Милослав Стингл - Очарованные Гавайи
– Не стреляйте, ведь те, в кого вы целитесь, тоже люди! Не стреляйте, ведь это люди!
Я призывал бы ценить жизнь каждого человека на «земле людей». На земном шаре мало таких мест, как Пёрл-Харбор – свидетель того, к чему приводит пренебрежение к человеку. То же щемящее чувство испытал я и в других местах Океании – на Гуадалканале в Меланезии, на атоллах Бикини и Эниветок в Микронезии.
ЧУДО-ПЛЯЖ
За гигантской ширмой из великолепных отелей, выстроившихся вдоль южной стороны улицы короля Калакауа, протянулся золотистый пляж. Он-то и есть главная достопримечательность этого удивительного – сумасшедшего и прекрасного – уголка мира. Правда, теперь пляж уже не такой золотистый, каким был когда-то, но, если верить рекламе, это красивейший пляж на земле. В таких случаях трудно с чем-либо сравнивать и тем более выносить столь категорический приговор. Однако нужно отдать должное: после того как пляж пустеет и мусорщики выносят отсюда тонны бумажных стаканчиков, бутылок из-под пива, консервных банок, вайкикский песок предстает во всей своей дивной, первозданной красе. Очаровательной игрушкой кажется небольшой, омываемый волнами прибоя коралловый риф, расположенный в километре от берега. Море здесь часто похоже на ласкового, мурлыкающего котенка. Правда, иногда высокие волны набрасываются, на берег Вайкики, тогда наступает время серфинга, катания на волнах, распространенного здесь больше, чем где-либо в другом месте Гавайев.
Есть и на Вайкики места, которые не только волнуют мое сердце, но и интересуют меня как специалиста. Например, знаменитые вайкикские «магические камни». По преданию, в этих огромных кубах заключена целебная сила, вложенная в них четырьмя таитянскими жрецами – Капаэмау, Кахалоа, Капини и Кинохи. Они посетили Оаху во времена правления вождя Какуива и, отдав свою магическую целебную силу этим камням, вернулись на родину.
Этот отрезок побережья долгое время принадлежал полинезийским правителям. Подчинив себе Оаху, король Камеамеа I приказал выстроить на острове небольшой дворец из дерева и камня. Во времена гавайских королей здесь была возведена первая на архипелаге гостиница. До сих пор она называется «Гавайский королевский отель». Это претенциозное строение розового цвета, о котором иногда говорят, что такое может привидеться только во сне. По крайней мере оно отличается от нынешних модернистских суперотелей.
Отсюда, из этих гигантских зданий, устремляются на пляж туристы. Среди них преобладают безобидные, готовые вкусить все радости жизни американские прабабушки. Рядом с ними, собравшись в группы, греются на солнышке туристы из Японии и западноевропейских стран. Тут же устраиваются и те, кто не имеет отношения к туристскому кочевому народу, – многочисленные хиппи и особая категория «пляжных» бездельников, которые прямо тут и живут. Их называют «бичи», от английского бич – «пляж».
На пляже много девушек в бикини. Своими мини-трусиками и мини-лифчиками они намекают мужчинам, как и на что можно легко истратить деньги. Из Калифорний и других американских штатов в поисках приключений приезжают сюда молоденькие девчонки. Они едут сюда так, как их сверстницы из Европы, например, на Ривьеру. На пляже довольно большое число детей. Среди них встречаются, красивые лица, особенно из местных. Одни играют на песке, другие пытаются играть в жизнь. Рядом со мной лежала девчушка лет десяти, не больше, в белой майке с красной надписью Virginity is curable («Девственность излечима»).
Кто знает, может, кто-нибудь ее уже «излечил». Во всяком случае, надпись недвусмысленная, и ее трудно не заметить. Откровенно говоря, этот чертенок и более зрелые пляжные красотки меня мало интересовали. Мое внимание было приковано к ребятам полинезийского происхождения, съехавшимся со всего Оаху, чтобы «оседлать»; волны Вайкики, ибо одно из главных достоинств лучшего пляжа в мире – то, что это самое удобное место для серфинга. Здешний прибой как бы создан для занятий этим видом спорта. Вот и собираются сюда со всех концов острова видавшие виды покорители волн. Некоторые из них водружают доски на плечи. Их часто можно увидеть на улице Калакауа – загорелые, просоленные, словно ланаийские китобои, пробираются они сквозь толпу на пляж.
