Гавриил Илизаров - Октябрь в моей судьбе
Этим было положено начало развитию принципиально новой организационной формы лечения сложных ортопедотравматологических больных.
С каждым годом число пациентов, оперированных в амбулаторных условиях, росло. В 1971 году, как только был создан КНИИЭКОТ, мы открыли специализированное поликлиническое отделение, много лет возглавлявшееся кандидатом медицинских наук В. И. Шевцовым, ныне заместителем директора института по научной работе. Дело сразу же было поставлено с размахом. Наша поликлиника уже тогда была словно солидная больница, со своими операционными, процедурными, перевязочными, с послеоперационными палатами, рентгенологическим и физиотерапевтическими кабинетами, кабинетом лечебной физкультуры.
Новая организационная форма лечения благодаря ее неоспоримым достоинствам быстро привлекла внимание специалистов. Поэтому уже в 1977 году опыт поликлинического отделения нашего института был обсужден коллегией Министерства здравоохранения СССР.
Наши исследования, разрабатывавшаяся у нас новая форма лечения были единодушно одобрены членами коллегии и рекомендованы для широкого внедрения во всех институтах нашего профиля и клиниках крупных городов страны.
Теперь в поликлинике КНИИЭКОТа одновременно лечится до 250 больных. Небезынтересно отметить, что методика предусматривает их непосредственное участие в лечебном процессе. После выписки из послеоперационной палаты, получив методические советы, они сами, в домашних условиях, «нагружают» фиксированную аппаратом ногу или руку.
Лечение в амбулаторных условиях позволило нашим пациентам сохранить и на период лечения активный образ жизни, находиться в обстановке, предельно приближенной к повседневной, обычной, что, вне всякого сомнения, имеет большое значение для их психоэмоционального состояния, становится немаловажным фактором быстрого выздоровления.
Амбулаторное лечение оправдывает себя и с экономической точки зрения, ибо стоимость его в 15 раз ниже, чем в стационаре, оно позволяет экономить государственную копейку. Подсчитано, что при лечении каждой тысячи больных в амбулаторных условиях экономится денежная сумма, достаточная для содержания стационара на 500 коек в течение года.
За 15 лет в институтской поликлинике вылечено 3500 человек. Среди них немало тяжелых в прошлом инвалидов, которые до обращения к нам безуспешно оперировались в специализированных клиниках по 10—12 раз!
Читатели наверняка почувствовали, какое большое, первостепенное значение придаем мы эксперименту. Не случайно и в названии нашего НИИ сначала написано «экспериментальной», а потом «клинической» ортопедии и травматологии. Половина всех научных сотрудников института трудится в экспериментальных и теоретических лабораториях. Тут и хирурги, анатомы, гистологи, радиологи, и специалисты по сопромату и электронной микроскопии, и биохимики, биофизики, физиологи, и представители еще доброго десятка специальностей. Основа основ их деятельности — непременная связь эксперимента с практическими нуждами, целеустремленность, вытекающая из нее последовательность, когда все новые опыты — следствие предыдущих. Проводя бесчисленное количество опытов и все глубже проникая благодаря своим фундаментальным исследованиям в закономерности роста и регенерации тканей, коллектив экспериментаторов помогает создавать новые и новые методики.
Но мы еще и медики-изобретатели. Без этого в нашем деле никак нельзя. На счету изобретателей и рационализаторов более 160 изобретений, подтвержденных авторскими свидетельствами, сотни рацпредложений. Как представитель коллектива, внесшего заметный вклад в изобретательскую деятельность, я избран членом Центрального Совета Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов.
Полноправные участники нашей научно-экспериментальной работы — медико-конструкторский отдел, а также опытное предприятие, где осваиваются новые модели аппаратов, ведется их серийный выпуск.
Важным звеном всей нашей системы лечения мы считаем и недавно построенный главный клинико-экспериментальный корпус института. Читателям наверняка интересно будет узнать, что представляет из себя это, со всех точек зрения, уникальное сооружение.
