Дэвид Дрю - Майя. Загадки великой цивилизации
Очевидно, он не смог обеспечить достаточную поддержку своей идее о том, что правящая династия жива. Этот неприметный памятник, мимо которого равнодушно проходит большинство приезжающих сюда туристов, таким образом, представляет собой замечательную иллюстрацию падения династии, основанной К’инич-Йаш-К’ук-Мо, и окончания истории Копана.
Стела 11, Копан
Точных сведений о том, что случилось с правителями и членами их семей, не имеется, однако существуют надежные свидетельства того, что власть Йаш-Пака и его наследников была уничтожена приблизительно в указанное время. По предположению Уильяма Феша, немногим позже могила Йаш-Пака и его погребальный храм были разграблены. С другой стороны, нет никаких признаков того, что это случилось в ходе крупных беспорядков или того, что можно было бы квалифицировать как народное восстание. Сам Феш убежден, что окончание политической истории Копана стало результатом переворота, организованного знатью. Возможно, его вдохновителями стали представители верхушки, не связанные родством с правящей династией, пользовавшиеся поддержкой населения, прежде всего, в сельской местности, которые сумели дистанцироваться от власти с ее провальной политикой. Очень похоже на то, что после этих событий власть в Копане перешла из рук единственного правителя именно к этой группе заговорщиков. Представители правящих семейств, очевидно, попытались сохранить и даже возродить богатство долины. Но примерно через сто лет, возможно, в результате нового восстания и продолжавшегося упадка сельского хозяйства, они были вынуждены уйти на остававшиеся плодородными небольшие участки земель, имевшиеся на окружающих возвышенностях. По крайней мере, только туда — на самые окраинные и слабо заселенные территории цивилизации майя — они еще и могли переселиться. Скорее всего, там образ их жизни упростился, произошла децентрализация общества, то есть оно вернулось к тому состоянию, в котором пребывало в додинастический период. Между X и XII веками население Копана резко сократилось. Судя по останкам строений и захоронениям, небольшие группы людей продолжали жить в разных районах города, однако после этого периода равнина в целом пришла в запустение.
Картина угасания Копана, которую мы можем видеть во всех деталях, дает нам некую модель для понимания основных элементов процесса «коллапса» всей цивилизации майя. Ухудшение природной среды и, как следствие, кризис сельского хозяйства вызвали сильное перенапряжение политической системы, которая, в конце концов, этого не выдержала, а общество нашло «козла отпущения» в лице правящей верхушки. В сущности данная модель развития событий повторялась во многих других городах-государствах, хотя там, где они располагались ближе друг к другу, сползание в пропасть сопровождалось еще большим хаосом и большим насилием. В междуречье Усумасинты и Пасьона, а также в самом сердце региона Петен и в близлежащих районах старая система союзнических отношений, сформировавшаяся вокруг Тикаля и Калакмуля, разрушилась к середине VIII века. Сегодня совершенно очевидно, что единственной возможностью для майя решить возникшие перед их цивилизацией проблемы стали бы объединение и кооперация всех производительных сил. Однако это было совершенно невозможно. Под давлением внешних обстоятельств политическая система майя распадалась на мелкие части. В ходе ожесточенной борьбы за выживание правители враждующих городов-государств думали только о своих интересах. Дело в том, что во многих районах, особенно удаленных от главных рек и озер, истощение почв и упадок сельского хозяйства проявлялись еще более резко, нежели это видно на примере Копана. Для того чтобы сохранить собственную власть и накормить подданных, правителям оставалось только одно — захватывать соседние земли и отчаянно эксплуатировать их ресурсы. По сохранившимся изображениям можно сделать вывод, что в конце VIII века количество вооруженных столкновений и, как следствие, их ожесточение заметно возросли.
