Иван Блох - История проституции
За нарушение присяги хозяева борделя подвергались строгому наказанию. К удивлению, оно чаще наблюдалось у хозяек, чем у хозяев. Не имея хорошей рекомендации, невозможно было получить места хозяина борделя. Такое рекомендательное письмо выдал, например, в 1481 г. Лауренц Гутмахерг «Frowenwirt zu Constenz», своему слуге Ошзалтеру из Нердлингена к городскому совету Винтертура. Он свидетельствует в письме, что в Констанцком борделе Ошвалтер всегда был прекрасного поведение и что честность его вне всякого сомнения. Должность бордельного хозяина иногда переходит по наследству от отца к сыну, например, в Монпеллье некий Лапв завещал двум своим сыновьям, как своим заместителям, управлять борделем. Хозяин и хозяйка борделей часто сменяли друг друга, например, в Винтертуре.
Строгий надзор городского совета, который, по меткому выражению Густава Фрейтага, «превращался иногда в приятную заботливость и почти благоволение», во многих городах привел к изданию так называемых «бордельньих уставов», служивших путеводной нитью для хозяев при управлении борделем. Почти все эти уставы возникли в 15 веке и в них повсюду заметно гуманное стремление оградить интересы несчастных обитательниц борделей, хотя все они целиком составлены под влиянием удивительного средневекового взгляда на проституцию, как на необходимое зло, требующее признание со стороны государства. Главнейшие правила этих уставов следующие: строгое запрещение доступа в бордель состоящим в браке лицам, будут ли то проститутки или мужские клиенты борделя: запрещение доступа для клергиков, нехришиан и детей; предпочтение иногородних девушек при приеме их в бордель; запрещение слишком большого ограничение свободы и обсчитывание проституток со стороны хозяина или хозяйки; обязанность считаться с здоровьем девушек и их клиентов, путем запрещение сношений во время беременности, менструации и болезней; закрытие борделей во время воскресных и праздничных дней, вечером накануне этих дней и на страстной неделе; забота о порядке и покое в доме; по возможности облегчение возврата к честной жизни.
Наиболее известные уставы борделей следующие: Нюрнберга, Страсбурга, Мюнхена, Констанца, Нима, Авиньона, Нёрдлингена, Ульма.
Как прототип такого устава средневекового борделя, мы приведем содержание ульмского устава по Иегеру (а. а. о.). Согласно присяге, хозяин борделя должен был прилично содержать его, в достаточной степени снабжать его подходящими, опрятными и здоровыми девушками, в количестве не менее 14, разве если бы та или иная девушка по болезни или по другим причинам, случайно ушла из дома. В этом случае он должен заместить их другими опрятными, ловкими и здоровыми женщинами в течение месяца. Каждой женщине, живущей в его доме, он должен был давать обед за 6 пфеннигов и не имел права брать;с нее больше. Если к обеду было мясо, то она имела право требовать два блюда: суп, мясо и морковь или капусту и мясо – смотря по тому, что можно было достать; если же мяса не было, то что-нибудь жареное или печеное. Когда не ели мяса, например, во время поста, хозяин должен был давать к обеду каждой девушке селедку и две приправы к ней; а вне поста два яйца или какое-нибудь печенье с двумя приправами. Если которая-нибудь из женщин не хотела брать обеда, хозяин должен был ей дать за ее 6 пф. что-нибудь другое. Он должен был также покупать ей на ее деньги вино, когда и сколько она пожелает. Если женщина беременела, он должен был удалить ее из дома. В борделе имелся сундук и ящик. Первый предназначался для общественных целей, а последний служил для точного расчета между хозяевами и проститутками. Каждая женщина, у которой оставался на ночь мужчина, должна была платить хозяину 1 крейцер за ночевку, а все, что она получала от мужчины сверх того, составляло ее собственность и она не должна была этого класть в сундук. Кроме того, каждая проститутка должна была платить ночью геллер за свечку, и мужчина должен был прибавлять к нему 1 пфенниг. А все то, что женщина зарабатывала в течение дня, она должна была класть в сундук. Каждый третий пфенниг из этих денег выплачивался вперед хозяину, из остального же делался вычет к концу недели, в счет долга хозяину.