Едва было принято решение о его строительстве, как я поспешил подключиться к работе архитекторов и проектировщиков. Перебирая в памяти известные мне проекты зданий для больниц, я пришел к выводу, что главный их недостаток заключался в нерациональном размещении больничных служб — допускались, скажем, сквозные переходы через отделения, недостаточной была звукоизоляция в палатах, и само обустройство палат оставляло желать лучшего, явно не удовлетворяло современным требованиям. Я постарался своей идеей, исключающей названные и многие другие недостатки, зажечь, воодушевить проектировщиков, постарался, чтобы они заложили ее в проект нового корпуса института.
И вот проект не только разработан, но полностью воплощен в бетон, стекло, металл.
…Светлых тонов, на вид очень легкое, прямо-таки воздушное, а на самом деле весьма внушительное, это здание охватить одним взглядом можно разве что с высоты птичьего полета. Смотришь на наш новый корпус, и кажется, будто огромная-огромная снежинка приземлилась в глубине большого парка, что собрал на своих аллеях живописную растительность со многих широт. Сюда не долетает городской шум. Не видно отсюда заводских труб, оставшихся где-то далеко в стороне.
Тишина. Покой. Возможность для пациентов совершать прогулки в зелени красивых аллей, дышать совсем не «урбанистическим» воздухом.
Наша «снежинка», замечу, внешне весьма эффектная, и, если так можно выразиться по отношению к архитектурному сооружению, фото- и киногеничная, сразу же была взята на прицел журналистами. Она уже десятки раз фигурировала в сюжетах киножурналов, на телеэкранах, путешествовала по страницам популярных иллюстрированных еженедельников и многих газет. Но форма снежинки — совсем не стремление к внешней красоте, бьющей на эффект, не прихоть архитекторов, не оригинальничание.
Такая принятая нами планировка позволила разумно, изолировав друг от друга, разместить клинические отделения и лаборатории со всеми их вспомогательными участками. Давайте же хотя бы быстрым шагом пройдемся по шести этажам корпуса, равного — утверждают авторы проекта — нескольким двухсотквартирным домам, общая площадь которых почти 25 тысяч квадратных метров.
Миновав декорированный мрамором вестибюль и вечнозеленый зимний сад с фонтаном, заглянув затем в расположенный поблизости конференц-зал (широкоформатная киноустановка, система синхронного перевода на четыре языка, автономное цветное телевидение), мы проходим в отсек клинических лабораторий, в числе которых лаборатории радиоизотопных исследований, биохимии, функциональных и электрофизиологических методов исследования и другие. Все они оснащены первоклассным оборудованием (компьютеры, тепловидение, гамма-камера и т. д.). Специалисты высокой квалификации ведут здесь научные эксперименты на самом современном уровне исследований.
Функционально в интересах больных спланировано каждое из клинических отделений. Там, где лежат больные, — только пост медицинской сестры. Ординаторские, кабинеты старшей сестры, заведующего отделением, учебные классы для лечащихся детей, перевязочные — все это за пределами отделения, в «центральной зоне».
Палаты — одно-, двух-, четырехместные. В каждой санитарный узел, холодильник, телевизор, красивые светильники. Своя лоджия. Функциональные ортопедические кровати.
Удобна внутренняя связь в отделениях. У каждой кровати пульт для двухсторонней связи с постом медсестры. При вызове больным дежурной сестры у нее на пульте загорается табло с указанием палаты и места, включается двухсторонняя звуковая связь.
Добавлю, что в каждом отделении просторные холлы, закрытые и открытые веранды.
Поскольку в клинике КНИИЭКОТа одно из главных лекарств — движение, проектом были предусмотрены и построены солидный комплекс лечебной физкультуры с четырьмя спортивными залами, высокими и солнечными, между прочим, убранством, уютом своим очень похожими на балетные классы. Плюс ко всему этому два больших красивых плавательных бассейна.
Венчают корпус в буквальном и в переносном смысле операционные блоки. Оснащенные тоже по последнему слову медицины, строгие и удобные, выложенные облицовочной плиткой мягких тонов, отделанные стеклом и алюминием, с оборудованными при них палатами интенсивной терапии для послеоперационных больных, эти блоки — самая большая гордость института. Замечу к месту, что три из них под стеклянными куполами, через которые можно наблюдать за операциями.
Созданы хорошие условия для быта больных: парикмахерские, буфеты, почта-телеграф, междугородный и международный телефоны, библиотека.
