50 великих шедевров архитектуры - Андрей Юрьевич Низовский
Административное и жилое высотное здание у Красных ворот (архитекторы А. Душкин, Б. Мезенцев, инженер В. Абрамов, 1949–1953) вытянулось вдоль Садовой– Спасской улицы. Ее композиция повторяет приемы центрических, квадратных в плане ярусных башен, характерных для старомосковского зодчества, а рисунок деталей восходит к прообразам украинского и русского барокко. В еще большей степени обращение к историзму присутствует в облике 28-этажной гостиницы «Ленинградская» на Комсомольской площади (1949–1953, архитекторы Л. Поляков, А. Борецкий, инженер Я. Мятлюк). Она занимает очень важное в градостроительном отношении место. Облик Комсомольской площади, как известно, определяется архитектурой трех крупнейших московских вокзалов – Ярославского, Ленинградского и Казанского. Строившие их зодчие К. А. Тон, Ф. О. Шехтель и А. В. Щусев широко использовали мотивы русской архитектуры разных веков. Стремясь сохранить направленность своих предшественников – Шехтеля и Щусева, – авторы проекта гостиницы «Ленинградская» создали свой собственный вариант стилизации на темы русского зодчества XVII века. Архитектура гостиницы ближе всего по духу архитектуре Казанского вокзала; одновременно она впитала черты архитектуры башен Кремля, Сухаревой башни и других башенных построек старой Москвы. Правда, ради этого пришлось пожертвовать удобствами планировки – число номеров на каждом из этажей высотной части оказалось несоразмерно малым.
Интерьеры разрабатывали архитектор А. Г. Рочегов и художник М. А. Энгельке. В отделке залов были широко использованы искусственный мрамор, белые лепные детали и картуши, деревянные полы и потолки, живопись, зеркала, раздвижные стенки-витражи и т. д. Через «красное теремное крыльцо» посетитель попадал во входной вестибюль, темно-синие своды которого покрыты золотыми узорами. Затем через своеобразные ворота с решетками – в центральный вестибюль. Стройные колонны из искусственного мрамора, мраморные лестницы с бронзовыми фигурами сидящих леопардов со щитами, торжественный золотистый портал на темно-красном фоне, обрамленном золотистыми вертикальными полосами, пышный кессонированный потолок создают впечатление необыкновенной торжественности. Позже авторов проекта много ругали за «архитектурные излишества»… Но как бы то ни было, высотное здание гостиницы «Ленинградская» стало одним из самых значительных произведений советской архитектуры 1950-х годов. Давно признана его важная роль в создании выразительного силуэта Москвы.
Высотный жилой дом на площади Восстания (1950–1954, архитекторы М. Посохин и А. Мндоянц, инженер М. Вохомский) господствует над лежащими ниже кварталами Красной Пресни. Крылья здания крутыми террасами поднимаются на 18 этажей; 22-этажный центральный объем увенчивает восьмигранная башня со шпилем-шатром, поднимающимся на высоту 160 м. Это одна из самых удачных московских высоток и одна из лучших построек послевоенной Москвы; однако самой прекрасной из всех «семи сестер» следует все же признать высотку на Воробьевых горах, входящую в комплекс новых зданий Московского государственного университета (1949–1953, архитекторы Л. Руднев, С. Чернышев. П. Абросимов, А. Хряков, В. Насонов). Стоящее на господствующей над городом высоте, на 75 м выше уровня Москвы-реки, здание университета стало едва ли не главной вертикалью города, доминантой множества московских пейзажей, то неожиданно раскрываясь через разрывы в плотной городской застройке, то вырастая в перспективе русла Москвы-реки и господствуя над живописной долиной Сетуни. Шпиль высотки, поднявшийся на 310 м над уровнем реки, издали виден при подъезде к Москве с запада или юго-запада.
