Николай Злобин - Империя свободы. Ценности и фобии американского общества
Поливая грязью США, убеждены американцы, элиты этих стран в первую очередь прикрывают свои провалы и неудачи, свои проблемы и неспособность решить стоящие перед их странами задачи. Обвиняя США в агрессивных намерениях в отношении тех или иных стран (эти обвинения, если быть исторически объективными, начались еще в начале XX века, если не раньше), лидеры и элиты этих стран, мол, прикрывают таким образом свое стремление увеличить бюджеты на оборону и армию, создать оградительные меры для своего гражданского общества и средств массовой информации, воспитать в своем народе ощущения осажденной крепости, окруженной врагами, бороться с политической оппозицией, обвиняя ее в продвижении интересов Соединенных Штатов и т.д. Типичным примером для простого американца являлись Куба, Иран или Венесуэла, а сейчас, например, – Северная Корея.
Кстати, есть еще один весомый аргумент, который позволяет американцам верить в свою правоту. Большинство стран (если не почти все), с которыми американцы когда-либо входили в военные или полувоенные конфликты, рано или поздно становились надежными и верными союзниками США, а уровень антиамериканизма в них не достигал высот тех стран, с которыми американцы вели себя сравнительно дружески. Типичным примером тут могут быть Япония или Вьетнам, Мексика или Филиппины, страны бывшего советского блока или Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. В последнее время к таким странам присоединилась Куба, и, вероятно, через десяток лет самым надежным союзником на Ближнем Востоке (кроме, конечно, Израиля) станет Иран. Россия, чья внешняя политика сильно отличается от американской – как считают многие россияне, в лучшую сторону, – напротив, постоянно по разным причинам теряет союзников и партнеров. Особенно обидно, когда она теряет союзников, за свободу которых когда-то погибали ее солдаты, а налогоплательщики жертвовали немалую часть доходов в пользу этих стран, надеясь на их долгую дружбу.
Повторю мысль, которую я пытаюсь донести всегда, в частности в этой книге: американцы всегда работают в «долгую», и поражение в том или ином военном, дипломатическом или экономическом «бою» они не воспринимают как поражение во всей «войне». Они реализуют свои долгосрочные национальные интересы, а не интересы очередной группы, пришедшей временно к власти в Вашингтоне. Кстати, отчасти поэтому американцы не очень любят заключать долгосрочные договоры с другими странами. У них есть не такой уж далекий от реальности стереотип, что во многих странах долгосрочные интересы частенько подменяются правящей группировкой на свои сиюминутные, которые поменяются при смене власти. Поэтому разговор на уровне долгосрочных, стратегических национальных интересов с этими странами невозможен. Справедливо это или нет – вопрос отдельный и требующий исследования. Но, согласитесь, у простых американцев есть определенные основания полагать именно так.
Патриот made in USA
Я писал выше, что в американских публичных школах есть традиция ежедневной клятвы флагу Соединенных Штатов. С самого детства слово «американский» становится для американских малышей синонимом «отличного», «исключительного», «замечательного», «надежного» и т.д. Эта связка является основой патриотизма на всю жизнь, любви к своей стране, ее народу. Как результат – доля американцев, желающих хоть как-то «послужить своему народу и стране», выше 80 %, что гораздо больше, чем в любых промышленно развитых странах Запада. Но есть одно критическое «но»: для многих американцев слово «американский» становится синонимом «самого лучшего» в смысле «лучше, чем любые другие». Американский образ жизни – лучше, чем другие образы жизни. Американская политическая культура – лучше, чем политическая культура других наций. Американская система власти – лучше, чем система власти в других странах. И как результат: американский народ лучше других народов мира, а пресловутый «простой американец» лучше, чем «простой француз», «простой русский» или «простой ливиец». Американские ценности, понятия, система стереотипов и верований, правил и процедур, законов и институтов в понимании этих американцев просто лучше, чем любые другие. Только потому, что они «американские». Если подойти к этому феномену исторически, то очевидно, что он имеет глубокие корни в прошлых европейских империях, например английской, советской или французской. В США даже бытует по этому поводу следующая шутка: «Англичанин спрашивает американца: «Откуда вы?» Американец гордо отвечает: «Я из самой лучшей, самой великой и самой развитой страны на свете!» Англичанин в ответ говорит: «Это забавно. У вас такой странный диалект английского языка, который я еще не слышал».