В борделе существовала собственная «Lohnsetzerin» (расценщика), которая должна была назначать плату за ночевку. Чтобы предупредить обман, сундук имел три ключа. Один из них находился у хозяина, второй у расценщицы, а третий у избранной самими проститутками женщины. По субботам сундук открывался в присутствии двух проституток, которые вместе с хозяином и расценщицей должны были следить за тем, чтобы хозяин не брал в свою пользу больше одного из трех пфеннигов и чтобы каждой проститутке из ее недельного заработка сделан был вычет за ее долги хозяину. Если женщина получала от своего «милого друга» или вообще от какого-нибудь приятеля подарок, например, платье, вуаль и т. п., то эти вещи принадлежали лично ей. Ни хозяин, ни хозяйка не могли продавать женщине платья, вуали и т. п. вещи без ведома и согласие так называемых «Beitelherreti». Эти последние были члены городского совета, на обязанности которых лежали заботы о призрении бедных и полиции нравов, а следовательно и надзор за борделями. Хозяин должен был держать для своих женщин кухарку или повариху, но не за счет женщин. За долги бордельному хозяину родители и мужья могли помещать в бордель своих дочерей и жен, если они были на то согласны. Если же к нему помещали жену или девушку против их согласие и друзья хотели их взять оттуда или они сами хотели уйти из борделя, то хозяин обязан был беспрепятственно отпустить их, не имея права требовать тех денег, за которые они были помещены к нему. Если женщина, скопив собственные деньги желала бросить свою греховную жизнь и уйти из публичного дома, она должна была выплатить хозяину доход, который он получал с нее, и затем уйти в той самой одежде, в которой она поступила в дом: если же этой последней уже не было, то в одежде, которую она обыкновенно носила по понедельникам. Но если она после ухода снова поступала в дом терпимости, то хозяин мог с нее требовать и некоторые другие долги.
Каждая проститутка должна была по понедельникам класть в ящик 1 пфенниг, а хозяин 2. На эти деньги ставили в соборе по воскресным вечерам свечку Деве Марии. Если какая-нибудь из проституток становилась хворой, больной или не могла больше найти себе заработка, то содержимое ящика употреблялось, чтобы доставить ей необходимый уход.
Затем каждая проститутка обязана была ежедневно прясть для хозяина определенное количество шерстяной пряжи, а если она этого не желала, то уплачивать взамен по 6 геллеров в день. По субботам и в дни рождественских праздников после вечерни, в Успение Пресвятые Богородицы и в течение всей страстной недели бордель должен был быть закрыт.
Если хозяин нарушал какой-нибудь из этих пунктов, совет имел право во всякое время отказать ему от должности. Согласно присяге, заведовавшие общественным призрением (Bettelherren) должны были каждые 3 месяца производить основательную ревизию борделей, прочитывать проституткам устав и, если они находили какие-нибудь беспорядки, докладывать о них совету.
Бордели принадлежали к так наз., «befriedete Hauser», т. е. кто совершал в них проступок словом или делом, тот подлежал двойному наказанию. Кроме хозяина, еще хозяйка, прислуга и сами женщины обязаны были наказывать гостей за своеволие. Хотя хозяин борделя имел право держать в доме вино, тем не менее ему запрещено было устраивать кабак. Он только должен был давать проституткам за их деньги вино, когда бы они его ни потребовали. Он также должен был давать вино приятелям, которые ели и пили в доме с ним или с проститутками или оставались там ночевать и хотели пить вино после закрытие дома. Но он не должен был получать на этом прибыли больше пфеннига за меру вина и не должен был также никого принуждать пить.
В большинстве публичных домов с хозяйками эти последние сами Сылп проститутками, которые продавали себя по требованию посетителей, подобно тому, как «мадам» борделя и теперь еще функционирует в качестве проститутки. То же нужно сказать и о «Lohnsetserin» (расценщица). Поэтому и хозяйка, и расценщица всегда прямо причисляются к проституткам дома. В Бокере хозяйка не должна была, однако, иметь с каждым посетителем больше одного сношение.
При рекрутировании проституток для борделей придерживались того принципа, чтобы принимать только иногородних девушек, местным же затрудняли доступ в бордели или даже совсем отказывали им. Запрещено было также допущение замужних женщин и нехристианок. Число проституток в отдельных борделях колебалось в общем между 1 и 15, увеличивалось во время больших праздников, ярмарок, соборов и т. д. до 30 и более, и достигало в больших домах до 100 человек.
