Исследования хоррора. Обновления жанра в XXI веке - Александр В. Павлов
Четвертая по счету версия сериала «Сумеречная зона» (учитывая два перезапуска сериала и полнометражный фильм) имеет самые низкие оценки из всех версий на IMDb – всего 5,8 балла из 10; на «Кинопоиске» – 6,3, что также является худшей оценкой в сравнении с другими вариантами «Сумеречной зоны». Отзывы среди критиков на оба сезона были смешанными, ближе к негативным. Некоторые критики были недовольны длительностью серий (Lange. 2019): в этой «Сумеречной зоне» эпизоды длятся рекордные 50 минут. Другие отмечали, что несмотря на неудачи «Сумеречная зона» продолжает миссию всей франшизы – использует научную фантастику для обсуждения реальных проблем, с которыми сталкивается современное общество (Nelson. 2019). Журналисты также писали, что Джордан Пил прекрасно справляется с ролью ведущего (Nelson. 2019; Gilbert. 2019). Кроме того, очень многие отмечали, что новая версия в целом уступает оригиналу. Не добившись желаемого успеха, руководство канала CBS прекратило выпускать шоу после второго сезона. Однако технически не закрыло. В 2021 году CBS All Access переходил на платформу Paramount+, и новый сезон «Сумеречной зоны» не входил в план предоставления по подписке. По официальной версии продюсеров, технически шоу не было отменено, так как создатели выполнили то, что намеревались сделать, и решили больше не продолжать сериал.
Джонина Андерсон-Лопес в своей книге «Все виды страха. Diversity в современном хорроре», на обложке которой, кстати, изображен кадр из фильма «Прочь» Джордана Пила, разумеется, упоминает и новую версию «Сумеречной зоны». Рассматривая, как сериал приняли зрители и критики, она отмечает, что, колеблясь между одобрением и неприязнью, многие в своих обзорах упоминали такие слова, как «политический» или «раса». Андерсон-Лопес пишет, что, как и оригинальный сериал, «Сумеречная зона» (2019–2020) перевернула жанровые стереотипы, работая с разными актерами и темами. Определенно автор книги любит этот сериал именно из-за diversity – репрезентации максимально возможного количества меньшинств. Однако доказывает важность шоу Андерсон-Лопес только на примере двух эпизодов – «Странник» и «Точка происхождения» («Point of Origin» 1 сезон, 8 эпизод), – просто пересказывая сюжет и делая выводы о том, что у героев проблемы с идентичностью. При этом Джонина Андерсон-Лопес не упоминает другие и, возможно, даже более характерные эпизоды для «культуры пробуждения» и diversity: «Повтор» («Replay» 1 сезон, 3 эпизод) и «Попробуй, попробуй» (Anderson-Lopez. 2023).
Андерсон-Лопес просто хвалит шоу за то, что в нем есть diversity, но что если это самое diversity – и есть главная проблема реинкарнации «Сумеречной зоны» в версии Джордана Пила? Дэвид Мелби, автор книги «Ирония в “Сумеречной зоне”. Как сериал подверг критике послевоенную американскую культуру» (Melbye. 2015), также сравнивает первый сезон перезапуска «Сумеречной зоны», созданного Джорданом Пилом, с оригинальным сериалом. Мелби обнаруживает, что новый сериал отклоняется от подхода Серлинга и из-за его сложной искусственности, которая «кажется вынужденной», не работает так же хорошо, как оригинал. Как и Серлинг, Пил использует сериал для социальной критики, что, собственно, и заметила Андерсон-Лопес. Однако критика Серлинга часто скрывалась в подтексте. Сегодняшняя телевизионная культура гораздо более открыта для социальной критики в средствах массовой информации, чем во времена Серлинга. Но проблема Пила в том, что в контексте классической «Сумеречной зоны» явная критика расизма и др. плохо работает, так как не соответствует духу сериала. «Другими словами, присутствие Пила в качестве ведущего анахроничного сериала всего лишь делает этих персонажей [представителей меньшинств. – А. П.] и их ситуации еще более искусственными и нарочитыми. То, что должно быть правдоподобным обстоятельством в научно или метафизически невозможном повествовательном контексте, само по себе становится неестественным элементом. И вот новая серия снова терпит неудачу. Вместо того, чтобы приветствовать нынешнюю перезагрузку как неудачный культурный континуум, я хочу быть оптимистом: это будет последняя попытка возродить телешоу, стойкое наследие которого не требует такого жеста почтения или оммажа. На самом деле эти перезагрузки оказывают медвежью услугу “Сумеречной зоне”, Роду Серлингу и многим другим участникам этого проекта» (Melbye. 2022. Р. 221). Социальная критика часто хорошо продается, но все-таки не всегда. «Сумеречная зона» Пила стала такой, какой ее продавал спонсорам Серлинг: сначала зрители задумчиво смотрели на ужасы расизма и сексизма, а затем шли в магазин или в кафе, чтобы заняться потреблением.
Глава 4.3. Постзомби
В настоящее время зомби – все еще невероятно востребованный образ в современной культуре. Социолог Тодд Платтс предлагает такое определение данного персонажа: «Зомби в общепринятом понимании – это трупы, восставшие из мертвых и жаждущие человеческой плоти» (Платтс. 2017. С. 151). В самом общем виде такая дефиниция верна, но нуждается в уточнении. Сегодня под зомби можно понимать не только живых мертвецов, но и инфицированных людей[25], единственный мотив которых – утолить свой голод за счет поедания человеческой плоти или инфицировать (если речь о вирусе) пока еще не инфицированных людей. Здесь важно оговорить, что до 1968 года под зомби понимались либо люди, зомбированные с помощью колдовства вуду, либо люди, сознание которых было подчинено инопланетянам и др. После выхода фильма Джорджа Ромеро «Ночь живых мертвецов» в 1968 году термином стали обозначать монстров, описанных выше – умерших и восставших с ограниченными жизненными функциями каннибалов[26]. В настоящий момент зомби, вдохновленные Джорджем Ромеро, повсеместно населяют культуру – они в комиксах, литературе, видеоиграх, сериалах и, конечно, в кинематографе.
Постгуманизм, что бы под ним ни подразумевали, за несколько лет стал популярным предметом философии и научных исследований. Даже если не касаться его громадной англоязычной библиографии, в последнее время в России не только активно переводятся книги (Брайдотти. 2021; Феррандо. 2022b) и статьи (Феррандо. 2022a) по теме, но и отечественные ученые плотно занимаются вопросом (Каретный. 2019; Криман. 2019). Философ Франческо Феррандо любит повторять, что постгуманизм – это философия нашего времени (Феррандо. 2022b. С. 22). При этом разные авторы мыслят постгуманизм по-разному: для одних это необходимость переосмыслить статус человека и человечности в контексте новейших технологий (Wasson, Alder. 2014. Р. 1–16), для других это необходимость переосмысления отношений человека и мира/вселеннойи, соответственно, формирование нового постчеловеческого мировоззрения (Брайдотти. 2021). В данном исследовании речь будет идти про постгуманизм во втором значении.
Поскольку образ зомби в популярной культуре эволюционирует в разных отношениях (живые мертвецы становятся более быстрыми, более сильными, иногда более рациональными), нам необходимо переопределить «монструозность» образа зомби и художественный нарратив о зомби с помощью философии постгуманизма, обращаясь преимущественно к современным академическим исследованиям зомби. Иными словами, современный постгуманизм помогает нам лучше понять некоторые тенденции в эволюции
