Вильгельм Райх - Психология масс и фашизм
Это приводит нас непосредственно к проблеме так называемого «государственного капитализма», которая не была известна в XIX столетии и стала приобретать зримые очертания лишь после первой мировой войны (1914 – 1918 гг.).
Социальная функция государственного капитализма
До конца первой мировой войны в России и до начала мирового экономического кризиса (1930г.) в Соединённых Штатах между системой частного капитализма и государственной системой существовало простое отношение. Для Ленина и его современников «капиталистическое государство» было просто орудием власти «класса частных капиталистов». В русских революционных фильмах простота этого отношения изображалась приблизительно следующим образом.
Владелец завода стремится снизить заработную плату; рабочие требуют повышения заработной платы. Капиталист отказывается удовлетворить это требование, после чего рабочие объявляют забастовку. Капиталист звонит по телефону комиссару полиции и поручает ему «восстановить порядок». В этом случае комиссар полиции выступает в качестве орудия капиталиста и в качестве такового свидетельствует о том, что данное государство является «капиталистическим государством». Комиссар полиции направляет полицейских на завод и арестовывает «зачинщиков». В результате этого рабочие остаются без руководителей. Спустя некоторое время рабочие начинают голодать и вольно или невольно возвращаются к работе. Капиталист одержал победу. Это означает, что рабочим нужна более совершенная организация. По мнению социологов, симпатизировавших рабочим, такой фильм отражает взаимосвязь между государством и капитализмом в Америке. Но в последние двадцать лет существенная перестройка социальной структуры вызвала изменения, которые не соответствуют этому простому представлению. На основе частнокапиталистической системы возникло множество корпораций, которые можно охарактеризовать как «государственно-капиталистические». Российское общество заменило частный капитализм безграничной властью государства. Как бы это ни называлось, но в строго марксистском смысле государственный капитализм занял место частного капитализма. Как уже отмечалось, концепция капитализма определяется существованием не отдельных капиталистов, а рыночной экономики и наёмного труда.
Мировой экономический кризис 1929-1933 годов вызвал в Германии и Америке социальные процессы, ориентированные на установление государственного капитализма. В качестве структуры, возвышающейся над обществом, государство также занимает независимую позицию по отношению к системе частного капитализма. Оно отчасти берёт на себя функции, которые прежде выполнялись частными капиталистами. Например, место филантропии занимает социальное обеспечение. Кроме того, для частного капитализма в некоторых областях государство вводит регулирование ставок заработной платы. Всё это происходило под нажимом масс наёмных работников. При этом организации трудящихся не брали на себя административно-социальные функции. Они оказывали социальное влияние совершенно иным путём, а именно посредством необходимого давления на государственный аппарат с целью побудить его ограничить интересы частного капитализма и защитить права рабочих и служащих.
Другими словами, революционные события в Советском Союзе и экономический спад в других крупных обществах привели к острому кризису, а вместе с ним и к необходимости использовать существующий государственный аппарат для предотвращения распада. В качестве независимой социальной силы «государство» вновь выдвинуло на первый план свою первоначальную задачу – предотвращение распада общества любой ценой.
В Германии этот процесс проявился наиболее ярко. В годы острого кризиса 1929-1939 годов потребность в сохранении единства была настолько сильна, что идея авторитарно-тоталитарного государства без труда получила широкое признание. Если удаётся предотвратить распад общества, тогда всё равно остаются нерешёнными проблемы, которые ускорили социальный кризис. Это нетрудно понять, так как идеология государства неспособна обеспечить фактическое и практическое разрешение конфликтующих интересов. Этот процесс позволяет понять многие из принятых фашистами антикапиталистических мер, которые настолько ввели в заблуждение некоторых социологов, что они стали рассматривать фашизм как общественно-революционное движение. Но фашизм был чем угодно, только не революционным движением. Он знаменовал лишь стремительный переход от автократии частного капитализма к государственному капитализму. Слияние государственного и частного капитализма произошло на предприятиях Геринга. Поскольку в среде рабочих и служащих всегда были сильны антикапиталистические тенденции, этот переход можно было осуществить только с помощью антикапиталистической пропаганды. Благодаря этому противоречию победоносная борьба фашизма стала образцом социального иррационализма. Поэтому так трудно понять победу фашизма. Действия фашистов следует считать противоречивыми, непостижимыми и бесплодными, потому что, обещая осуществить революцию против частного капитализма, фашисты одновременно обещали капиталистам спасти их от революции. В значительной мере это позволяет понять и те факторы, которые привели государственный аппарат Германии к участию в империалистической войне. В немецком обществе отсутствовала возможность объективного регулирования условий жизни. Применение полицейских дубинок и пистолетов для создания видимости порядка вряд ли можно назвать «решением социальных проблем». «Объединение нации» носило иллюзорный характер. Мы научились приписывать процессам, опирающимся на иллюзии, такую же (если не большую) эффективность, как и процессам, опирающимся на суровую действительность. Бесспорным доказательством этому служит тысячелетнее влияние церковной иерархии. Даже при отсутствии практического решения реальных проблем общественной жизни иллюзорное объединение государства произвело такое впечатление, будто это было фашистским достижением. Время показало несостоятельность такого решения. Несмотря на дальнейшее усиление общественных разногласий, иллюзорное единство государства позволило в течение десяти лет предотвращать распад немецкого общества. Право на фактическое разрешение существующих разногласий было оставлено за другими, более фундаментальными процессами.
Задача приведения к некоему единству общественных разногласий остаётся неизменной как в капиталистическом, так и в пролетарском государстве. В то же время необходимо учитывать различие в исходной постановке цели. При фашизме авторитарное государство превращается в прототип идеи государства, причём народным массам постоянно отводится роль подданных. Пролетарское государство ленинского типа ставило своей целью постепенное самоуничтожение государства и установление самоуправления. В обоих случаях, однако, суть остаётся одинаковой – «государственный контроль над потреблением и производством»
Вернёмся к нашему общему знаменателю, т. е. неспособности трудящихся масс к самостоятельному ведению своих общественных дел. Тогда мы лучше поймём логичность превращения частного капитализма в государственный капитализм, которое произошло в течение последних двадцати пяти лет. Трудящиеся массы в России смогли свергнуть царский государственный аппарат и заменить его государственным аппаратом, руководители которого были выходцами из рабочей среды. Но они не смогли перейти к самоуправлению и взять на себя ответственность за управление государством.
Трудящиеся других стран имели крепкие организации и всё же не смогли осуществить на практике самоуправление, которое входило в состав идеологии их организаций. Поэтому государственный аппарат был вынужден брать на себя функции, фактически возложенные на массы. Так, например, в Скандинавии и Соединённых Штатах государство фактически заняло место народных масс.
Историческое развитие России, Германии, Скандинавии и Соединённых Штатов обусловило основные различия в государственном контроле над общественным производством и потреблением. И тем не менее в этих странах оставался один общий знаменатель – неспособность народных масс к общественному самоуправлению. Опасность возникновения авторитарных диктатур логически и непосредственно проистекает из этой общей основы перехода к государственному капитализму. В данном случае представляется несущественным, какой ориентации придерживается государственный чиновник – демократической или авторитарной. С точки зрения психологии и идеологии трудящихся масс в действительности не существует никакой гарантии от возникновения диктатуры на основе государственного капитализма. Поэтому в борьбе за подлинную демократию и общественное самоуправление необходимо выделять и подчёркивать роль личностной структуры в переносе ответственности личности в область процессов любви, труда и познания.