Химбапь. Стела 1
Серрос. Структура 5 с-2, частично раскопанная. Видны две из четырех масок, украшающих центральную лестницу
По всей видимоси, своей кульминации события достигли в 60-х годах VIII столетия, когда был разрушен Дос-Пилас, а в регионе Петешбатуна началась крупномасштабная война. Это был кровопролитный и ожесточенный конфликт, в ходе которого опустошению подверглись практически все территории, населенные майя. Последние тексты, дошедшие до нас из всех городов, расположенных в долине Усумасинты, повествуют о боевых столкновениях, а многие из них еще и несут следы явно насильственных повреждений. В Пьедрас-Неграс здания были сожжены, а монументы повержены. Недавно в Йашчилане археологи обнаружили, что там целый район города, известный под названием «Малый Акрополь», был укреплен стенами, которые явно возводились в спешке, а обилие наконечников стрел, буквально усеявших землю, свидетельствует о том, что Йашчилан, как и Дос-Пилас, был захвачен врагом.
Пирамида в Чолуле
С началом IX века сохранившихся надписей становится все меньше и меньше, поэтому чрезвычайно сложно проследить судьбу главных городов и понять, как они встретили конец своей истории. Однако можно представить, что в нарастающей атмосфере нестабильности и страха зараза войны расползалась от города к городу. И постепенно цивилизация майя, в период своего расцвета напоминавшая античную Грецию, каким-то чудом перенесенную в американские джунгли, стала больше похожа на Балканы конца XX столетия. Победа в войне и захват чужого города, вполне возможно, на время укрепляли авторитет правителей, так как в результате победоносной кампании удавалось несколько снизить напряженность в стане победителей и вознаградить особо отличившихся подданных. Но подобный успех мог быть лишь кратковременным, поскольку вокруг оставалось все меньше объектов для завоевания. Для оказавшихся в ловушке правителей городов-государств практически не осталось никакого выхода. Став пленниками собственной «пропагандистской машины», они вынуждены были постоянно повышать свой авторитет священных героев, равных божествам. Окружение требовало от них рабов, пищу и другие материальные блага, которые прежде поступали из внутренних сельскохозяйственных районов, но те теперь уже не могли всего этого предоставить. На протяжении многих веков общественный порядок в городах-государствах майя поддерживался благодаря прекрасно отлаженной и гармоничной взаимосвязи между правителями и их подданными, подразумевавшей взаимную ответственность, подобную той, что существует между богами и людьми. Подданные давали городам собственный труд и плоды этого труда. Правители обеспечивали соблюдение священных ритуалов, следили за тем, чтобы боги получали воздаяние за их благодеяния, и распределяли людскую силу таким образом, чтобы обеспечить процветание городов. Однако в новых условиях ни одна из сторон не могла больше выполнять условия этого «общественного договора». Каждая отдельно взятая семья должна была отныне думать о своих наиболее основополагающих, традиционных ценностях — о родственниках, или династии — для того чтобы обеспечить их выживание. Но, в конце концов, вся система правления в целом просто перестала существовать.
Дворец в Тулуме
В Тикале процесс угасания центральной власти можно проследить в общих чертах. После разгрома Калакмуля Тикаль пережил период впечатляющего расцвета, его правители восстановили контроль над многими городами и поселениями региона. В это время его могущество по масштабу вполне сопоставимо с тем, что Тикаль переживет в блистательную эпоху раннего классического периода. В центре города росли грандиозные сооружения, и практически все величайшие храмы-пирамиды, дошедшие до нас, датируются второй половиной VIII в. Однако к середине столетия ситуация изменилась коренным образом. Совершенно очевидно, что империя Тикаля начала разваливаться. Задолго до этого времени правители в Вашактуне начали вновь воздвигать стелы, желая подчеркнуть собственную независимость, но теперь то же самое стали делать и в других, более мелких городах, прежде находившихся в орбите политики Тикаля. Прежде всего, в этой связи следует назвать такие городки, как Ишлу близ озера Петен-Ица и Химбаль, расположенный севернее.
Более того, восставшие правители, повелевшие воздвигнуть эти монументы, украшали их барельефами с эмблемой Тикаля и называли себя «священными владыками Тикаля». В это время в самом городе правил некий Хасав-Чан-Кавиль — личность, о которой практически ничего не известно, и запомнившаяся только тем, что по его приказу в 869 году была сооружена довольно невзрачная стела. Похоже, в ту пору уже любой, кто обладал достаточно сильной личной дружиной, мог хотя бы ненадолго стать правителем Тикаля.