У самого берега они садятся на доски и гребут в открытое море. Отплыв как можно дальше, они вдруг прыгают на приглянувшуюся им волну и несутся на ее белоснежном гребне, словно в седле благородного жеребца, балансируя при этом на огромной волне, – зрелище, прямо скажем, захватывающее. Любители серфинга достигают в Вайкики и некоторых других местах Оаху скорости семьдесят километров в час! Такие ridable surf, волны, пригодные для серфинга, высотой до десяти метров, встречаются ив некоторых других уголках мира, например, в Южно-Африканской Республике. Но только здесь, на Гавайях, у них особая форма, определенная скорость и высота, зависящие от подводных коралловых рифов. Именно поэтому гавайский серфинг – занятие далеко не безопасное. Однажды я сам стал свидетелем того, как участник соревнования заплатил за свою лихость собственной жизнью. Огромная волна, на которой он хотел прокатиться, увлекла его в пучины океана, так и не выбросив тело несчастного на берег.
Мне кажется, в серфинге, которым смуглые юноши и мужчины увлекаются, словно вином и любовью, есть что-то от древних Гавайев – увлекательный риск, страстная мечта взлететь, не замечая и презирая опасность.
СРЕДИ ПОКОРИТЕЛЕЙ ВОЛН
Как известно, серфинг был и остается любимым видом спорта гавайцев. Это спорт гавайских королей и король гавайского спорта. Действительно, ни одна из спортивных дисциплин не получила здесь такого распространения, как серфинг.
Коренные гавайцы пользовались для катания на волнах двумя видами серф-бода, специальных досок, называемых по-гавайски папа хее налу. На досках алаиа катался простой народ. Они были довольно короткими (до трех метров в длину) и весили не более десяти килограммов. Их вырезали из куска хлебного дерева или из прочной древесины коа. Знатные гавайцы катались на других досках, поистине королевских – до шести метров в длину и ста килограммов веса. Их называли оло. Я видел несколько сохранившихся оло, сделанных из дерева виливили. Одну из них я с трудом оторвал от земли. Однако алии носились на них по гребням пенящихся волн со скоростью семьдесят километров в час!
Гавайцы берегли свои оло. Иногда их на долгое время погружали в грязь, красили соком коры дерева кукуй, но чаще всего оло и алаиа покрывали защитной черной краской, полученной из корней растения ти. Как правило, после катания оло и алаиа тщательно высушивались, и затем их, словно младенцев, заворачивали в гавайскую материю. Как и многое другое, процесс создания папа хее налу сопровождался целым рядом религиозных обрядов. Сначала выбиралось подходящее дерево. В жертву дереву, из которого намеревались сделать папа хее налу, торжественно приносились красные рыбы куму. Когда наконец оло или алаиа были готовы, следовал обряд освящения. Только после этого гаваец относил папа хее налу на берег моря, чтобы кататься на волнах.
Гавайцы хорошо изучили скорость, высоту волн, ритм прибоя прибрежных вод океана. Не каждая волна и не каждый прибой годятся для серфинга. Прибой, наиболее благоприятный для катания, получал, как и человек, свое собственное «имя». Здесь, на Вайкики, самым любимым был прибой по имени Келахуавеа. Любители серфинга на Вайкики назвали мне шесть разных «имен» различных типов волн!
Испокон веков гавайцы устраивали соревнования в этом виде спорта. Правила были предельно просты: недалеко от берега закреплялся буй, и по знаку судьи двое соревнующихся бросались на волну, чтобы на ее гребне как можно быстрее достичь финиша. Если оба приходили к ней одновременно или обоих волна сбрасывала, то победителя не объявляли.
Успех спортсменов зависел не только от его владения папа хее налу, но и от характера волн. Когда море «ленилось» и волны были низкими и медленными, гавайцы вызывали их из глубин океана традиционным кличем. Если море слушалось и посылало высокие волны, счастливые гавайцы катались на них целыми днями, а те, кто владел искусством езды на белой пене океана лучше всех, пользовались особой любовью и уважением полинезийцев. До сих пор живы на Гавайях воспоминания о здешнем вожде Паки, который сто пятьдесят лет назад «укрощал» волны как никто другой. Кстати, я видел в музее Бишоп две его папа хее налу, где их бережно хранят.
У искусного покорителя волн Паки есть последователи. С одним из них, лучшим из лучших, я познакомился лично. Впервые приехав на остров Оаху, я увидел на пляже в Вайкики человека, который выделялся среди тысяч отдыхающих. Это был рослый, крепкий старик лет семидесяти пяти с белыми, словно посеребренными волосами. С первого взгляда можно было угадать в нем чистокровного гавайца. Мои гавайские друзья познакомили меня с ним, и вскоре я понял, что этот чудесный пляж принадлежит не толпам туристов, нежащихся на солнце, а ему, Дюку Паоа Каананоку, человеку из легенды, в которой в отличие от других преданий нет никакого вымысла. Это он вместе со своими друзьями в начале века возродил почти забытое искусство езды на волнах, которое, как и другие гавайские обычаи, отвергли миссионеры.
