Яков Цивьян - Мастерская хирурга
Большую и сложную операцию провел Г. Он убрал у больного три поясничных диска и заместил их костными саженцами из его тазовой кости. Это один из тех больных, у которых костный кант — край тела позвонка в силу каких-то причин не срастается с массой тела позвонка, и между ним и телом остается дефект, в который и выпадает содержимое диска. Эту патологию врачи знают плохо и обычно путают с переломом тела позвонка. Операция у Г. прошла хорошо. Двум другим пациентам с болезнью Бехтерева Л. наложил «гало»-аппараты — как подготовку к последующей шейной вертебротомии. И эти пациенты и остальные прошли без осложнений. Дежурный врач по операционной заверяет, что нарушения порядка в работе операционной не было. У меня тоже нет замечаний. Конференция закончена.
До обхода в клинике много всяких дел. Несколько амбулаторных больных явились «незваными гостями». Надо посмотреть их — все приезжие. Должен успеть поработать с И.: в пятый раз правил его диссертацию. Последний финальный разговор. Даю «добро» на оформление. Придет Р., обещал уделить ей несколько минут. Р. в прошлом работала в моей клинике. Выполнила очень хорошую экспериментальную работу по воздействию травмы на тело растущего позвонка. Успешно защитила диссертацию и стала кандидатом наук. Не менее успешно вышла замуж. Родила дочь. Ушла в ученые секретари.
Сегодня еще встреча с режиссером, снимающим телефильм о клинике. Тоже нужно время. Еще в перевязочную— посмотреть девочку, оперированную мною две недели тому назад и вдруг давшую вчера вечером высокую температуру.
12.15. Начинаю обход клиники. Каждую пятницу ровно в 12.15. Исключение возможно лишь в случае моего отсутствия. В обходе участвуют все сотрудники клиники и кафедры, а также гости. Часто гостей бывает много.
И персонал, и больные относятся к этому смотру серьезно. Все немного торжественны, подтянуты, убраны. Несколько штрихов характеризуют клинику в пятницу перед обходом: палаты прибраны более тщательно; у сестер и часто у врачей досрочно выстираны и выглажены халаты и колпаки; вне плана сменяется белье; прибраны постовые шкафы и столы; к двенадцати часам уже редко встретится больной в коридоре — все в палатах на своих местах и только дозорный из «ходячих» у двери информирует о «продвижении» обхода.
Обычно впереди иду я. Рядом — врач очередной палаты, а за нами все остальные. Сегодня обход начинаю с ортопедического отделения, с первой палаты. Это палата женская. Ведет ее М. Заходим. Здороваюсь. Жду, когда в палату втянется весь «хвост» обходящих. М. начинает докладывать о больных. Порядок заведен в клинике издавна: фамилия пациента, когда поступил, диагноз болезни, проведенное лечение, состояние на момент обхода. Докладывающий должен быть готов ответить на любой мой вопрос, касающийся состояния больного.
М. — человек толковый и старательный. Стремится хорошо работать, но не всегда у него это получается. Так, по крайней мере, считаю я. Порой не сделает вовремя нужный анализ, не запишет в историю болезни какой-либо детали, неточно ответит на вопрос о состоянии пациента. Объясняю это слишком многосторонними интересами М.: любит театр, футбол, участвует в. самодеятельности, причем весьма неплохо играет на сцене, любит литературу, в общем любит жизнь. Это, конечно, неплохо. Но времени в сутках всего двадцать четыре часа, в том числе и для М. Человек несомненно способный. Быстро выполнил диссертационную работу. Обладает достаточно свободной и культурной речью. Хочет быть хорошим хирургом. Ночами дежурит в городской больнице.
Смотрю его больных. К этой палате вот уже несколько недель меня приковывает больная А., медицинская сестра психоневрологической больницы. Она лежит повторно, сейчас у нее послеоперационный период. Впервые я увидел ее около года тому назад. Молодая, очень полная невысокая женщина с несколько отечным лицом пожаловалась на усиление болей в пояснице, которыми она страдает ряд лет. При осмотре больной и тщательном расспросе у меня сложилось впечатление о том, что поясничные боли А. вызываются дистрофически измененными межпозвонковыми дисками. Невысокий рост, усиление поясничного лордоза, подвижный крестец создают неблагоприятные биомеханические условия и способствуют прогрессированию болезни. Дополнительные жалобы на частые, внезапно появляющиеся беспричинные головные боли, сердцебиение, одышку; постоянное повышение температуры до небольших цифр не исключали вовлечение в болезнь и области головного мозга, ведающей деятельностью желез внутренней секреции. Я поместил больную в клинику, тщательно обследовал ее и провел довольно значительный по времени и по методам курс лечения. Будто бы больной стало чуточку лучше. Будто бы! Уверенности в этом не было. Решил временно выписать ее и понаблюдать.
