Легенды и сказания Древней Греции и Древнего Рима - Александра Александровна Нейхардт
В это время из своего покоя спустилась вниз в пиршественный зал Пенелопа. Она услышала голос Фемия, певшего о возвращении героев из-под Трои. Пенелопа стала просить Фемия прекратить печальную песню. Но Телемах попросил мать не вмешиваться в дела, ей не подобающие, и сказал, что в доме своего отца Одиссея он один — повелитель. Выслушала Пенелопа сына. Покорно пошла она в свой покой и, вспоминая Одиссея, горько плакала; наконец погрузила ее в сладкий сон богиня Афина.
Женихи же, когда ушла Пенелопа, начали спорить, кто из них должен стать ее мужем. Их скоро прервал Телемах. Он сказал, что обратится за помощью к народному собранию, чтобы оно запретило им разорять его дом. Грозил им Телемах гневом богов. Но угрозы его мало подействовали на женихов, они по-прежнему продолжали шуметь. Только поздней ночью разошлись они.
Пошел и Телемах в свою опочивальню, сопровождаемый верной служанкой Одиссея престарелой Эвриклеей, которая вынянчила Телемаха. Там лег сын Одиссея на свое ложе. Всю ночь не мог Телемах сомкнуть очей — все обдумывал он совет, данный Афиной.
На следующий день рано утром Телемах повелел глашатаям собрать народное собрание. Быстро собрался народ. Пришел Телемах на народное собрание. Он был так прекрасен, что дивились на него собравшиеся. Расступились перед ним старцы Итаки, и сел он на место своего отца. Телемах обратился с просьбой к народу защитить его от бесчинства женихов, грабящих его дом.
Телемах и Пенелопа. (Рисунок на вазе.)
Закончив гневную речь, Телемах сел на свое место, опустил голову, и слезы полились у него из глаз. Смолкло все народное собрание, но один из женихов, Антиной, дерзко стал отвечать Телемаху. Он упрекнул Пенелопу за ту хитрость, к которой прибегла она, чтобы избежать брака с кем-нибудь из женихов. Ведь она сказала им, что выберет себе мужа, только когда окончит ткать богатый покров. Днем действительно ткала покров Пенелопа, ночью же распускала то, что успевала соткать за день[342]. Грозил Антиной, что не покинут женихи дом Одиссея до тех пор, пока не выберет Пенелопа себе мужа. Телемах призвал в свидетели тех оскорблений и зла, которые терпит от женихов, Зевса. Услышал его Зевс-громовержец и послал знамение. Над народным собранием поднялись два высоко парящих орла и бросились друг на друга, в кровь разорвали орлы себе грудь и шеи и быстро скрылись из глаз удивленного народа. Птицегадатель Галиферс возвестил всем собравшимся, что знамение это предвещает скорое возвращение Одиссея, и горе тогда женихам. Никем не узнанный вернется Одиссей и жестоко покарает тех, кто грабит его дом.
Гордо заявили женихи, что никого не боятся: ни Телемаха, ни вещих птиц, ни Одиссея.
Телемах не стал больше убеждать женихов прекратить бесчинства. Он просил народ дать ему быстроходный корабль, чтобы он мог плыть на нем в Пилос к Нестору, где надеялся узнать что-либо об отце. Поддерживал Телемаха лишь один разумный Ментор, друг Одиссея[343].
В глубоком горе ушел Телемах на берег моря и там обратился с мольбой к Афине. Явилась ему богиня, приняв образ Ментора. Богиня посоветовала ему оставить в покое женихов, так как они в своем ослеплении сами готовят себе гибель, которая все ближе и ближе. Обещала богиня добыть корабль Телемаху и сопровождать его на пути в Пилос. Богиня повелела ему идти домой и приготовить все необходимое для дальнего пути.
Одной лишь Эвриклее сказал Телемах о своем решении ехать в Пилос и просил ее во время его отсутствия заботиться о матери. Стала молить верная служанка Телемаха не покидать Итаку — боялась она, что погибнет сын Одиссея. Но он был непреклонен.
Афина, невидимая, пошла в зал, где пировали женихи, и погрузила их в глубокий сон. Затем вывела она из дворца Телемаха и отвела его к кораблю. Спутники Телемаха быстро принесли припасы, приготовленные Эвриклеей, и погрузили их на корабль. Афина послала попутный ветер, и быстро понесся корабль в открытое море.
Телемах у Нестора и у Менелая[344]
Чудесное плавание послала богиня Афина Телемаху. Уже на следующее утро корабль Телемаха прибыл к Пилосу[345]. Телемах застал весь народ за жертвоприношением богу морей Посейдону. Множество быков закололи пилосцы у жертвенника, потом приготовили богатое пиршество. Уже стали слуги разносить пищу, как увидел Нестор подходивших к нему чужеземцев, впереди которых шла богиня Афина Паллада под видом Ментора. Приветливо встретил престарелый царь Пилоса чужеземцев. Сын его Писистрат пригласил их принять участие в пире. Подал Писистрат Афине кубок с вином, просил ее совершить возлияние в честь бога Посейдона. Понравилось Афине, что молодой Писистрат почтил ее первым кубком.
Когда окончился пир, спросил Нестор чужеземцев, откуда они прибыли. Ответил Телемах, что он сын Одиссея и прибыл в Пилос, чтобы узнать о судьбе отца. Обрадовался Нестор, узнав, что перед ним сын Одиссея, которого больше всех героев чтил он за ум. Рассказал Нестор Телемаху о тех бедах, которые пришлось перенести грекам на пути из Трои. Но об Одиссее он ничего не мог рассказать. Мудрый старец советовал ему скорее вернуться домой, но только прежде посетить царя Менелая, так как он позже других вернулся на родину и, возможно, знает что-нибудь об Одиссее. Уверен был Нестор, что боги, и особенно Афина, помогут сыну Одиссея.
Настала ночь. Телемах собрался идти на свой корабль, но Нестор не отпустил его. Он хотел, чтобы сын Одиссея провел ночь в его дворце.
На следующее утро Нестор принес в жертву богине Афине телку с вызолоченными рогами. После жертвоприношения и пира сыновья Нестора запрягли коней в колесницу. На колесницу взошли Телемах и Писистрат и отправились к Менелаю.
Быстро бежали кони. К вечеру путники достигли Феры[346], где жил герой Диокл. Он дал приют на ночь Писистрату и Телемаху, а утром, едва на небе разгорелась заря, отправились они дальше и к вечеру прибыли в Спарту.
Когда Телемах с Писистратом прибыли в Спарту, там было большое торжество: Менелай отсылал дочь свою к Неоптолему, сыну Ахилла, которому он еще под Троей обещал ее в жены. Кроме того, справлял Менелай и свадьбу сына своего Мегапента. Весело пировали гости Менелая. В самый разгар пира подъехали ко дворцу Телемах с Писистратом. Менелай велел немедленно отпрячь