Я совсем не хочу сказать, что большинство американцев стоит на такой вульгарной позиции. Американцы, действительно, очень критично настроены и к себе, и особенно – к своей власти. Однако зачастую за внешнеполитическими шагами Вашингтона можно почувствовать именно такую логику. Иными словами, хотя за последнюю четверть века имидж США заметно потускнел, в мире существует немалое разочарование Америкой, да и в самой Америке многие стали задаваться вопросами о направлении развития своей страны, Соединенные Штаты продолжают оставаться государством, крайне привлекательным для огромного числа людей в разных частях Земли.
Я не раз писал, что «национализм» – ругательное слово в Америке, которая, хотя и является отчасти вполне националистической страной, совсем не замечает за собой этого обстоятельства, даже постоянно опровергает его. Действительно, в политике США парадоксальным образом отсутствует понимание сущности и внутренней силы национализма как такового, а также умение иметь дело с националистически мотивированными партнерами и противниками. Это осложняет войну, которую ведут США против международного терроризма, ибо зачастую мотивы и логика мышления противника просто недоступны для американского понимания. Сам американский национализм в чистом виде полностью соответствует настроениям, которые выразил в свое время Маяковский в «Стихах о советском паспорте», если заменить там несколько слов: «Смотрите, завидуйте, я – гражданин Соединенных Штатов». Это очень мешает американским политикам понять современный национализм и шовинизм.
В мире американское доминирование до недавнего времени не ставилось под сомнение. Да и сейчас, когда оно заметно пошатнулось, ни одна страна на Земле так и не может сравниться с Соединенными Штатами по влиянию и силе. Американские элиты и часть общества в США отлично понимают, что от положения дел в США и их динамики в немалой степени зависит положение дел во всем мире и его динамика. Америка идет на подъем – весь мир идет на подъем. Америка стагнирует – весь мир начинает тормозить. Экономика всего мира в значительной степени зависит от покупательной способности и активности американцев – главных потребителей товаров и услуг на Земле. Судите сами: любые очередные покупательские индексы, опубликованные в США, моментально задают новые тренды всей глобальной экономики. Этот факт вольно или невольно добавляет американцам веры в свою значимость и незаменимость.
С другой стороны, конечно, США воспринимают себя как «универсальную нацию», то есть нацию, основанную не на одном конкретном этническом начале, а на уникальной комбинации многих компонентов, взятых из разных частей мира и из разных этносов. Все современные великие державы и империи обладали таким же чувством к самим себе – от Британской империи до Советского Союза. Поэтому американцы (как в свое время граждане СССР) верят, что им как раз чужд традиционный национализм и псевдопатриотизм, разлитые сегодня по всему миру. Например, патриотизм, характерный для мононациональных государств, пусть даже и обладающих демократическими институтами, типа Франции. Такие национализм и патриотизм носят, как уверены американцы, негативный характер, ибо видят заботу о мире только как вынужденное приложение к заботе о своей стране или нации. Американцы упорно верят, что у них все по-другому: в силу природы американского государства их патриотизм, да и национализм тоже, носит прогрессивный характер, ибо является результатом всего лучшего, что есть в мире и что собрано в политической культуре США.
Американец при всех своих культурных и образовательных ограничениях, своей «домашности» считает себя в немалой степени человеком мира, даже, если хотите, космополитом, то есть человеком, который вместил в себя все человечество, а не просто свою нацию с ее национальной историей и этнической культурой. Патриотизм любой отдельной нации в таком случае действительно выглядит отчасти эгоистичным, направленным только на себя. Американский патриотизм (как и в свое время советский), напротив, направлен, мол, на весь мир и не является эгоистично-прикладным.
