Игорь Зимин - Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора
На следующий день (23 ноября, среда) Николай II в дневнике записал: «Странно было провести ночь в спальне дорогих Папа и Мама, в кот. я родился. Прошел в халате, как вчера вечером, из спальни в свои комнаты через апартаменты Николая Павловича, для утреннего туалета». Затем молодые попили кофе и отправились в парк гулять: «Было ясное солнце и 4 ° мороза». Впрочем, гуляли недолго, поскольку даже в свой медовый месяц император не был избавлен от работы, что он кратко отметил: «Читал». (Под словом «читал» император имел в виду бесконечные отчеты и доклады, которые он обязан был прочитывать, принимая окончательные решения.) В 13 часов состоялся завтрак, на котором присутствовали фрейлины молодой императрицы графини Ламздорф и Бенкендорф. В четвертом часу, когда уже было темно, молодые «отправились в коляске в Павловск». Вернувшись домой к чаю (то есть к пяти часам), они, как и положено молодоженам, «провели остаток дня и вечер вдвоем – обедали также одни!».
В четверг 24 ноября опять «после кофе гуляли», а затем занимались – «она письмом, я чтением». Потом «катались днем в дрожках, посетили моего цейлонского слона, кот. очень вырос за три года… Легли спать рано – в 11 ч…».
В пятницу 25 ноября утром опять гуляли: «…в Баболове на одиночке – я шел рядом. Был свободен, т. к. почти ничего читать не пришлось. Завтракали одни и обедали также. Словами не описать, что за блаженство жизнь вдвоем в таком хорошем месте, как Царское!». Вечером молодые получили телеграмму от Марии Федоровны «о том, что мы можем остаться тут еще день».
В субботу 26 ноября молодые «гуляли после кофе ясным морозным утром. Завтракали и обедали одни. В 3 часа поехали кататься в Павловск. Пили чай в моих комнатах. Блаженство мое беспредельное – очень грустно покинуть Царское, которое стало нам обоим таким дорогим местом: в первый раз после свадьбы оставались одни и жили действительно душа в душу».
На следующий день, 27 ноября (воскресенье), молодые после кофе сходили к обедне в церковь Екатерининского дворца. После завтрака с фрейлинами и дежурными флигель-адъютантами император «в последний раз гулял с моей душкой женой по парку. Выпив чаю, покинули Александровский дворец и отправились в Петербург».
Фактически эта неделя определила, какая из пригородных императорских резиденций станет главной на летние месяцы для молодой семьи. Для Николая II это были милые его сердцу детские воспоминания, для Александры Федоровны важным было отсутствие в непосредственной близости свекрови и других родственников супруга. А в своих силах переделать «под себя» Александровский дворец она нисколько не сомневалась.
10 декабря 1894 г. Александра Федоровна писала бабушке в Англию: «Мы вдвоем пробыли только пять дней в Царском, одни с одной дамой и одним господином; отдых и покой сделали дело. Мы гуляли, катались и наслаждались чудесным деревенским воздухом. Мы хотели уехать сюда от всех, но это мало получилось».[343]
Как уже отмечалось, Николай II во время этого визита решил воспроизвести схему, которая сложилась в семье его отца, Александра III, когда значительную часть времени семья жила в Гатчинском дворце, приезжая в Аничков дворец на время больших зимних балов в Зимнем дворце. У Николая II эта схема выглядела следующим образом: семья императора постоянно живет в Александровском дворце, приезжая в Зимний дворец только на зимние месяцы или на важные церемониальные праздники. Поэтому уже в начале 1895 г. почти одновременно начались ремонтные работы в двух «квартирах» Николая II: на втором этаже северо-западного ризалита Зимнего дворца и в бельэтаже правого флигеля Александровского. В Зимнем дворце ремонтные работы были завершены к концу 1895 г., а в Александровском дворце они шли в два этапа, вплоть до 1904 г.
После визита молодоженов в ноябре 1894 г. никаких глобальных распоряжений не последовало, кроме того, что, уезжая, Николай II распорядился «поставить в Уборной комнате Его Величества в Александровском дворце новую медную ванну и обшить ее деревом».[344]
Вскоре, при первой возможности, супруги вновь уехали из Петербурга в Царское Село, завершая свой медовый месяц. 11 декабря 1894 г. Николай II с нехарактерной для него эмоциональностью записал в дневнике: «С каким удовольствием мы оба увидели наши комнаты! После чаю читал ей. Обедали в 8 ч. Аликс легла раньше, т. к. все еще не чувствовала себя хорошо». Отметим, что «нашими комнатами» они уже называли комнаты Александра III и Марии Федоровны в левом флигеле Александровского дворца.
