Иван Блох - История проституции
«Мессалина между тем пировала, более развратная в своей роскоши, чем когда-либо; так как была уже поздня я осень, в доме подражали сбору винограда. Тиски выжимали, чаны текли, а подле них, опоясанные шкурами, плясали женщины, точно приносящие жертвы или бешеные вакханки. Она сама с развевающимися волосами, размахивая жезлом Вакха, и рядом с ней Силий, в венках, расхаживали на котурнах, откинув назад голову, а вокруг них раздавался веселый хор».[1055]
В тесной связи с таким дионисьевским состоянием опьянение и самозабвение находилась также и развращенная проституция Мессалины, доходившая до посещения публичного дома, достопамятным описанием которого мы обязаны Ювеналу (VI, 116–132):
Послушай, что КлавдийПретерпевал. Как почует супруга, что муж почивает,То дерзнув предпочесть палатинскому ложу рогожку,И ночной башлык августейшая взявши блудницаТотчас уходит, с собой одну лишь взявши служанку,И под светлый парик волоса свои черные спрятав,Входит она в вертеп, от тряпья устаревшего душный,И в пустую отдельную клеть. Там она предстояла,В золоте грудь – нагишом, под именем ложным Лициски,И казала твою, благородный Британник, утробу;Тут поцелуями встретив входящих и требуя денег,Навзничь лежала она и многих вкушала удары.А когда уже дев своих распускал содержатель,С грустью она уходила, но что могла, хоть последнейКлеть запирала, еще горя раздражением страстиИ утомясь от мужчин, уходила еще не насытясь;С закопченным лицом в дыму нечистом лампады,Грязь вносила она и запах вертепа в чертоги.[1056]
Перев. Фета.
Если даже Мессалина – как это можно допустить с большой вероятностью-и представляет болезненное явление, то дионисьевская основа этого чудовищного вида проституции, если сравнить жизненное и несомненно соответствующее действительности описание Танита и Ювенала, выступает здесь особенно ясно и рельефно и является особенно поразительным подтверждением связи проституции с дионисьевским началом, подробно рассмотренной во второй главе.[1057]
А что случаи проституции знатных женщин не представляли ничего неслыханного и бывали, напротив, довольно часто, показывают слова философа Сенеки (Epist. 97): «Ты хочешь иметь жену того строгого мужа? Хорошо, я тебе доставлю ее. Или жену того богача? Я устрою тебе сношение и с этой».
Кроме рассмотренных нами трех больших категорий античной проституции – бордельных и уличных проституток, музыкальных и вакхических, гетер и дам полусвета – нам остается еще рассмотреть последнюю весьма обширную группу, детскую проституцию. Но мы находим более целесообразным рассмотреть ее в главе об античной торговле девочками и мальчиками, с которой она теснейшим образом связана.
3. Топография античной проституции, античные бордели, дома свиданий, квартиры для встреч. – Интенсивная городская цивилизация древности создала также вполне определенную топографию как оседлой, так и бродячей проституции, во многих отношениях сохранившую свои основные черты и по сей день и позволяющую, в особенности в средние века, ясно проследить влияние древней эпохи.
Нужно иметь в виду топографические особенности двух родов. Одну из них совершенно верно отметил Гете в стихотворении «Der Gott und die Bajadere», когда он относит дом баядеры к тому месту, где находятся «последние» дома («wo die letzten Hauser sind»), т. e. вне черты города. Действительно, значительное число античных борделей расположено было на окраине города, у городской стены, в большинстве случаев даже за стеной города. В этих пустынных и отдаленных местах устраивались обыкновенно низшие бордели.
Другая, впоследствии более значительная часть проституции, напротив, открыто преследовала в своей топографии большие, людные центры, поблизости от которых всюду можно доказать следы ее существования, причем это равно относится, как к оседлой, так и к бродячей проституции. Те части города, в которых находились главные магазины и проезжие улицы, места, в которых находились по соседству большие увеселительные заведения или заведение для отдыха и гигиенических целей (променады, театры, цирки, бани, бега, гимназии) были в то же время и центрами проституции. Соответственно своему священному происхождению, последняя вначале часто бывает связана в своей топографии с каким-нибудь храмом, большей частью Венеры или Изиды, как это еще ясно заметно в Афинах и Риме.
