Минас Багдыков - Лики прошлого
В нашем небольшом городе, теперь уже районе, компактно проживающем, многие знали друг друга не только в лицо, но и лично, что, несомненно, давало свои результаты, возможность изучить историю как хорошего наследия, так и дурных деяний.
Умному человеку стоило только захотеть проявить минимум инициативы, любознательности, и тогда прошлое вознаграждало его долгожданным ответом исторической правды, уроком прожитого.
В недавнем прошлом — в конце 80-х годов — в нашем городе появился человек, разыскивающий людей, корни которых могли бы привести к фамилии Дерижановы.
Молодой литератор, изучая прошлое своего народа, и в частности, творчество писательницы Леси Украинки, поднял неопубликованные, неизученные письма, написанные ею в разные годы жизни, особенно выделив те, которые были написаны в тот период, когда она была малоизвестна как писательница — период ее юности.
Известно, что в детстве она долго и тяжело страдала недугом, который запечатлелся в ее облике. Ей пришлось долго и часто лечиться в Крыму, в пансионате, предназначенном специально для этих больных, быть часто оторванной от привычного и дорогого дома. Такое пребывание на чужой стороне в одиночестве и болезни в течение долгих месяцев оставляет глубокий след в жизни человека.
В своих письмах родителям она подробно повествует не только о своем состоянии, окружающей природе, но и о людях, при этом особенно выделялись теплотой описания семьи доктора Дерижанова.
Из откровений юной больной девушки невольно возникает образ врача-интеллигента, христианина, который и в настоящее время мог стать примером для подражания молодому поколению, выбравшему для себя нелегкую дорогу врачевателя.
Рисуя портрет доктора, можно сразу представить умного врача-психолога, сумевшего выделить из общего числа пансионаток подростка, нуждающегося в индивидуальной заботе, внимании, домашнем тепле.
Этот человек отличался высокими профессиональными качествами и порядочностью, доброжелательностью и нравственными устоями.
Впечатлительный подросток, истощенный длительной болезнью, оказавшийся на чужбине вдали от семьи, терзался одиночеством, а доктор это заметил, и чета Дерижановых стала ей второй семьей, она у них обогревалась не только телом, но и душой.
С благодарностью и восхищением описывает юная Леся заботу этой семьи о ней, описывая даже подробности, как жена доктора заботилась о том, чтобы она не спала раскрытой ночью, приходила и укрывала одеялом.
Доктор Дерижанов отмечал, что у подростка расшатана нервная система до предела, и он с негодованием подчеркивал, что хирурги, увлекаясь одной стороной своего дела — оперативным лечением, «позабыли обо всем организме». Негодуя на это обстоятельство, он приходил к выводу, что «врачи-хирурги вообще во всех остальных областях медицины — сапожники».
В своих письмах к сестре Леся повествует о том, что, когда у нее наступило обострение процесса, то доктор Дерижанов и его жена Катя взяли ее к себе и лично лечили холодными окутываниями, бромом, ваннами, заставляли пить витамины.
Жила чета Дерижановых вдвоем, хозяин говорил по-армянски много, но только у себя дома, много пел и свистел, жена же его Катя сердилась, когда он свистел дома.
Она подчеркивает Катину доброту, отзывчивость, предусмотрительность и внимание — «она не разрешает мне выходить из дома и делает уроки вместе со мной».
Вечерами доктор Дерижанов читает вслух «В мире отверженных», любит фотографировать и по вечерам печатает фотографии.
С восторгом она описывает свое впечатление о полученном любительском отпечатке, сделанном доктором Капрелом Дерижановым, где она, как Афродита, выходит из воды. Про гонорар, положенный доктору за труд, она пишет матери: «Я думаю так, как бы его об этом не спрашивала, все равно он не скажет, сколько ему следует заплатить. Выберу среднюю цифру от того, что оплачивают другие пансионатки». «Разбаловали меня Дерижановы», — заключает она свое письмо сестре.
Все это происходило в начале нашего века, а письма, написанные больным подростком, могли быть прочитаны лишь ее родными и близкими, а в тот период времени никто даже не мог предположить, что ей придется стать классиком украинской литературы.
Мне же вспоминается выступление профессора Ирины Сергеевны Дерижановой, внучки доктора Капрела Дерижанова, перед студентами Ростовского медицинского института, где она зачитывала строки из письма выдающегося ученого к ее отцу, тоже профессору — все было поучительно и высоконравственно.
