Русская литература. Просто о важном. Стили, направления и течения - Егор Сартаков
Получается, что, по мысли Зосимы (и Достоевского вместе с ним), если каждый будет чувствовать свою вину перед каждым, наступит счастье и радость. Так человечество сможет побороть уныние, а в конечном счете и смерть. Ведь смерть самого Зосимы, описанная в романе, только подтверждает его теорию. Зосима принимает смерть, как святой:
«…тихо опустился с кресла на пол и стал на колени, затем склонился лицом вниз к земле, распростер свои руки и, как бы в радостном восторге, целуя землю и молясь (как сам учил), тихо и радостно отдал душу Богу».
Это высшее доказательство подлинности слов Зосимы – учителя и проповедника: «как сам учил», так и умер. Смертью своей засвидетельствовал истину своей веры.
Истина, которой научил своей жизнью Зосима Алешу, сформулирована юношей так: «Я думаю, что все должны прежде всего на свете жизнь полюбить». И добавляет: «Непременно так, полюбить прежде логики, как ты говоришь, непременно чтобы прежде логики, и тогда только я и смысл пойму».
Алеша предлагает любить саму жизнь, а не те удовольствия, которые она приносит. И в этом смысле из всего семейства Карамазовых только Алеша и Иван любят жизнь, в то время как Митя и Федор Павлович – ее удовольствия, они сладострастники. Жизнелюбцам Карамазовым противопоставлен в романе Смердяков – типичный некрофил, то есть любящий смерть (по этимологии этого слова). Неслучайно у него скопческая физиономия, намекающая на холодность к женщинам. Его подсознательно влечет к смерти. Например, ребенком «он очень любил вешать кошек и потом хоронить их с церемонией». Необыкновенная брезгливость, нелюдимость Смердякова, его невосприимчивость к поэзии, презрение к родине – все это разные штрихи целостного портрета некрофила. И его самоубийство, несомненно, обусловлено пониженным чувством жизни.
В глазах Достоевского любовь к жизни дает человеку энергию, движущую им на трудном пути постижения смысла жизни. Она – основа, сила жизни. Смысл рождается благодаря любви, а любовь через смысл обретает свою высшую, подлинную форму. Только людям, любящим жизнь, может открыться ее высший смысл.
В «Братьях Карамазовых» Достоевский дал атеистам возможность высказать самые справедливые претензии к христианству, с которыми сложно спорить. И вместо спора предложил более действенное решение разногласий: искренне, по-христиански полюбить жизнь. На примере Мити и Федора Карамазовых он показал, что бывает, если вместо жизни любить только ее удовольствия. А Смердяков получился воплощением смерти.
Л.Н. Толстой, «Война и мир»: Победа над смертью
Сложно обозначить главную тему великого романа Толстого. Но одним из важных лейтмотивов этого эпического полотна стала борьба со смертью – на поле боя, на светских приемах или в душе человека. Через сложное повествование с сотнями персонажей Толстой выводит свою формулу счастья. Посмотрим, из чего она состоит.
Уроки счастья от Толстого
Толстой родился в 1828-м, через три года после восстания декабристов, а завершил свой путь в 1910-м, за семь лет до Октябрьской революции. Он был близко знаком со всеми русскими писателями второй половины XIX – начала ХХ века от Некрасова, Тютчева, Фета, Островского, Гончарова и Тургенева до Чехова, Бунина и Горького. То, что он успел сделать за одну жизнь, обычный человек делал бы десять жизней. Полное собрание сочинений Толстого насчитывает 90 томов!
Толстой говорил на шести языках (русском, английском, немецком, французском, польском и итальянском). В яснополянской библиотеке более 15 000 томов книг на разных языках, и у всех на полях есть пометки Толстого. Чтобы осилить такой объем литературы, понадобится 40 (!) лет, если читать одну книгу в день. Писатель поддерживал прекрасную физическую форму. В 1870-е годы освоил коньки, в 1890-е годы – велосипед. До конца жизни писатель занимался на турнике. Вместе с тем Толстой знал и любил всякую крестьянскую работу: он и пахал, и косил, и сажал деревья. Писатель умел жить полной жизнью и радоваться ей – и передал эти качества своим персонажам.
Почему такое масштабное произведение не распадается на части? Обычно авторы «цементируют» текст одним героем, который проходит через все повествование. Но Толстой считал, что единство произведения должно основываться на другом – «на едином нравственном отношении автора к героям». У автора «Войны и мира» есть общая линейка, которой он мерит разных героев, и те из них, которые по сюжету могут и не встречаться друг с другом, вдруг Толстым сближаются. Это очень необычный ход, блестяще реализованный в «Войне и мире».
Счастливые герои
В русской литературе традиционно повелось, что незаурядный талантливый человек всегда несчастен. Таков Онегин, таков Печорин, Чацкий, Рудин, Базаров и прочие. Совсем не согласен с этим был Толстой. Он был уверен, что если ты хотя бы немного духовно выше своего окружения, то непременно найдешь истину, которая даст тебе ощущение радости. И лучшие герои «Войны и мира» истину, дающую счастье, находят.
«Война и мир» – центральное произведение Л.Н. Толстого. Все, что было создано до романа-эпопеи, вошло в «Войну и мир»; все, что будет создано позднее, выйдет из «Войны и мира». Это произведение поражает своими размерами (особенно современных школьников, которым тяжело читать что-то более 140 символов в Твиттере). Действие охватывает почти 20 лет, в романе более 500 героев (только тех, что названы по именам).
На первый взгляд у «Войны и мира» неказистое начало. Почему Толстой начинает повествование с грандиозных исторических событий начала XIX века описанием светского раута и жеманной фразы на французском языке, произнесенной фрейлиной Анной Павловной Шерер? Но это и есть конструктивный принцип композиции романа: от ничтожного к великому, от призрачного к реальному, от фальши и лжи к истине. Таким путем идут все герои Толстого.
Главный отрицательный персонаж
Воспользуемся композиционным приемом автора «Войны и мира» и начнем изучать персонажей с самых отрицательных. Первого в списке найти несложно: это Наполеон. Он необыкновенно ярко и полно воплотил в себе дух эпохи, став ее символом. Вспомним, что писал о Наполеоне Пушкин в «Евгении Онегине»:
Все предрассудки истребя,
Мы почитаем всех нулями,
А единицами себя.
Мы все глядим в Наполеоны,
Двуногих тварей миллионы
Для нас