В понедельник 12 декабря молодые «заспались очень долго», поэтому «сели за breakfast в 9 ½». Затем они вышли погулять в парк. Тем не менее около 12 Николай II «принял Ермолова с докладом», но завтракали молодые вдвоем. Поскольку жена «чувствовала лучше и бодрее», то после завтрака они «поехали кататься на сером иноходце в моих охотничьих санях. Правили сами попеременно. Наслаждались этой прогулкой в одиночестве! После чаю поспал, а затем читал Аликс франц. книгу. Легли спать в свое время в 11 ½».
Во вторник 13 декабря все повторилось. Фактически тогда, в декабрьские дни 1894 г., сложился тот распорядок, который продержится в Александровском дворце несколько лет: совместный утренний завтрак (кофе), затем совместная утренняя прогулка по Александровскому парку, обязательный прием министров с докладами до завтрака (примерно с 10 до 13), завтрак с фрейлинами и дежурными флигель-адъютантами (в 13.00), совместная прогулка («отправился с милой моей Аликс кататься в санках как вчера. Объехали весь парк и Баболово тоже. Вечер провели вчетвером[345] и разошлись рано»). В этот раз супруги пробыли в левом флигеле Александровского дворца с 11 по 24 декабря 1894 г. И эти дни навсегда запомнились императорской чете как легкое и беззаботное время начала их супружеской жизни.
Если говорить о каких-либо «событиях» этих дней, можно упомянуть о визите в Екатерининский дворец (15 декабря, четверг), когда супруги подробно осмотрели комнаты Александра I и его супруги Елизаветы Алексеевны. Наверняка для Александры Федоровны это был первый предметный экскурс в русскую историю. Вполне возможно, что именно тогда она услышала от мужа не официальную, а семейную версию восшествия на трон Александра I, связанную с убийством Павла I. Тогда же они осмотрели и комнаты императрицы Марии Федоровны (супруги Павла I). После они прошли в Зубовский корпус Большого дворца, где осмотрели «также комнаты Анпапа и Анмама». Так император называл комнаты своих бабушки и дедушки – императора Александра II и императрицы Марии Александровны. Думается, что и тогда Николаю II было что рассказать супруге о семейных скелетах в шкафу.
Впрочем, тогда молодые супруги были полностью поглощены друг другом и им думалось, что уж у них-то все будет совершенно по-другому и впереди их ожидает только счастье. Из дневников императора рисуется идиллическая картина: совместные длительные прогулки, игра на фортепиано в четыре руки, чтение вслух русской классики.
Но царская работа – это настоящее «непрерывное производство», и 16 декабря император впервые принял «в биллиардн. около ротонды» военных. Ротондой Николай II именовал главный парадный Полуциркульный зал Александровского дворца, по аналогии с Ротондой Зимнего дворца.
Гостиная императрицы Марии Александровны в Екатерининском дворце (бывшая спальня Екатерины II). Худ. Э.П. Гау. 1850 г.
17 декабря к молодым приехала императрица Мария Федоровна со старшей сестрой («тетей Аликс»[346]) и младшими сестрой и братом императора – Ольгой и Михаилом. Все они «завтракали вместе в угловой комнате», то есть в гостиной-кабинете Марии Федоровны. Приехавшие, чтобы не мешать молодым, расположились в Екатерининском дворце. На следующий день (18 декабря, воскресенье) молодые съездили в Петербург, вернулись в Александровский дворец и «вечером разбирали вещи моей дорогой жены, присланные с фельдъегерем из Дармштадта».
Напомним, что принцесса Алиса Гессенская приехала в Ливадию (Крым) 10 октября 1894 г. в качестве невесты цесаревича. Поскольку сборы в Россию были быстрыми, то вещей у невесты было немного, а потом время для нее буквально спрессовалось: 20 октября 1894 г. умер Александр III и жених стал императором; 7 ноября 1894 г. опустили в склеп Петропавловского собора тело усопшего императора; 14 ноября 1894 г. она вышла замуж; 22 ноября 1894 г. императрица Александра Федоровна въехала в Александровский дворец в качестве хозяйки.
Кабинет императрицы Марии Александровны в Зубовском флигеле
Начиная с XVIII в. это был самый стремительный рывок на непредсказуемой дистанции от статуса невесты цесаревича до статуса императрицы. Наверное, это стремительное превращение скромной немецкой принцессы в императрицу Российской империи сыграло свою негативную роль в судьбе Александры Федоровны, поскольку все предшествующие императрицы, начиная с Екатерины II, прошли длительную школу пребывания в статусе цесаревны. Эта школа, по крайней мере, дала им возможность лучше узнать Россию, а свекрови-императрицы держали невесток в «ежовых рукавицах», приучая их к добросовестному исполнению своих представительских обязанностей.
