Стивен Джуан - Странности нашего мозга

Суицидальный мозг

Есть ли такое явление, как суицидальный мозг? Сейчас многие ученые убеждены, что одни из нас действительно более склонны к самоубийству, чем другие. Подверженность депрессии – нередко предшественнику самоубийства – связана с биохимией нашего мозга. Все больше экспертов приходят к мнению, что действительно можно говорить о суицидальном мозге.

Исследование, о котором стало известно в 1989 г., показало, что в мозге людей, пребывающих в состоянии депрессии или проявляющих склонность к самоубийству, как правило, ненормальный уровень серотонина и норэпинефрина. Две группы ученых – одна из Филадельфии, другая из Мэриленда – опубликовали статьи в одном и том же номере «Материалы по общей психиатрии», показав, что с настойчивыми попытками самоубийства и агрессией связаны проблемы с уровнем серотонина{321}{322}.

В 1991 г. исследования группы ученых из США и Израиля поддержали теорию о связи суицидального поведения с определенными биохимическими аномалиями мозга. Ученые выявили, что нервные клетки, регулирующие чувство удовольствия и огорчения, у самоубийц заметно отличаются от тех же клеток у людей, умерших по естественным причинам{323}.

Ученые США и Израиля первыми обратили внимание на опиоидные рецепторы самоубийц, играющие важную роль в негативных и положительных переживаниях. Исследователи измерили концентрацию опиоидных рецепторов у 12 самоубийц, которые ничем не болели и не принимали лекарств (предположительно, у этих людей была депрессия). У них обнаружилось значительное увеличение – от 100 до 800 % – концентрации мю-рецепторов[12]. Концентрация же дельта-рецепторов[13] была на 50 % ниже, чем у 12 человек, умерших от иных факторов{323}.

Науке мало известно о типах опиоидных рецепторов или об особых опиоидах мозга, с которыми эти рецепторы взаимодействуют. Однако, по словам доктора Дэвида Бэрона из Национального института психического здоровья США, все эти открытия крайне интересны{324}. Он добавляет: «Предположение о возможной аномалии в опиоидной системе очень важно. От пациентов, склонных к суициду, часто можно услышать: “Я больше не могу выносить эту боль”, когда они говорят о боли и физической, и душевной»{324}.

Член группы ученых из США и Израиля, доктор Анат Бигон, говорит:

Мы знаем, что люди, подверженные депрессии, очень часто страдают от хронических болей. Это может указывать на дефект в опиоидной системе… Суть депрессии – агедония, или неспособность испытывать удовольствие. Опиоидные рецепторы – важнейший компонент системы вознаграждения мозга{325}.

Бигон подтверждает, что наука пока не может ответить на крайне важный вопрос о причине изменения концентрации рецепторов в мозге самоубийц. Однако благодаря экспериментам на животных становится ясно, что концентрация опиоидных рецепторов часто повышается в ответ на отсутствие опиоидов.

Напрямую влиять на рецепторы могут генетические факторы и окружающая среда. Однако пока что это лишь научные предположения. Тем не менее Бигон говорит, что «изменения в опиоидной системе вызывают депрессию… Высока вероятность того, что именно они вносят вклад в появление отклонений»{325}.

Исследователи продолжают проводить дальнейшие опыты, используя отслеживаемые антитела, нацеленные на опиоидные белки, для измерения концентрации опиоидов у нормальных людей и страдающих депрессией. После того как эти эксперименты закончатся, мы приблизимся к пониманию того, дей ствительно ли у некоторых из нас суицидальный мозг.

Если такое явление существует, как проверить, склонны вы к самоубийству или нет? Когда-то подобный тест считался невозможным, поскольку для него были бы необходимы образцы мозговых тканей. Однако исследователи из Иллинойса разработали простой способ измерения количества рецепторов тромбоцитов в крови, которое отражает их уровень и в тканях мозга{326}. В XXI в. такие тесты станут обычным делом.

Самоубийство как сезонное явление

Самоубийство – явление сезонное. В Южном и Северном полушариях число самоубийств весной и летом увеличивается, а осенью и зимой снижается. Однако время всплеска суицидов – период рождественских отпусков – в Южном полушарии приходится на лето, а в Северном – на зиму.

