Иметь или быть? - Эрих Зелигманн Фромм
5. Есть все основания предполагать, что рост населения увеличивает вероятность летального исхода для человечества в результате эпидемии чумы или в результате термоядерной войны. И та, и другая способны стать самым нежелательным «решением» проблемы роста населения путем увеличения уровня смертности; и та, и другая обладают потенциальными возможностями уничтожить цивилизацию и даже привести к исчезновению с лица земли Homo sapiens.
6. Технология не предлагает никакой панацеи для преодоления кризиса, вызванного целым комплексом проблем, среди которых рост народонаселения, нехватка продуктов питания и оскудение окружающей среды, хотя правильно применяемая технология может оказать значительную помощь в таких областях, как борьба с загрязнением окружающей среды, развитие средств связи и контроль рождаемости. Кардинальное решение проблемы предполагает радикальные и быстрые изменения в установках людей, особенно в отношении проблем рождаемости, развития экономики, технологии, охраны окружающей среды и способов разрешения международных конфликтов (Курсив мой. — Э. Ф.).
Следует упомянуть еще одну недавнюю работу — книгу Э. Эпплера «Конец или изменение» («Ende oder Wende»). Идеи Эпплера близки к идеям Шумахера, хотя и носят менее радикальный характер. Позиция Эпплера представляет особый интерес еще и потому, что он лидер социал-демократической партии в Баден-Вюртемберге и убежденный протестант. Две мои книги — «Здоровое общество» и «Революция надежды» — созвучны работам Эпплера.
Кроме того, в Советском Союзе в 1972 году состоялась встреча самых выдающихся специалистов в области естественных наук, экономики и географии для обсуждения проблемы «Человек и окружающая среда». В повестке дня этой встречи были вопросы, связанные с итогами исследований, проведенных Римским клубом. Результаты этих исследований были рассмотрены с пониманием и интересом, были отмечены серьезные достоинства этих работ, несмотря даже на то, что участники встречи отнюдь не во всем были согласны с выводами, к которым пришли специалисты Римского клуба (для ознакомления с отчетом об итогах этой встречи см. «Technologie und Politik» в Библиографии).
Все наиболее существенное, что внесла современная антропологическая и историческая наука в трактовку гуманизма и что объединяет всех авторов, выдвигавших идеи осуществления подлинно гуманистических социальных преобразований, представлено в работе Л. Мэмфорда «Пентагон власти» («The Pentagon of Power») и во всех его предыдущих книгах.
VIII. Условия изменения человека и черты нового человека
Если верна предпосылка, что от психологической и экономической катастрофы нас может спасти только коренное изменение характера человека, выражающееся в переходе от доминирующей установки на обладание к господству установки на бытие, то встает следующий вопрос: возможно ли вообще массовое изменение человеческого характера, а если возможно, то каким образом оно может произойти?
Я полагаю, что характер человека может измениться при следующих условиях:
1. Мы страдаем и осознаем это.
2. Мы понимаем, каковы причины нашего страдания.
3. Мы понимаем, что существует путь, ведущий к освобождению от этих страданий.
4. Мы осознаем, что для освобождения от наших страданий мы должны следовать определенным нормам и изменить существующий образ жизни.
Эти четыре пункта соответствуют четырем благородным истинам, составляющим суть учения Будды и касающимся общих условий человеческого существования, а не каких-то конкретных случаев неблагополучия, являющихся следствием конкретных индивидуальных или социальных обстоятельств.
Тот же самый принцип изменения человека, который характерен для буддизма, лежит и в основе Марксова представления о спасении. Чтобы понять это, необходимо иметь в виду, что для Маркса, как он сам говорил, коммунизм был не конечной целью, а лишь определенной ступенью исторического развития общества, призванной освободить людей от тех социально-экономических и политических условий, при которых они теряют человеческий облик и становятся рабами вещей, машин и собственной алчности.
Первый шаг, предпринятый Марксом, должен был показать рабочему классу — самому отчужденному и несчастному классу в то время, — что он страдает. Маркс стремился разрушить иллюзии, мешавшие рабочим осознать всю глубину их бедственного положения. Второй его шаг должен был показать причины их страданий, которые, как он подчеркивал, коренятся в природе капитализма и в таких свойствах характера, порождаемых капиталистической системой, как алчность, корыстолюбие и зависимость. Этот анализ причин страданий рабочих (и не только рабочих) послужил главным импульсом для работы Маркса — анализа капиталистической экономики.
Третий его шаг должен был показать, что от этих страданий можно избавиться, лишь уничтожив порождающие их условия, и, наконец, четвертый его шаг — открытие нового образа жизни, новой социальной системы, которая могла бы освободить человека от страданий, неминуемо порождаемых прежней капиталистической системой.
Такова же, в сущности, и фрейдовская схема лечения больных. Пациенты обращались к Фрейду потому, что они страдали и осознавали, что страдали. Но, как правило, они не осознавали, от чего они страдали. И обычно первая задача психоаналитика состоит в том, чтобы помочь пациенту расстаться с иллюзиями, мешающими ему понять, в чем суть его страданий, и осознать реальные причины его заболевания. Диагноз природы индивидуальной или социальной болезни — это, по существу, вопрос ее интерпретации, а различные интерпретаторы могут отличаться друг от друга в своих подходах. Однако, как правило, при определении диагноза следует меньше всего полагаться на субъективные представления пациента о причине его страданий. Суть психоаналитического процесса лечения — помочь пациенту осознать действительные причины его болезни.
Зная эти причины, пациенты могут сделать следующий шаг, а именно понять, что их болезнь излечима, если будут устранены порождающие ее причины. По Фрейду, это означает восстановить подавленные воспоминания пациента об определенных событиях, имевших место в детстве. Традиционный психоанализ, однако, не считает четвертый этап обязательным. Многие психоаналитики, по-видимому, полагают, что одно уже осознание того, что подавлялось, дает терапевтический эффект. Часто так и происходит, особенно в тех случаях, когда пациент страдает от строго определенных симптомов, как, например, в случае истерии или навязчивых состояний. Однако я не верю в возможность достичь длительного положительного эффекта у тех пациентов, страдания которых не ограничиваются столь определенными симптомами и которым необходимо изменить свой характер; этот эффект не будет иметь места, пока ми не изменят свой образ жизни в соответствии с теми