В то время как уличная проституция, не стесняясь, располагалась на главных улицах, бордели большей частью находились в узких переулках, прилегающих к главным улицам, либо в одиночку, как например, в Помпее, либо в форме целых бордельных улиц – как в Афинах, Самосе и Риме, где встречаются, впрочем, обе формы – благодаря которым соответственная часть города получает отпечаток бордельного квартала и часто даже прямо носит такое название. Это относится, например, сплошь к га– ванным кварталам больших торговых городов (Коринф, Александрия, Афины и др.), в которых всего раньше, конечно, понадобилось сконцентрировать проституцию в особых помещениях.
Бродячая проституция пользовалась еще, кроме того, такими местами, в которых, по их расположению, можно было сейчас же совершить сношение, как мосты, своды, арки, углубление в скалах, городские стены, деревья и кусты, надмогильные памятники и другие всякие темные углы, в которых удобно было спрятаться, темные переулки, semitae и angiporta, которые особенно охотно посещали проститутки, отсюда получившие название «semitarü moechi» (Катулл, 37). Квартиры гетер и квартиры для встреч также находились большей частью в таких маленьких улочках.
Что касается специальной топографии проституции в античных городах, то мы ниже рассмотрим, главным образом, условия, существовавшие в Авинах и Рим е, о которых мы имеем в этом отношении более точные сведение и по которым можно судить также об условиях в других больших городах.
В Афинах центрами проституции служили главным образом три места: керамеикос, пникс и рынок гавани в Пирее.
Наиболее старым кварталом проституции, вероятно, в связи с расположенным на его границе, к северо-западу от агоры, храмом Афродиты – должен считаться керамеикос, и притом не только наружный, но и внутренний. Дело в том, что внутренний керамеикос лежал первоначально кнаружи от старых городских стен, как «квартал горшечников» (Тhukyd. VI, 57, 1). После постройки стеныфемистокла, название «керамеикос» особенно часто применялось к «наружному керамеикосу», предместью города.[1058] Здесь был впоследствии и собственно бордельный квартал и любимое местопребывание уличных проституток.[1059] Особенно дурной славой – благодаря многочисленным проституткам, сидевшим у дверей – пользовался квартал Скирон наружного керамеикоса.[1060] Впоследствии агора (рынок) была в Керамеикосе оживленным местом сношений низших гетер, до известной степени биржевой проституции, где надписи на стенах и в особенности на известных столбах[1061] служили газетами и сообщали текущие известие о различных высокого или низкого ранга гетерах (Лукиан, Dial, meretr. 4 и 10). Во времена империи проституция концентрировалась поблизости от Леокориона, в северной части агоры (Alkiphron, III, 5, 1). С древних пор оживленным местом, куда «слетались» афинские проститутки и гетеры, была граница между наружным и внутренним керамеикос, у дипилонских ворот. Здесь находилась красивая, образованная колоннами променада, о которой Ливий (XXXI, 24) говорит, что она имела около 1000 шагов в ширину, и которая вела от агоры через дипилонские ворота к сильно посещаемой мужской молодежью гимназии, носившей название «академии». Этим и объясняется, почему проститутки собирались здесь в таком большом количестве, что в устах народа дипилонские ворота носили название «ворот публичных девушек».[1062] Это был настоящий «корсо»[1063] города Афин.
Наряду с керамеикос, укромным уголком, которым пользовались особенно бродячая и мужская проституция, был шика (Рпух), старое место народных собраний, громадный, выстроенный против ареопага полукруг с лестницами, нишами, ступеньками и многочисленными потайными уголками и ходами (Aeschines in Timarch, стр. 81, 90;. Там были также балаганы и временные помещения – внутри или подле пникса (Aristoph. Thesmophor. 658, ecclesiaz., 243). По Эсхину (I. с. стр. 81) здесь, по-видимому, были и настоящие бордели, как можно заключить, принимая во внимание все указанное место, в котором говорится о мужской проституции в связи с одинокими домами пникса.
Порядок, введенный для проституции Солоном, коснулся, главным образом, квартала гавани Пирея, где проституция и раньше уже достигла обширных размеров, в связи с расположенным на берегу моря храмом Афродиты и благодаря сильно развитой здесь торговле и наплыву иностранцев. Солоновские государственные бордели расположены были в Пирее. В особенности торговая гавань и рынок гавани были центрами бродячей, бордельной и трактирной проституции (Pollux Onomast. IX. 34). Аристофан (Pax 165) говорит о «проститутках в Пирее», как о всем известном факте, а Плавт в «Epidicus» (Акт II, сц. 2) весьма наглядно рисует, как в Пирей стекаются со всех сторон разряженные проститутки во время прибытие флота. Во время империи проститутки еще жили частью в Пирее, частью в городе (Лукиан, Dial, meretr. II, 2).