Результаты нескольких исследований показывают, что количество нейромедиаторов, включенных в психологические реакции на стрессы различного типа, повышается и снижается в соответствии с временем года{327}.

Эксперименты, проведенные еще в 30-х гг. ХХ в., показывают, что самоубийство связано с бурями. В работе К. А. Миллса написано:

1. Прослеживается серьезное влияние бурь на случаи самоубийств и убийств в городах Северной Америки. Их больше не там, где развито промышленное производство, а, скорее, где часты изменения в атмосферном давлении и температуре. 2. Самоубийства по времени совпадают с погодными изменениями, обусловленными, к примеру, перемещением циклонов и антициклонов. При снижении давления и подъеме температуры уровень самоубийств резко возрастает. Нередко пики случаев суицидов приходятся на время падения давления. При повышении давления и похолодании происходит меньше самоубийств{328}.

Разумеется, депрессия – это первый и главный признак того, что человек способен решиться на самоубийство. Однако, как ни странно, исследования показывают, что реже всего совершают самоубийства люди в тяжелейшей депрессии. Они настолько подавлены, что не могут поднять на себя руку. К примеру, пациенты с наиболее тяжелой формой шизофрении чаще остальных страдают от «синдрома дефицита». Этот синдром проявляется в апатии, отсутствии эмоций и интереса к чему бы то ни было, а также в полном отказе от общения. В одном исследовании 1994 г. говорилось, что среди 46 пациентов с шизофренией ни один человек с «синдромом дефицита» не покончил с собой, в то время как 10 человек, не имевших этого синдрома, совершили самоубийство. По мнению исследователей, «„синдром дефицита“ спасает от самоубийства»{329}.

Уходит ли мозг в отпуск? В некотором смысле, да. Мозг берет много тысяч крошечных выходных в день каждый раз, когда мы что-то видим. После того как мозг воспринял визуальную информацию, у него происходит «перерыв во внимании», длящийся несколько сотен миллисекунд. В это время он не способен ничего воспринимать. Эксперименты показывают, что в процессе таких «прерываний» человек не может запоминать поступающие к нему сведения.

До какой степени мозг спит на работе? Информация просто не запоминается или он ее вообще не воспринимает? В серии тестов на активацию памяти исследователи доказали, что мозг обрабатывает информацию, но не способен переместить ее в кратковременную память{330}{331}.

Эрготизм – это отравление, при котором людям кажется, будто они охвачены пламенем. Человек переживает сильнейшие конвульсии, острые боли в брюшной полости; создается ощущение, что сгораешь заживо. Многие жертвы недуга слепнут, сходят с ума или умирают. Иногда пациенты ранят себя, чтобы «избавиться от ощущения горения».

Лечения от этого не существует. Эрготизм вызывается ядовитым грибом спорыньей, который поражает пшеницу и рожь. Когда из зараженного зерна пекут хлеб, грибок поражает мозг и вызывает галлюцинации. Эпидемии эрготизма охватывали целые города; последний документально подтвержденный случай массового заболевания был зафиксирован в Понт-Сен-Эспри во Франции в 1951 г. Несколько человек пытались покончить с собой. Одна 68-летняя женщина выбросилась с третьего этажа больницы, чтобы спастись от пламени, которое ее «пожирало»{332}.

Глава 32

Мозг в поисках острых ощущений

Почему многие из нас стремятся к острым ощущениям? Почему мы так часто испытываем удовольствие от опасности? Почему прыгаем с мостов, привязавшись к эластичным тросам, занимаемся парашютным спортом, альпинизмом, ныряем в океан с акулами или водим машину на высокой скорости? Исследования говорят, что нам свойственно испытывать возбуждение от опасности.

В 1970-х гг. И. С. Бернштейн сообщил о результатах эксперимента над обезьянами. Несколько животных поместили в клетку с вертикальными столбами, по которым можно лазать. Вершина одного из столбов была под электрическим напряжением. Когда обезьяна забиралась на него, она получала легкий удар током. Обнаружилось, что именно этот столб стал самым популярным. Все обезьяны, участвовавшие в эксперименте, изъявляли желание карабкаться именно на него. Но когда электричество отключали, животные начинали относиться к нему, как к остальным. Бернштейн сделал заключение, что обезьяны стремятся к возбуждению, даже если его цена – боль. Они ищут его в чувстве опасности{333}.