Евгений Комаровский - Здоровье ребенка и здравый смысл его родственников

Избыток сахара — один из моментов, способствующих усилению процессов брожения в кишечнике. Следствием последнего может стать нарушение расщепления и всасывания некоторых веществ, в результате — серьезный риск кожной аллергии.

Некоторые врачи приводят убедительные, на первый взгляд, данные, доказывающие: сахар является одним из факторов, способствующих гиперактивности и агрессивности детей. Правды ради заметим, что не меньшее число врачей и не менее убедительно эти данные опровергают.

Предварительное резюме касательно сахара и проблем со здоровьем.

Принципиальная особенность организма ребенка состоит в том, что углеводный обмен протекает у него намного интенсивнее, чем у взрослых. Дети не только активнее усваивают углеводы, но и более выносливы к углеводным нагрузкам. Мы уже и не говорим о том, что поджелудочная железа мальчика Пети намного здоровее, чем аналогичный орган его папы… И с учетом всего перечисленного делаем вывод: лишние сладости, поглощаемые детьми, конечно же, не приносят никакой пользы. Но риск избытка сладостей для взрослых многократно выше.

Коль скоро сахар — источник легкоусваиваемой энергии, то главное правило относительно безопасного его поглощения — создание условий, при которых ребенок может эту энергию израсходовать. Дитя, которое не перегревается и много двигается (активные игры, занятия спортом), имеет достаточно возможностей для того, чтобы проблем с лишней энергией не возникало. Сахар несовместим с малоподвижным образом жизни, многочасовыми бдениями возле телевизора и компьютера, одеждой, не дающей возможности двигаться.

Весьма принципиальный момент. В жизни детей бывают ситуации, когда потребность в легкоусваиваемой энергии очень высока. Спортивные соревнования, мозговой штурм при подготовке к экзаменам, болезни. Говорить о полезности сахаров в указанных обстоятельствах — очень даже уместно. Недаром ведь обильное сладкое питье или капельница с раствором глюкозы — распространенный метод лечения острых инфекционных болезней. И если нет проблем с аллергией, то плитка шоколада в ночь перед экзаменом — очень даже не помешает.

Употребление сладостей — очевидный источник удовольствия. Если указанный процесс регулируется и не порождает проблем со здоровьем, то почему бы и не получить удовольствие?

Главное только в том, чтобы удовольствие не стало смыслом жизни и не порождало других проблем.

Упомянутые "другие проблемы" — это и аппетит, точнее, его отсутствие, и аллергические реакции на конкретные сладости, и присутствие реальных проблем со здоровьем (ожирение, например).

Способность сладостей оказывать существенное влияние на здоровье наших детей очень преувеличена. Ибо употребление сахаров — лишь фрагмент, не самая принципиальная составляющая такого глобального понятия, как образ жизни.

Утомленный борьбой за существование папа может проявить свою любовь к ребенку покупкой конфет. А может — поездкой на рыбалку. В первом случае дитя проведет выходной, поглощая конфеты перед телевизором, во втором… Что лучше? Что полезнее? Кто виноват? Неужели конфеты?

Торты и пирожные не появляются в доме просто так. Их туда приносят взрослые. Если у ребенка наблюдается лишний вес или отсутствие аппетита, если он не занимается спортом и не гуляет на свежем воздухе, то спрашивается: почему в доме появились упомянутые сладости? Может быть, сначала надобно решить проблемы педагогические, организовать нормальный образ жизни, а уже потом на лакомства тратиться?

Сладости — самый легкий, самый доступный и самый примитивный способ доставить ребенку радость. Есть способы другие. Требующие больших затрат и времени, и средств — активный совместный отдых, лыжи, велосипед, удобная, не сковывающая движений одежда, и многое другое, позволяющее тратить энергию в таком количестве, что ни конфеты, ни шоколад не будут иметь особого значения.

Досье на самого себя

Посвящается моему другу, замечательному хирургу Олегу Владимировичу, — человеку, который так и не научился писать.

Любой вид профессиональной деятельности ассоциируется в нашей голове с совершенно определенными орудиями труда. Программист — компьютер, землекоп — лопата, официант — поднос и т. д. Подобные логические цепочки в отношении врачебного труда вполне очевидны. Врач, и это подтвердит каждый, представляется нам со стетоскопом, скальпелем, неврологическим молоточком, аппаратом для измерения давления и другими очень нужными штуками, предназначенными для того, чтобы ставить людям диагнозы и лечить после этого конкретные болезни.

