Игорь Шафаревич - Большая тайна Малого народа
Я способен указать лишь на один творческий акт, свойственный именно евреям как народу, это создание самих себя: совершенно уникального, не встречавшегося до того сплава религии и национальности, замешанного на идее избранности. И сохранение и укрепление этого удивительного феномена на протяжении более чем двух тысячелетий. Но это совсем не те плоды культуры, о которых мы говорим в связи с греками, римлянами, немцами, китайцами и т. д. В обычном же, более стандартном понимании, евреи участвуют в деятельности других народов, в рамках уже созданной этими народами культуры. Причем делают развитие некоторых областей или направлений более интенсивным. В своей старой работе «Русофобия» я сравнивал роль евреев в русской революции с ролью катализаторов в химических реакциях. Это вещества, ускоряющие химическую реакцию, хотя в их отсутствие реакция все равно бы происходила, но менее активно.
С этим связана более глубокая, объективная опасность слишком значительного участия евреев в развитии какой-то области. Они сами нуждаются в том, чтобы существовала основная масса представителей народа, в принципе создающего новую культуру. Без этого (т. е., например, если евреи становятся большинством, «доминируют») само культурное творчество иссякает, в нем не остается места и для евреев. Наступает ситуация, аналогичная той, которая существует в государстве Израиль.
А ведь сейчас в мире имеются именно подобные тенденции. Социолог Кац из Иерусалимского университета пишет:
«Возникает вопрос, кому предстоит стать интеллектуальной элитой постиндустриального общества – евреям или населению, составляющему абсолютное этническое большинство в той или иной стране».
Автор обращает внимание на то, что
«… при этом Израиль должен стать центром и притом духовным центром мирового еврейства…» –
и выражает сомнение:
«Вряд ли это этническое большинство согласится на то, чтобы 80 или 100 процентов евреев имели высшее образование, а остальное население отставало от них во много раз, чтобы евреи оставались руководителями ведущих научных центров в тех странах, где по численности они составляют ничтожный или сравнительно ничтожный процент».
«А ведь так выглядит картина сегодня», – продолжает автор и приводит ряд действительно поразительных примеров: в основном техническом институте США – Массачусетском технологическом институте – едва ли не все ведущие научно-административные посты, включая должность президента института, занимают евреи, президентом Лондонского Королевского общества (английской академии в области естественных наук) является еврей, евреи занимают ведущие места во многих университетах Франции и других стран Запада.
Здесь проглядывается некая концепция ближайшего будущего человечества, почти «Утопия»: с переходом к постиндустриальному обществу творцами культуры становятся не индивидуальности, не Галилеи, Ньютоны, Фарадеи, не Рублевы или анонимные средневековые иконописцы и строители храмов, а громадные коллективы – предприятия и научно-исследовательские институты. Само понятие «культура» приобретает новый смысл – это массовое, машинное производство, та «штемпелеванная культура», о которой писал А. Белый. А вождями этой деятельности становятся евреи, объединенные мировым духовным центром – Израилем. Здесь страшит даже не то, что евреи узурпируют роль, которую могло бы играть «этническое большинство», а то, что эта «Утопия» уж слишком похожа на предвидения Замятина, Хаксли и Орвелла.
Литература:
Sombart W. Der Proletarische Sozialismus («Marxismus»). Jena, 1924. Bd. 1, 2.
Маркс К., Энгельс Ф. Собрание сочинений. М., 1934. (Переписка: т. XXI–XXV.)
Фрейд 3. Неудовлетворенность культурой. Избранное. Т. 1. Лондон, 1969.
Hayek F. A. Laws, Legislation and Liberty. V. 3. Chicago, 1979.
Jaspers K. Vernunf und Widervernunf unserer Zeit. München. 1956.
Пайс А. Научная деятельность и жизнь Альберта Эйнштейна. М., 1989.
Визгин В. Об открытии уравнений гравитационного поля Эйнштейном и Гильбертом // Успехи физических наук. 2001. № 12.
Шредингер Э. Избранные труды по квантовой механике. М., Наука, 1976.
Weizman Ch. Trial and Error. Цит. в гл. 10.
Свиридов Г. В. Разные записи. Журналы «Наш Современник» (2000 г., № 12) и «Москва» (2000 г., ноябрь).
