Анатолий Фоменко - Русско-Ордынская империя

Кстати, именно в таком смысле — «далекие страны вообще» — употреблено слово «Индия» и в «Путешествии» русского купца Афанасия Никитина.

Первый биограф Марко Поло пишет в середине XVI века: «Однако в течение последних столетий люди, знакомые с Персией, начали приходить к мысли о существовании Китая».

Напомним, что когда-то у западноевропейцев «был Китай» = Скифия = Древняя Русь (кстати, материалы скандинавских хроник свидетельствует, что в Средние века Китаем назвали Скифию = Скитию). Потом они его «потеряли», забыв, что Китай — это старое название Руси = «Монголии». И какое-то время в Западной Европе были убеждены, что никакого Китая вообще нет. А потому и решили, что все рассказы Марко Поло о Китае — выдумки.

В XVI веке, попав наконец на Восток морским путем и открывая новые неведомые земли, западноевропейцы вспомнили о «потерянном Китае» и решили поискать его. И они «нашли» Китай на востоке как часть прежней Скифии — Великой «Монгольской» империи.

Приплыв в Юго-Восточную Азию, европейцы начали искать в ней знакомые им по книге Марко Поло названия. Зачем им это было нужно? Понятно зачем. Войдем в положение португальского капитана XVI века. Он отправлялся в плавание и тратил деньги короля не просто из научного интереса. У него было четкое задание — найти торговый путь в Индию, а заодно и в Китай, который, согласно Марко Поло, лежал где-то рядом с Индией.

Не мог капитан вернуться назад, «не найдя Китая» и других стран из книги Поло. Чтобы доказать королю, что он правильно нашел путь в Индию и Китай, капитан просто обязан был найти «на местности» хотя бы некоторые названия из Марко Поло. Ведь об Индии и Китае европейцы знали только из его книги. А вернуться в Европу, не выполнив задания, капитан просто не мог. Уволят, а то и бросят в тюрьму.

И вот, оказавшись в Юго-Восточной Азии, европейцы начинают поиски названий из книги Поло. Но вокруг все говорят на местном языке. Названия — тоже местные. Поэтому понять, «что как здесь называется», очень трудно. Да и не нужно, так как восточное произношение для европейцев непривычно и почти ими не воспринимается. И европейцы добросовестно вписывают в составляемые ими карты Юго-Восточной Азии привычные им названия из книги Марко Поло.

Кстати, заметим, они никого не хотят обмануть — просто восстанавливают, как ошибочно думают, старые названия, якобы данные этим местам Поло. Если удается — хорошо. Но чаще всего не удается. Ничего страшного. Напишем — как писал Поло.

Буквально то же самое происходило примерно в это время и при завоевании испанцами Америки. Европейцы давали здесь свои названия народам, местностям, рекам и т. п. А ведь в Америке тоже была своя культура, свой язык, свои местные названия. В какой-то мере их отражения остались на современной карте — наиболее понравившиеся европейцам. Но многие названия — чисто европейские. Например, название всей страны — Америка.

Таким способом европейцы «нашли» в Юго-Восточной Азии и марко-половскую Самару, и марко-половскую Яву, и марко-половский Цейлон, и марко-половский Мадагаскар и т. д. и т. п., назвав этими марко-половскими именами открываемые ими новые острова и страны на далеком Юго-Востоке. В то же время марко-половские описания якобы «этих островов» не дают никаких оснований для такого отождествления.

Приведем только один пример, ничем не выделяющийся среди других.

Посмотрим, что сказано в энциклопедическом словаре об острове Ява.

«Остров в Малайском архипелаге, территория Индонезии. Дл. св. 1000 км, пл. 126,5 кв. км. Нас. ок. 83 млн. ч. (1975). Свыше 100 вулканов (в том числе около 30 действующих, вые. до 3676 м), расположены по оси острова, на севере — холмистые равнины. Частые землетрясения. Вечнозеленые и листопадные тропич. леса, на востоке саванны. Равнины возделаны (рис, кассава, кукуруза, батат). Осн. гг. Джакарта, Бандунг, Сурабая».

А вот описание «острова Явы» у Марко Поло.

«Там восемь королевств и восемь королей, носящих короны. Все жители идолопоклонники, и в каждом из королевств свой собственный язык. На острове огромное изобилие сокровищ, дорогие пряности, ароматические масла…» И т. д. Ничего более характерного Поло не сообщает. Ни о вулканах, ни о высоких горах, ни названий городов.