Через полгода она пришла в клинику снова. Чувствовала себя хуже. Совершенно не могла двигаться, даже ходить по палате. Поясничные боли явно прогрессировали, появились симптомы сдавления спинномозговых корешков. Порочный круг замыкался. Следовало каким-то образом разорвать его. Я решился на оперативное лечение, в процессе которого убрал два нижних поясничных диска, в образовавшиеся дефекты между телами позвонков внедрил костные саженцы и таким образом создал условия для стабилизации крестца в выгодном с точки зрения биомеханики положении.
К моей радости, ближайший послеоперационный период А. перенесла хорошо, спокойно. Не возникло нагноения послеоперационной раны, которое было реальным из-за тучности пациентки, не было вздутий кишечника, сплошь и рядом возникающих у таких тучных людей, не случилось и воспаления легких. Однако с начала третьей недели после операции А. стала жаловаться на усиление болей то в правой, то в левой ноге, внезапные боли в области шеи, в голове, затруднение при дыхании, бессонницу. Ни я, ни невропатологи не находили объективного подтверждения жалобам пациентки — больше того, при многократных перепроверках четко выявлялось исчезновение симптомов компрессии— сдавления спинномозговых поясничных корешков. И вот уже пошел третий месяц после операции, а существенных изменений в состоянии больной нет. Держится температура, причины которой я найти не могу. Рентгенологически выявлена релаксация — расслабление правого купола диафрагмы, причину которого нужно искать в далеком прошлом: ранее, за много лет до обращения ко мне, А. подвергалась неоднократному оперативному лечению по поводу каких-то опухолевых образований в правом забрюшинном пространстве.
Вот такая пациентка беспокоит меня уже ряд недель. Каждый день смотрю ее. И сегодня при осмотре ничего нового не нахожу. А жалоб с ее стороны очень много опять!
Заменяю некоторые лекарства, получаемые А. Прошу снова показать ее терапевту.
Все остальные пациенты этой палаты благополучны. С удовольствием смотрю на бывшую свою пациентку К., которая приехала на контрольное обследование из Челябинска. Два года тому назад ее привезли в клинику на носилках. Она не могла не только ходить, но и шевельнуть ногами из-за болей в пояснице. Я оперировал ее и удалил нижние поясничные диски, один из которых прорвался в позвоночный канал и сдавил конский хвост спинного мозга. А теперь это очень приятная миловидная женщина с прекрасной фигурой, веселая, улыбающаяся. Такие случаи доставляют мне, видимо, как и всякому врачу, много радости, придают энергию и желание работать!
Серьезных замечаний по первой палате у меня нет. И М. и старшая сестра клиники вздыхают свободно. Идем дальше.
Палата В. Он работает в клинике третий год. В прошлом мой студент. Окончил лечебный факультет нашего института. Чем-то обратил на себя внимание моих помощников, и по их рекомендации я взял его в клинику на должность младшего научного сотрудника. Вначале он показался мне несколько резковатым, с недостаточно гибким интеллектом. Однако это впечатление оказалось неверным. Прошло немного времени. В. освоился в коллективе, привык к новым для него требованиям, приспособился к ритму работы клиники. Я с радостью отмечал происходящие в нем перемены и новые качества. Он оказался очень трудолюбивым и работоспособным человеком, энергичным, стремящимся к достижению поставленной перед собой цели. Человеком волевым, могущим постоять за себя и свои убеждения, вместе с тем не стесняющимся сознаться в некомпетентности в тех вопросах, которых не знает. Пока не заметил я в нем и каких-либо отрицательных чисто человеческих качеств, что тоже радует меня. Он часто ассистирует мне на операциях. Приглядываюсь к нему, и мне кажется, что в будущем из него получится неплохой хирург. В его палате все пациенты благополучны. Из нее сегодня выписывается наш коллега — молодая доктор-рентгенолог, «непрофильная» пациентка: я удлинял ей правую ногу по методу профессора Илизарова. И она, и я довольны достигнутым результатом, а следовательно, и друг другом. Очень мило прощаемся!