Все пять поколений этой замечательной фамилии, не требуя блага для себя лично, трудились во благо народа, служили верой и правдой человеку, медицине.
А что оставит наше поколение в истории, изучаем ли мы прошлое и как живем в настоящем? Что о нас скажут наши потомки?
Судьбе было угодно поставить донских армян-анийцев еще перед одним испытанием — потерей грамотности, забвением собственной письменности, красот звучания многовекового армянского языка на Донской земле.
Многие прогрессивные деятели армянской культуры предвидели это и потому призывали к объединению вокруг церкви и предупреждали об утрате самой важной части человеческого существования — своего родного языка.
Четыре человека, четыре судьбы — один государственный деятель, опора трона, другой — простой торговец, третий — адвокат, актер, четвертый — врач. Доброта, высокие нравственные качества, гражданственность характеризуют лучших представителей армян Донского края, являющихся примером для потомков.
* * *Христианское человеколюбие стало жизнеполагающей основой многих врачебных судеб. Лучшие представители этой гуманной профессии проделывали нелегкий путь совместно со своим народом, оказавшимся в беде.
Оставаясь порой с нищетой и болезнями соотечественников, врач невольно обращал свой взор на вечно живую природу, многовековую хранительницу многочисленных секретов бытия.
Крестьянская мудрость складывалась из постоянного общения людей с природой, любви к земле и понимания законов рождения, плодородия всего живого — от растительного до животного мира, любознательности и трудолюбия.
Донская земля с ее фауной и флорой, живительными источниками издревле была вечной помощницей людей, оказавшихся в беде.
Умному врачу оставалось только освоить эти богатства, направив природную кладовую в помощь борьбе с недугом. Например, на Донской земле произрастает более 60 уже изученных лечебных трав и растений, из которых значительная часть широко используется в современной аптечной сети.
Минеральные источники края содержат в своем составе всю палитру лечебных свойств известных во всем мире вод здравниц Закавказья.
Бывая в с. Чалтырь, общаясь с сельчанами, старожилами, знакомясь с укладом их жизни, обычаями, тем, что вошло в канву их повседневной жизни, убеждался в очевидном факте бережного отношения крестьян к земле и ее богатствам.
Вода, как основа жизни каждого человека, тем более сельского дома, его хозяйства, имеет, можно сказать, божественное значение. Сами родники одеты в каменные сооружения, подходы к ним надежно ограждены от животных и всякой порчи. Сельчане ценят не только чистоту, вкус, но и ее целебные свойства, рассказывают удивительные истории, сказания, легенды, просто жизненные наблюдения.
Растительный мир также не остается без внимания. Травы, стебли и корневища собираются ими в различное время года, особенно ранней весной, и применяются в виде вытяжек, примочек, настоев, присыпок, а зачастую и в пищу.
В частности, популярен сбор лебеды ранней весной, когда на полях еще имеются участки талого снега. Эта первая долгожданная зелень несет в себе большое количество витаминов. Из лебеды местные жители готовят салаты, ею начиняют пирожки. Главное, что с полей семья получает первую порцию растительных витаминов.
Известно, что до периода создания медицинского факультета при Ростовском университете на все армянские селения — Чалтырь, Крым (Топты), Б. Салы, Султан Салы, Несвитай — приходился лишь один фельдшер с небольшой амбулаторией, располагающейся в его доме. Работа фельдшера заключалась в том, что он обслуживал своих больных, практически находясь все время в разъездах.
Лечением заболевших крестьян в селениях занимались в основном местные лекари без медицинского образования.
Так, роды принимали старые опытные женщины — «повивальные бабки», были и такие старушки, которые могли излечивать селян святым словом, молитвами, они же снимали порчу, сглаз. Слова святой молитвы передавались от старушки умирающей к здравствующей.
Лечением в селах занимались также парикмахеры, они считались обычно наиболее грамотными людьми. Могли пускать кровь, ставить пиявки, растирать больного козьим жиром или же обтирать тело уксусным раствором, ставили органы брюшной полости «на место». Во всех армянских селениях звучала фамилия Багдыковых, умевших вправлять вывихи, совмещать отломки костей, излечивать ушибы.