Почему, спрашивается, мы должны считать, что марко-половская Ява — это именно та Ява, которую так наименовали португальские капитаны XVI века с книгой Марко Поло в руках? При таком произволе мы можем отождествить что угодно с чем угодно.

Единственное условие — чтобы местные жители «не возражали». В этой связи обратим внимание на одну любопытную особенность. Где удалось европейцам «успешно найти» марко-половские названия? На отдаленных диких островах с первобытным в то время населением. Которое было неграмотно и не спорило, когда «белые боги с кораблей», причем с пушками, что-то говорили на непонятном языке.

А вот с более цивилизованными странами было сложнее. Например, с манжурским Китаем. В Китае к иностранцам относились подозрительно, а в 1757 году манжуры вообще запретили иностранную торговлю во всех портах, кроме Кантона. Результат — налицо. Кроме города Кантона, да еще, быть может, двух-трех, ничего «найти» из марко-половских названий в современном Китае нельзя.

Да и Кантон, кстати, по-китайски называется отнюдь не «Кантон», а Гуанчжоу. Много ли общего в словах «Кантон» и «Гуанчжоу»? Здесь полезно напомнить, что «Кантон» — французское слово, означающее просто напросто «округ» (canton). Марко Поло так и пишет «Canton». Зачем же насильственно перетаскивать французское слово «Кантон» в восточный Китай? И рисовать его на карте? Просто Марко Поло знал французский. Знал бы он английский — в Китае появился бы город Таун — Town. Разве это не похоже на Гуанчжоу?

Поскольку удовлетворительно «обнаружить» именно в Китае марко-половские названия европейцам не удалось, они придумали версию, будто Поло невзлюбил китайский язык. Современный комментатор пишет по этому поводу следующее: «Возникает впечатление, что он (Поло — Авт.) общался в Китае в основном с иностранцами. Если место, о котором он рассказывает, имело татарское или персидское название, он всегда использовал его вместо китайского. Так, Китай (Cathay), Канбалук (Cambaluc), Пулисанхин (Pulisanghin), Тангут (Tangut), Чаганнор (Chagannor), Саянфу (Saianfu), Кенджанфу (Kenjanfu), Тендук (Tenduc)… — это все монгольские, турецкие или персидские формы, хотя все они имеют китайские эквиваленты».

Ничего странного на самом деле нет. Марко Поло действительно не знал китайского языка, хотя бы по той простой причине, что никогда в Китае не был. А когда в XVI веке португальцы впервые появились в Китае, внутрь которого их практически не пропускали, они были вынуждены пользоваться сведениями из вторых рук— от турок, персов и т. д., побывавших в Китае. Отсюда и турецко-персидские названия у Марко Поло для обозначения китайских поселений.

К сожалению, мы не имели возможности посмотреть на большинство миниатюр из старых рукописей книги Марко Поло. Фундаментальное нью-йоркское издание 1992 года, претендующее на полноту, содержит множество иллюстраций, но странным образом практически все они — современные изображения Юго-Восточной Азии. И лишь несколько действительно старых рисунков из рукописей книги Поло.

В нью-йоркском издании приведен список миниатюр из двух старых рукописей книги Поло. В первой 84 старые миниатюры. Во второй — 38. Но, поскольку издатели не знакомят нас с подавляющей частью этих миниатюр, придется воспользоваться лишь теми несколькими, которые все-таки воспроизведены.

Эта миниатюра к тексту Марко Поло содержится в большом томе «Le Livre des Merveilles», хранящемся во Французской национальной библиотеке (рис. 26).

Рис. 26. «Смерть Чингисхана при осаде крепости Калки (Calacuy)». Миниатюра из средневекового манускрипта книги Марко Поло. По сути дела, сюжет из жизни Руси-Орды. Ничего китайского на рисунке нет

Рисунок практически неотличим от миниатюр, хорошо знакомых нам по древнерусским летописям. Каменный город с башнями, окруженный рекой или рвом, подъемный мост, перелески, холмы, бородатые всадники в кольчугах, головные уборы, неотличимые от русских. В частности, изображены хорошо знакомые нам стрелецкие колпаки. Впрочем, на этой миниатюре они изображены мелко. Комментаторы относят этот рисунок к современной Монголии, пограничной с Китаем.

Спрашивается, что мешает нам увидеть в этой миниатюре типично русский сюжет? И что здесь от китайской жизни?

По нашему мнению — ничего.

Эта миниатюра (рис. 27) хранится в том же архиве, что и предыдущая.