«Бесы» вчера и сегодня - Людмила Ивановна Гордеева
Жид Андре Поль Гийом
(1869–1951) — французский писатель, прозаик, драматург и эссеист, оказавший значительное влияние не только на французскую литературу XX века, но и на умонастроения нескольких поколений французов. Лауреат Нобелевской премии по литературе (1947 г.)
В 1922 году А. Жид повторяет: «Необыкновенная книга, которую я считаю самым мощным, самым замечательным созданием великого романиста»{29}.
В. И. Ленин, «вождь пролетариата», по свидетельству его соратника, «участника трёх революций» В. Д. Бонч- Бруевича, «говорил, что при чтении этого романа надо не забывать, что здесь отражены события, связанные не только с деятельностью С. Нечаева, но и М. Бакунина. Как раз в то время, когда писались „Бесы“, К. Маркс и Ф. Энгельс вели ожесточённую борьбу против Бакунина. Дело критиков — разобраться, что в романе относится к Нечаеву и что к Бакунину»{30}.
Анализируя отзывы современников Достоевского на его роман «Бесы», мы видим, что многие из них правильно поняли главную задачу автора, определённую эпиграфом из Евангелия и объяснённую в конце книги Степаном Трофимовичем Верховенским:
«Эти бесы, выходящие из больного и входящие в свиней, — это всё язвы, всё миазмы, вся нечистота, все бесы и все бесенята, накопившиеся в великом и милом нашем больном, в нашей России, за века, за века!»
То есть Россия — это, по мнению героя романа, а возможно и самого автора, в данный момент — больной, накопивший за века много язв, это больной, породивший бесенят, виновный в их появлении именно своим несовершенством. И даже Пётр Ткачёв, один из возможных прототипов, изображённых в романе в качестве бесов, вынужден был в «Больных людях» признать эту мысль писателя, изложенную в его книге.
Итак, мы видим, что, вопреки утверждениям советских литературоведов, современники не восприняли роман Достоевского как клевету на всё революционное движение, в том числе и на нечаевщину. В изображении Верховенского они видели лишь «стенографический отчёт» с прошедшего накануне нечаевского процесса. Клевету на молодёжь литературные критики увидели в образах Шатова и Кириллова с их представлениями о несовершенстве общества и поисками идей по изменению ситуации. Большинство современников Достоевского видели в своей молодёжи «отсутствие того стремления к самостоятельной умственной деятельности, которое отличает героев Достоевского»{31}.
А самое главное, за что ругали писателя — это за клевету на современное общественное устройство, за преувеличение его недостатков.
Глава IV
Роман «Бесы» в двадцатом столетии
В период революционного подъёма — между двумя русскими революциями 1905–1917 годов интерес к роману «Бесы» Ф. М. Достоевского вспыхивает с новой силой. Теперь уже никто не вспоминает, что всего тридцать лет назад возможность бунта в России считали идеей «монстр», которая не стоит даже того, чтобы обращать на неё внимание. И если прежде писателя критиковали в основном за нелицеприятное изображение всего общества, то теперь внимание литераторов сосредоточивается на революционерах.
Обострение бури вокруг романа в этот период дважды связано с попытками его инсценировки. Первая такая острая полемика возникла в связи с осуществлением в 1907 году постановки романа Достоевского «Бесы» в Петербурге, в театре «Литературно-художественного общества». Авторами пьесы были уже знакомый нам критик В. П. Буренин и М. А. Суворин — сын знаменитого издателя и друга Достоевского. Инсценировка носила резко антинигилистический характер. Большого успеха спектакль не имел, хотя мнение критики в этом вопросе не совпадало.
Рецензент «Нового времени» (1907 г., от 29 сентября) пишет: «„Бесы“ Достоевского, поставленные сегодня в Малом театре, имели большой успех. Сцены романа, переделанные В. Бурениным и М. Сувориным, с заботливым сохранением подлинного текста, произвели сильное впечатление… Театр был полон. Г-же Рощиной-Инсаровой поднесли корзину цветов».
В следующем номере той же газеты от 1 октября рецензент за подписью «В. Ш.» сообщает о спектакле более подробно. Здесь он, в частности, замечает, что «из всех переделок произведений великих писателей на сцене… „Бесы“ бесспорно, лучшая… Театр был полон, но всем было не до аплодисментов под впечатлением „жестокого таланта“ Достоевского. Жутко…»
Другой характер имеют рецензии «Биржевых ведомостей» от 21 сентября того же года. Их автор Смоленский пишет, что «„Бесы“ не произвели значительного впечатления. После первых картин аплодировали, потом устали и оравнодушели». Рецензент сообщает, что спектакль очень затянулся — до часу ночи, и был очень отрывочен и не понятен для тех, кто не читал роман.
Рецензент «Слова» (№ 262, 1907 г.) Ал. Вудищев постановкой недоволен. Он считает, что многое искажено, неверно, растянуто. Лучших глав, как, например, Иван-Царевич, нет. Хвалит актёров, которые своей игрой и гримом спасли спектакль от провала.
Неодобрительный характер носит рецензия некоего Шмеля в газете «Русь» (№ 262 от 2 октября 1907 г.). В этой работе автор предвосхищает мотивы позднейшего (в 1913 году) протеста против постановки «Бесов» писателя Максима Горького (А. М. Пешкова). Шмель пишет:
«Несмотря на всю односторонность своего озлобленного пристрастия к политическому движению 70-х годов великий художник всё же не мог не дать своим мрачным типам весьма оправдывающего их патологического обоснования… И читая роман, несмотря на всю склонность автора к шаржу, мы понимаем всё это и в значительной мере оправдываем.
Не в средствах сцены дать эту подробную психологию…
Не знакомый с романом не понял ничего абсолютно. Тот же, кто знает роман, должен констатировать, что в этот вечер, среди кошмарных конвульсий и криков подвизающихся на сцене, между прочими другими тяжко искалечено великое произведение, сам же несравненный художник посмертно завербован в кадр мелких инсинуаторов и клеветников на русское общество».
В августе 1913 года за инсценировку «Бесов» взялся выдающийся режиссёр Владимир Иванович Немирович-Данченко. К этому времени в обществе вновь начинает нарастать революционное брожение. А вместе с этим усиливается и внимание к роману «Бесы». Мы помним, что при его публикации критика осуждала Достоевского в основном за клевету на общество, потому что представители почти всех его слоёв были затронуты едкой сатирой писателя. Критики, как правило, не видели в романе клеветы на нечаевщину («осмеять более того, как на суде осмеял себя сам Нечаев, едва ли уж возможно»){1}. Теперь же мнения о произведении Достоевского резко расходятся. Старое поколение уже начало забывать о нечаевщине, молодое и вообще о ней не знало. А без сравнения с реальными