Хазанов В. Запах звезд. Тель-Авив.
Суслов И. Прошлогодний снег. «Время и мы». Журнал, Израиль, 1976. № 4.
Боголюбов Н. Н. Математик, механик, физик. Дубна, 1994.
Зеев Кац. Цит. в гл. 13.
Глава 17
Обсуждение
1. «Что такое еврей»
Здесь мы попытаемся сформулировать некоторые выводы из предшествующих, исторических, глав. Эти выводы, безусловно, дают картину с очень большим числом белых пятен. История еврейства слишком объемна (хотя бы только по охватываемому ею времени), чтобы ее можно было охватить какими-то четкими формулировками. Да и Достоевский еще писал:
«Не настали еще все времена и сроки, несмотря на протекшие сорок веков, и окончательное слово человечества об этом великом племени еще впереди».
Мне кажется, что мысль эта вполне верна и сейчас. Поэтому я ставлю себе очень ограниченную цель – извлечь из известных исторических фактов несколько конкретных выводов, которые пригодились бы в будущем (я имею в виду прежде всего русских, но не только их), чтобы выработать свое отношение к этому загадочному явлению – еврейству. А точнее, установить такие отношения с ним, которые учитывали бы наши основные исторические цели.
И прежде всего, мы можем вернуться к вопросу, обсуждавшемуся в начале работы: что за общность образует еврейство? Недавно этому вопросу посвятил особую работу влиятельный в еврейских кругах раввин Адин Штейнзальц. Заголовок этой работы: «Что такое еврей» – мы и переняли в качестве заголовка раздела. Хотя вопрос сам по себе не новый – об этом много писали, в том числе и еврейские авторы: что такое еврейство? – нация, религия или некий «дух еврейства»? Как оказалось, вопрос этот очень тонкий, и я не собираюсь предложить на него свой ответ, лишь суммировать некоторые наблюдения, вытекающие из предшествующего исторического обзора.
Приведенные выше исторические очерки позволяют отметить некоторые постоянно встречающиеся черты, которые связываются с еврейством. Так, в книге об «Антисемитизме в Древнем мире» С. Я. Лурье отмечает особое свойство еврейского народа (в античности):
«Он, не имея ни своей территории, ни своего языка, и, будучи разбросан по всему миру, тем не менее… остается национально-государственным организмом».
Достоевский говорит:
«Нет, такой необыкновенно сильный и энергичный народ, такой беспримерный в мире народ не мог существовать без Status in statu» (т. е. не образуя государство в государстве. – И.Ш.).
И Яков Клацкин пишет о «еврейском государственном устройстве»:
«Мы спасли его как переносное государство, которое и в диаспоре создает нам аналог государственной автономии», «прочная стена, созданная нами, отделяла нас от народа страны, а за стеной жило еврейское государство в миниатюре».
Русский религиозный философ XX в. о. С. Булгаков говорит:
«И самой таинственной из судеб Израиля остается именно его единство».
И другой мыслитель того же течения В. Зеньковский:
«Что больше всего поражает в еврействе после рассеяния – это его единственная и исключительная живучесть как национального целого».
«Мировое еврейство…остается единым… во вну тренних императивах жизни, определяющих особую судьбу, особый путь еврейства».
Все это лишь разные аспекты наблюдения Гретца о «чудесной взаимосвязи, нерасторжимо соединяющей члены еврейского мира», которое было приведено в самом начале работы.
Естественно, проще всего было попытаться найти объяснение при помощи тех категорий, которые обычно в истории формируют человеческие общности: религии и нации. Например, дореволюционное русское законодательство воспринимало евреев исключительно как религиозную общину («лица иудейского вероисповедания»). Такова же была точка зрения евреев в период увлечения эмансипацией и ассимиляцией: «Мы – просто немцы Моисеева закона» (или англичане, русские и т. д.). Сейчас превалирует другая точка зрения: евреи – это национальность. Так, сионизм в эпоху Герцля и Вейцмана был чисто светским национальным течением. Например, Вейцман говорил (после Второй мировой войны, в связи с созданием государства Израиль):
«Хотя мы будем уважать верования каждого человека, мы не можем перевести стрелки часов назад, сделав религию основой государства… Религия не должна контролировать деятельность государства».
