими методами. С этой целью они проверяют потоки сигналов, которыми мозг реагирует на простые раздражения, в частности, на вспышки света или на короткие звуковые сигналы. Результаты этих исследований противоречивы — некоторые подтверждают, некоторые же опровергают данное предположение. Возможно, это явилось следствием того, что учеными производились замеры сигналов из разных участков мозга.
Очевидно, глупые и умные люди отличаются друг от друга именно пространственным распределением активности мозга, прежде всего, в коре больших полушарий. Посредством новых методов, в частности, модификации электроэнцефалографии (EEG) во взаимосвязи с получением изображения, удалось показать, например, в университете г. Граца, что мозг людей с высоким интеллектом при выполнении умственной работы пространственно менее активен — его активность узко фокусирована.
