Александр Павлов - Постыдное удовольствие. Философские и социально-политические интерпретации массового кинематографа
И все же объективности ради давайте обратимся к содержанию текста. Что такого плохого в этой книге кроме стиля, хотя и одного этого достаточно? Ненормальным в книге является элементарная и полная некомпетентность авторов.
Например, Ричард Хэнли, рассказав о своей непростой жизни, утверждает, что авторы сериала не являются либертарианцами. Он пишет, что хотя в сериале «есть либертарианские штрихи, но большую часть эпизодов можно отнести к левому либерализму» (с. 76). В пример автор приводит серию «Славные времена с оружием», в которой профессор Хаос, он же Баттерс, получает сюрикен в глаз, и все оставшееся время его друзья пытаются скрыть свой проступок от старших, в то время как Эрик Картман раздевается донага, воображая, будто он невидим. В итоге наказывают Картмана, а мальчиков оставляют в покое. Всем хорошо известно, что американских цензоров больше беспокоят вопросы секса, нежели насилия. На этот абсурдный элемент американской цензуры и попытались указать создатели «Южного парка». Пересказав этот эпизод, Хэнли заключает: очевидно, авторы – левые либералы. Из чего это вытекает, для читателя остается загадкой.
Начнем с того, что либертарианство – странная идеология, она сочетает в себе элементы американского консерватизма и левого либерализма, т. е. борется за свободный рынок, против цензуры, критикует правительство и выступает за личную свободу каждого, в том числе на собственное тело. Если учесть, что сами авторы уже давно признали себя либертарианцами, то слышать от «аналитиков» рассуждения о том, что создатели «Южного парка» – либералы, довольно странно. Далее Ричард Хэнли начинает критиковать либертарианство и настаивает на том, что правительство – это нормально. Так, во всех главах он предлагает свою точку зрения на те или иные спорные моменты американского социально-политического дискурса, иногда прикрываясь ссылками на «Южный парк» или предлагая примеры из сериала. Но ведь книга называется «“Южный парк” и философия», а не «Рассказ Ричарда Хэнли о жизни, сопровождаемый интересными примерами из сериала “Южный парк”»!
Благо подавляющее большинство глав написал именно Ричард Хэнли. Почему же благо? Потому что его рассуждения об американских социально-политических проблемах – самые читабельные в книге. Кроме того, он старается избежать псевдо-игривого и псевдомолодежного стиля письма. Вместе с тем выражения типа «лепешка говна», «задницы», «дырки», «хрены», «эпистемология» и т. д. часто встречаются и в его текстах. Хотя он самый скромный в своих стилистических амбициях автор, его это совершенно не оправдывает, поскольку в качестве редактора он позволил писать подобным образом другим людям. И как же пишут эти другие люди?
В качестве примера я возьму самое близкое для меня по тематике эссе «Шеф, Сократ и любовь» (с. 249). Автор полагает, что Сократ является прототипом Шефа в «Южном парке». С точки зрения автора, создатели мультфильма поступили так намеренно, но умолчали об этом. Чтобы объяснить, что именно «Огзьер» (так как его имя везде в книге пишется по-разному, возьмем один вариант и будем писать его в кавычках) имеет в виду, автор вводит в текст фигуру «штрауссианцев». С точки зрения автора, штрауссианцы, последователи политического философа Лео Штрауса, представляют собой тайную секту, которая захватывает в Соединенных Штатах факультеты философии и политической науки, чтобы поставить туда своих людей. Они очень умны и общаются на собственном тайном языке. Именно поэтому, полагает «Огзьер», штрауссианцы похожи на саентологов. Особенно приятно и любопытно читать в его тексте фразы вроде: «Здесь есть над чем поразмыслить (иначе я бы уже давно закончил свою писанину, но за два абзаца мне вряд ли что-то заплатят, проверено)» (с. 250). Автор «нагоняет объем», когда пространно и фактически неверно начинает рассказывать о штрауссианцах, лишь бы получить гонорар за статью.
Далее «Огзьер» замечает, что в отличие от штрауссианцев он «не избранный, а обычный гопник» (с. 255). Однако он думает, что если может распознать «философский заговор», то является не простым гопником, а штрауссианским. Также он настаивает, что и создатели «Южного парка» – неклассические штрауссианцы, т. е. «штрауссианские гопники». «Огзьер» считает, что они убили Шефа, как когда-то в Афинах был убит самый достойный гражданин города – Сократ, потому что Шеф – единственный вменяемый человек в «Южном парке». Далее следует абсурдная аргументация тезиса, почему Шеф – это Сократ. После этого – обильное цитирование диалогов из шоу, а заканчивается все признанием в любви к Дженнифер Энистон. Дело в том, что, вероятно, для того же объема автор на протяжении эссе постоянно упоминает имя Дженнифер Энистон и выражает надежду, что та полюбит его, прочитав эту книгу. В этом же эссе, между прочим, мы встречаемся с утверждением, что «в одном из диалогов, “Симпозиумов”…». Разумеется, речь идет о диалоге «Пир». Но получается, что платоновские диалоги – это все же «Симпозиумы». Хотя чуть ниже речь все же идет о «Симпозиуме» в единственном числе. Еще раз горячее спасибо переводчикам!