Здание университета стало вершиной творчества архитектора Л. В. Руднева. Его называли поэтом-романтиком в архитектуре. Сама тема строительства университета, учебного здания, была близка Рудневу на протяжении всей его жизни, начиная еще с дипломного проекта. Уже с середины 1930-х годов зодчего волновала проблема высотности зданий, соотношения высоток с окружающей городской средой. Убеждение Руднева, что «воздух, омывающий здание, не меньше участвует в композиции, чем само здание», нашло практическое воплощение в комплексе зданий МГУ, раскрытом для восприятия с различных точек зрения. А выделенная для строительства университета площадка на высоком плато на берегу Москвы-реки предоставила уникальные возможности для формирования нового архитектурного ансамбля.
Авторы проекта долго и тщательно работали над очертаниями будущей постройки, проверяя их на бесконечном множестве макетов. Вся композиция всецело ориентирована на наблюдение извне. Помимо монументальности и скульптурности, применения архитектурных приемов, подчеркивающих высотность здания университета, Л. В. Руднев и его коллеги сумели очень точно найти способы перехода от взметнувшейся ввысь центральной башни к масштабу человека. Красота очертаний огромного сооружения достигнута благодаря гармоничности пропорций. Эта архитектура запоминается надолго.
Последней московской высоткой стало открывающее Кутузовский проспект 29-этажное здание гостиницы «Украина» (1950–1956, архитектор А. Мордвинов и инженер П. Красильников). Ее шпиль поднимается на высоту более чем на 170 м. Эта высотка занимает очень важную градостроительную позицию: на нее ориентированы Новоарбатский и Кутузовский проспекты, она господствует над излучиной Москвы-реки, но ее архитектура, однако, наиболее противоречива: попытка использовать приемы классицизма противоречит огромным масштабам здания. Впрочем, когда гостиница строилась, еще не было ни Нового Арбата, ни Новоарбатского моста, не сформировалась и прилегающая часть Кутузовского проспекта. Лишь позже, когда в конце 1960-х годов раскрылся вид от Арбатской площади на высотное здание гостиницы, замкнувшее перспективу Нового Арбата, полностью стало ясным значение высотки в формировании облика Москвы.
По плану 1947 года планировалось построить и восьмое высотное здание – в Зарядье, на том месте, где стоит гостиница «Россия». Начало его строительства сильно затянулось из-за трудностей подготовки территории – требовалось снести слишком много старых домов. Тем временем целесообразность проекта стала вызывать все более серьезные сомнения, и в итоге затея была оставлена.
Возведение высоток дало немалый опыт московским архитекторам и строителям. Оно послужило толчком к развитию строительной техники, освоению новых конструкций и методов работ, расширению промышленности строительных материалов. И сегодня, когда давно отшумели споры по поводу достоинств и недостатков принятых архитектурных решений, «семь сестер» органично вошли в застройку Москвы, став неотъемлемыми элементами ее силуэта.
Финляндия» Алвара Аалто
История финского зодчества сравнительно небогата. Однако в XX веке Финляндия совершенно неожиданно вошла в число мировых «законодателей мод» в области архитектуры. Причин тому множество. И не последняя из них – творчество выдающегося финского архитектора Алвара Аалто (1898–1976). Его работы стали источником вдохновения не только для всего послевоенного поколения финских архитекторов, но и для зодчих многих стран мира.
Аалто очень много строил. С его постройками можно познакомиться в США, Германии, Австрии, Дании, Швеции, Франции, Швейцарии, России, Исландии. Но главные и лучшие его творения находятся, конечно, в Финляндии. Можно сказать, что Финляндия и Аалто едины – поэтичная северная природа этой страны служила мастеру источником вдохновения, а его творения органически слились с финским ландшафтом.
Хуго Алвар Хенрик Аалто родился в семье лесника в Куортане, рос и воспитывался в деревне Алаярви. Впечатления детства, прошедшего среди лесов и озер Центральной Финляндии, оказали огромное влияние на формирование мировоззрения будущего зодчего. Отсюда берут истоки его концепции «гуманной» архитектуры, сближения человека с природой посредством архитектурных форм. Лучшее, что создал финский мастер, выражено языком простым и суровым, и в то же время проникнуто
