История античной литературы - Наталия Александровна Чистякова
Страстное, патетическое красноречие эпохи Великой Французской революции испытало на себе влияние римского оратора. Речами Цицерона зачитывались Мирабо и Робеспьер. Деятели Великой Французской революции считали Цицерона последним представителем республиканского Рима, борцом за свободу против деспотизма. Для Радищева и русских декабристов Цицерон был символом «духа вольности».
Цицерон был, несомненно, одним из последних представителей полисной идеологии в Риме: государственная деятельность представлялась ему главным делом жизни; но вместе с тем этот римский консул, этот оратор, произносивший свои речи на знаменитых рострах римского форума при огромном стечении народа, был уже человеком «нового типа». Высокообразованный, знаток и ценитель литературы и искусства, с лицом утонченного интеллектуального человека (сохранились бюсты), он не походил на политических деятелей старой республики типа Аппия Клавдия и Катона.
Цицерон был как бы предвестником того поколения поэтов и писателей, которое развернет свою деятельность уже в так называемый «век Августа».
ГАЙ ЮЛИЙ ЦЕЗАРЬ
Время конца республики было временем острых противоречий и ожесточенной политической и литературной полемики: ораторы-аттицисты выдвигали свою теорию стиля, азианцы — свою, Цицерон выступал со своими требованиями. К числу аттицистов принадлежали такие крупные ораторы, как Кальв, Юний Брут и Юлий Цезарь (100—44 гг. до н. э.). Сторонники аттицизма были приверженцами «аналогии» — грамматической теории, выдвинутой еще эллинистическими филологами. Аналогисты требовали чистоты языка и стремились придерживаться строгих грамматических правил, избегая редких и необычных слов. Цезарь писал, что «нужно как острой скалы избегать непривычных слов». В своих сочинениях он не пользовался ни неологизмами, ни архаизмами. Азианцы же стояли за «аномалию», и Цицерон в этом вопросе был на их стороне.
В противоположность аналогистам, аномалисты считали, что писатель должен использовать все богатство современного языка. Спор был настолько ожесточенным, что Цезарь даже во время Галльского похода, при переходе через Альпы написал ученое сочинение «Об аналогии», посвятив его Цицерону.
Государственный деятель и полководец, упорно стремившийся к личной диктатуре, он писал свои сочинения, прежде всего, для оправдания своих действий и самовозвеличения. В юности он создал поэму о Геракле и трагедию «Эдип», а в зрелые годы — «Записки о Галльской войне», «Записки о гражданской войне» и не дошедшую до нас поэму о своей поездке в Испанию.
«Записки о Галльской войне» посвящены военной кампании в Галлии (58—52 гг. до н. э.), во главе которой стоял сам автор записок.
В сенате не раз раздавался протест против его действий, Цезаря обвиняли в том, что он использует свое положение в Галлии в личных целях. Стремясь оправдаться, полководец публикует свои кажущиеся безыскусственными походные заметки. Автор хочет доказать, что руководствовался интересами государства, был справедлив, смел, мудр и великодушен. Он пишет о себе в третьем лице и стремится к максимально объективному тону изложения.
Однако Цезарь постоянно прибегает к фигуре умолчания в тех случаях, когда поступал жестоко, и подтасовывает факты там, где действительные события мешают созданию привлекательного образа автора записок. Самый материал, содержащийся в этом труде: описание нравов и обычаев древних галлов, их военной тактики и военного искусства римлян, — представляет для современного читателя большой интерес. Раскопки на территории современной Франции доказывают, что описания Цезаря точны, а источники, которыми он в ряде случаев пользовался (донесения, сообщения и т. п.), были безусловно доброкачественными.
Язык произведения, как это и требовалось от беглых записок, нарочито прост. Автор избегает всяких словесных украшений и почти не пользуется «периодом». Он тщательно отбирает слова, оперируя в произведении небольшим количеством многократно повторяющихся слов. В результате ему удается создать произведение ясное и стройное, написанное чистым и прозрачным языком, вызвавшее восхищение даже представителя враждебного лагеря Цицерона, который сказал о «Записках», что они «просты и прелестны в своей наготе, как бы лишенной всяких покровов риторики».
В «Записках о гражданской войне» Цезарь также стремится, прежде всего, оправдать свою деятельность, утверждая, что гражданские войны вспыхнули не по его вине, так как он является ревностным поборником республики.
ГАЙ САЛЛЮСТИЙ КРИСП
Гай Саллюстий (ок. 86—35 гг. до н. э.) — один из крупнейших римских историков — в начале своей деятельности принадлежал к «народной партии» и выступал как противник сената и Цицерона. Он стремился к политической карьере, но был исключен из состава сената в 50 г. под предлогом «распущенности нравов». Представитель небогатых слоев населения, он ищет у Цезаря сочувствия и поддержки в своей борьбе против нобилитета. Саллюстий считает, что сенат должен шире привлекать к государственной деятельности средние слои римского населения. С Цезарем он побывал в Африканском походе, а затем в 46 г. управлял Африкой и нажил там большое состояние.
Однако, вернувшись в Рим, он разочаровался в Цезаре, который отнюдь не проводил в своей деятельности ту политику «освобождения римского плебса», к которой Саллюстий призывал его в своем политическом послании «Послание к Цезарю о государстве». Монархические замашки Цезаря стали внушать ему в это время опасение, и, отказавшись от государственной деятельности, Саллюстий посвятил себя литературным занятиям.
Плодом этих занятий явились две исторические монографии: «Заговор Катилины» и «Югуртинская война». В конце жизни он написал и «Историю», изложив в ней события от смерти Суллы (78 г.) до 67 г. до н. э. От этого последнего труда сохранилась лишь незначительная часть.
Глубокий и содержательный историк, ориентирующийся на Фукидида, он считает себя объективным и бесстрастным летописцем. На самом же деле он полон ненависти к нобилитету, который, по его мнению, не способен вести по-настоящему государственные дела.
При жизни Цезаря Саллюстий пытался убедить диктатора в необходимости борьбы с вырождающимся нобилитетом и требовал, чтобы роль народа в государственной жизни была усилена.
Свои советы и пожелания он изложил в двух дошедших до нас «Посланиях к Цезарю». Однако идеи Саллюстия не вдохновили Цезаря, и автор посланий быстро разочаровался в своем былом покровителе.
Взгляды Саллюстия, отразившиеся в его монографиях, близки воззрениям Платона. Во вступлении к «Заговору Катилины» автор пишет об исконном дуализме духа и тела и о необходимости подчинять плоть духу.
Вся наша сила заключена в душе и теле: душа отдает приказания, а тело подчиняется ей; одно роднит нас с богами, другое — с животными.
По-видимому, Саллюстий был увлечен и религиозно-мистическими учениями, распространенными в это время в Риме, и под влиянием их создал философскую поэму «Эмпедокл».
В центре монографии Саллюстия «Заговор Катилины»