Все это производит гнетущее впечатление и многое говорит о серии «философия и популярная культура». Авторы последних книг на эту тему часто либо делятся своим взглядом на этот мир, опираясь на сериалы, о которых идет речь, либо выдумывают идею типа «Шеф – это Сократ», т. е. предлагают «ложную концептуализацию», а затем пытаются доказать ее и получают за это гонорар. Такое философствование на темы популярной культуры не нужно никому, даже в России.
Но есть у книги и один плюс. Благодаря всей этой компании авторов 5 тысяч человек, купивших книгу в России, смогут наконец понять, что философы действительно странные – в смысле английского слова «weird» – существа не только в нашей стране. Обычно те, кто знаком с философами поверхностно, думают, что эти ребята в лучшем случае не от мира сего, в худшем – фрики, помешанные на теориях заговора, внеземной жизни, истинной религии и т. д. Познакомившись с этой книгой, те, кто думали, что философы – фрики, утвердятся в своем мнении; те, кто так не думали, начнут так думать. Так что, внимательно изучив текст «“Южный парк” и философия», вы поймете, что, конечно, философия в России не лучше американской, но, судя по всему, и не хуже. В том смысле, что странных людей, которые наивно полагают, что могут выдавать ценные мысли о том или ином явлении и эти мысли окажутся не только верными, но и интересными, много везде.
Странно, что есть у этой книги и положительные отзывы. Дело в том, что для авторитетной оценки текста «“Южный парк” и философия» была сформирована специальная комиссия из ведущих западных интеллектуалов. Эта комиссия состоит из авторов «“Южного парка” и философии». Изучив текст, комиссия пришла к выводу, что книга «просто охренительная!» Что-что, а «охренеть» от нее можно легко и очень быстро. Проблема здесь в том, что авторы не ориентируются на иные мнения и уверены в том, что книгу будут читать все. Например, текст «О “Южном парке” всерьез» редактор книги Эндрю Уайнсток начинает с рассказа о том, как он продвигал проект. Он цитирует, что в сети писали о его затее. Многие высказывали мнение, что если философы занимаются подобным, то с философией всем все ясно. Но он пытался доказать, что и «Южный парк» – философское шоу, а ему и его коллегам есть что сказать о сериале[305]. Однако книга «“Южный парк” и философия» вышла раньше, вот почему последующим авторам было сложнее издавать свои тексты на эту тему.
Текст «“Южный парк” и философия» является ярким контраргументом на тезис Юргена Хабермаса, согласно которому, интеллектуал – это тот, кто первым чует важное. Хотя рецензируемая книга стала одной из первых, посвященных «Южному парку», это не делает ее авторов «интеллектуалами»[306]. А если и делает, тогда, думается, многие интеллектуалы называть себя так расхотят. И вопрос, кто именно и почему решил выпустить эту книгу на русском, остается открытым.
VII. Случаи американской киноидеологии
1. Скрытые механизмы идеолоеии в «бойцовском клубе»
Главный герой фильма, от лица которого ведется повествование и которого называют Джеком (Эдвард Нортон), кажется, имеет все: хорошую квартиру, которую он с любовью обустраивает, работу «Еще чуть-чуть, и нечего желать», как признается он зрителям. Однако по какой-то неясной причине он мучается бессонницей. Вероятно, дает о себе знать его работа, связанная с многочисленными командировками, во время которых Джек должен оценить ущерб от аварии для компании-производителя машин, выяснив, по чьей вине произошла авария и насколько невыгодным окажется вернуть модель машины на доработку. Чтобы расслабиться, получить эмоциональную разрядку и заснуть, он начинает ходить на собрания групп поддержки, где умирающие от разных заболеваний люди делятся, каким образом они борются со смертью или встречают ее. В одном из перелетов герой знакомится с харизматичным продавцом мыла Тайлером Дерденом (Бред Питт). Некоторое время спустя тот предлагает Джеку переехать к нему, так как квартира Джека по невыясненным причинам сгорела. Позднее станет ясно, что кто-то устроил пожар намеренно.