Тем не менее ни один врач не подтвердит вам того, казалось бы, очевидного факта, что его главными орудиями труда являются предметы специального медицинского назначения. Ибо большую часть рабочего времени врач проводит не в операционной, не у постели больного, не в беседах с родственниками. Большую часть времени врач пишет. И шагу не может он ступить без канцелярских принадлежностей — ручек, карандашей, фломастеров, бумаги, клея, скрепок и т. д.

Вы смотрели фильмы про врачей? И много ли они там пишут? Мало пишут! Они там думают, лечат и вообще спасают — это называется "социалистический реализм". После социалистического реализма фильмы про врачей не снимают, поскольку тяжкая жизнь проституток народу более интересна. Но и раньше и сейчас врачи пишут много. Много — это мягко говоря. Одно только словосочетание "врачебный почерк" чего стоит!

Вы, и это вполне возможно, не догадываетесь, но автор уж точно знает, что ни в клятве Гиппократа, ни в Присяге Врача Советского Союза не было ни одного предложения со словами: "торжественно клянусь в образцовом порядке поддерживать медицинскую документацию".

Но загляните в кабинет вашего участкового терапевта, в ординаторскую любого отделения любого стационара, в комнатушку дежурного врача любой больницы — одно и то же зрелище предстанет перед вашими глазами: пишущий человек в белом халате. И ваши весьма несвоевременные заглядывания, ваш тихий стук в дверь и робкое "можно?", ваше непростительное любопытство очень (!) мешают. Мешают писать!

Почему же так происходит? Кому это нужно? Неужели 7, еще раз — по буквам — СЕМЬ лет следовало бесплатно, т. е. за государственный счет обучать конкретного человека для того, чтобы он только и делал, что писал?!

Приобщение будущих врачей к писательскому труду действительно начинается со студенческой скамьи. Врачей подробно учат не только выявлению какого-либо симптома, но и тому, как описать этот симптом в истории болезни. Как больного расспросить, как выяснить все, на что он жалуется, как записать все это — записать правильно, грамотно и понятно. Там, где всякие будущие инженеры пишут курсовые проекты, будущие врачи пишут истории болезни. Преподаватель каждой клинической кафедры поставит студенту зачет и допустит к экзамену только после того, как прочитает подготовленную бедолагой-студентом историю болезни. И таких историй за годы обучения надобно написать десятки.

А наивные ребята, думавшие о том, что врач лишь лечит и принимает подарки от благодарных пациентов, начинают удивляться и задавать глупые вопросы, самый частый из которых: "Для чего (для кого) это надо?"

И ребята получают ответ. Ответ, который поначалу шокирует, но постепенно перестает даже удивлять. Звучит этот ответ так: "История болезни пишется для прокурора". Приведенную фразу каждый окончивший медицинский институт слышал десятки раз и почти от каждого преподавателя. Будущим врачам подробно разъясняется тот факт, что главным мерилом, позволяющим оценить качество врачебного труда, является качество медицинской документации. В любой момент эта документация может быть изъята и проанализирована, а выявленные дефекты могут послужить основой для принятия административных мер взыскания — в лучшем случае, и для судебного разбирательства — в худшем. Поэтому, дабы упредить возможные и вполне вероятные неприятности, надобно уметь писать.

Для чего нужна история болезни? С точки зрения здравого смысла, прежде всего для лечащего врача. В истории болезни описывается динамика симптомов болезни, там хранятся анализы, имеются записи и о диагнозе, и о назначенном лечении, и о проведенных операциях, и о планах врача на будущее (что сделать, что назначить, что порекомендовать).

Записать все это можно по-разному. Бытовой пример. Диагноз: перегорела лампочка на кухне. Проведено лечение: замена лампочки. В истории болезни это будет выглядеть примерно так: жалобы на темноту в кухне. Неоднократные нажатия на кнопку включателя-выключателя не приводят к появлению света. Учитывая тот факт, что в коридоре свет горит, следует сделать вывод о том, что электричество не пропало. Дотянувшись до лампочки при помощи поставленного непосредственно под ней стула и вращательными движениями лампочку выкрутив, рассматриваем ее на свет. Отчетливо видна сгоревшая спираль… И так далее — про то, как вкрутили назад, как включили и как наступило выздоровление, т. е. свет появился.