Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом
Сократ учил индивидуально, Платон создал академию, где было всего несколько учеников. Они учились, прогуливаясь в беседах по саду. Ученики делали жизнь со своего учителя, проникаясь его представлениями о мире и копируя образ его мыслей. Образование может осуществляться не только через «классную доску»; оно является функцией всей жизни. Так много надо знать, так мало дано жить, а жизнь без знания – не жизнь. Велико поэтому искусство тех, кто постигает науки без муки, узнает многое от многих и поглощает мудрость всех. Воспитание и передача мудрости цены не имеют.
Можно с сожалением заметить, что слой отечественных патрициев, ориентированных на комплексное развитие знаний и наукоемких отраслей, является в России относительно слабым. «Знаниеемкие» производства оказались неконкурентноспособными на внутреннем и внешнем рынках. Протекционизм со стороны отсутствующего по неуважительной причине государства мог бы оптимизировать данную ситуацию.
Один из инициаторов Международной Соросовской Программы Образования В.Н. Сойфер отмечает: «Во все времена, в переходные периоды развития любых обществ, школа и система образования в целом страдали больше всего из-за того, что у правителей в нужный момент всегда не хватало материальных средств, и запросы школы первыми оказывались задвинутыми подальше под напором сиюминутных нехваток» [132] .
Образование как система социализации новых поколений является сферой затратной. Обычный экстенсивный метод привлечения ресурсов (инвестиций) с целью создания известными методами уже известных механизмов решения этих задач в России почти невозможен.
Не решает кардинально данную проблему и помощь России знаменитого «филантропа» Дж. Сороса и других западных фондов на основе мотивов, рожденных в результате понимания роли науки и образования в обществе. Можно отметить, что институтским преподавателем Дж. Сороса был автор книги «Открытое общество» К. Поппер и рефлектирующим миллиардером он стал при помощи «алхимии финансов» [133] .
Согласно первоначальному замыслу, западные фонды должны были финансировать «не бюрократические структуры, а идеи» и заменять «утечку мозгов» более выгодной для Запада утечкой идей и технологий. В среде самой российской интеллектуальной элиты (частично превратившейся в «детей капитана Гранта») наблюдается в целом неоднозначное отношение к западным фондам [134] .
Возникает кардинальный вопрос: где взять средства для акселерации образования и науки в рамках существующей системы для преодоления губительной экстремы?
Существует одна особенность «знаниевоинтенсивной» экономики, облегчающая «конструирование» механизмов для создания «главного ресурса» – человеческих качеств мирового уровня без значительных единовременных вложений дорогостоящих ресурсов. Эта эксклюзивность состоит в том, что знание есть товар, не теряющийся для «продавца» при передаче его покупателю. Мир знаний и культурных ценностей устроен так, что «потребление» этих благ лишь увеличивает их объем. Интеллектуальные ресурсы не только неисчерпаемы, но и быстро наращиваемы при умелом обращении.
Следовательно, Россия может получить потенциально бесконечный потенциал прироста не за счет других конкурентов, а благодаря расширению круга партнеров по диалогу.
Вполне очевидно, что ресурсы для развития образования и науки заинтересованы представлять структуры, которые знания главным образом не производят, а покупают. Это в первую очередь страны третьего мира. Эти «контрагенты» могут передавать ресурсы для образования дешево или бесплатно в обмен на образованных специалистов или «ноу-хау». В конечном итоге этот процесс обеспечит им в обмен на единицу ресурсов большее количество метаспециалистов, чем при взаимодействии с транснациональными корпорациями (ТНК) по ценам мирового уровня.
Для России данный механизм будет также выгоден, так как затраты на продуцирование знаний для одного или нескольких потребителей отличаются не очень сильно. Следовательно, производя знания для третьей страны за ее деньги, Россия будет их генерировать и для себя. К тому же данный процесс сопровождается развитием творческих способностей и «воспроизводством» как учеников, так и учителей.
Транскультурный прыжок на мировые рынки предполагает наличие еще более масштабных ресурсов по сравнению с проблемами развития «знаниевоинтенсивной» экономики. Задача может быть сформулирована следующим образом: какие институты и механизмы могут обеспечить инкорпорирование знаний и технологий в мировую систему, не требуя для этого значительных финансовых ресурсов?
Следует признать, что в настоящее время с точки зрения оптимизации распределения финансовых потоков самыми эффективными на планете Земля и во Вселенной стали транснациональные корпорации, и они все более агрессивно начинают диктовать свою волю. ТНК предписывают государствам запрет на всевозможные формы идеологии, следствием чего и является несправедливая конкуренция. В юрисдикции все большего числа государств исчезает право на господствующую идеологию и на жесткую «вертикаль власти».
Очевидно, что структуры, сравнимые по своему влиянию с ТНК, в принципе можно создать за счет концентрации ресурсов относительно бедных, но огромных государств. Кроме того, возможны организационно-экономические атаки на внутренний рынок наукоемкой продукции в развитых странах на основе демпинга или даже свободного распространения некоторых видов научно-технических разработок [135] .
Первоначальный небольшой импульс вложений в «выращивание» человека-новатора, создание креативной рабочей силы уже через небольшой промежуток времени может дать мощный мультиплицирующий эффект и система начнет воспроизводить себя в расширенном масштабе за счет раскрепощения человеческого потенциала, используя энергию своего движения в русле открытых в будущее «трафиков» долгосрочных целевых программ. Подготовка, обучение и воспитание профессионалов экстракачества и людей-творцов должна стать наиважнейшей «отраслью».
На первое место в современной жизни объективно выдвигаются интеллектуалы-гуманитарии и следующей эрой в жизни человечества должна стать эпоха смыслов, гуманитарных и трансгуманитаных технологий. Создатель смыслов становится чем-то большим, чем просто «хомо сапиенс».
Гуманитарные технологии, как и анализ будущего, нельзя поставить на конвейер, приспособить для получения типового и стандартного результата. В этом их отличие от обычных, физических технологий. Если физические технологии отражают объективные возможности истории, то гуманитарные «отвечают» за субъективный фактор, осуществляющий метаморфозу возможного будущего в реальность.
Отсюда проистекают термины «культурная политика» и средства, влияющие на процесс выбора человека в сложной и «текучей» системе координат. Обществом, властью должны быть декларированы в качестве идеалов-ориентиров общественного развития «вечные ценности». Прежде всего, это – нравственность. Именно моральная мускулатура человеческого фактора составляет основу государственного могущества.
Данная форма культурной политики является технологиями инноваций и создания новых способов деятельности. Инновации – новый способ думать и делать. Причем в этом определении важны оба слова – и «думать», и «делать». Появление нового способа деятельности предполагает системное и синтетическое представление о соотношении русской идеи и американской мечты как двух разновидностей социальной мифологии. Это возможно только в том случае, если человек имеет возможность получать знания, которые формируют его действия, представления и способы принятия решений о соотношении стратегии и тактики.
Посредством инноваций должен создаваться новый тип человека в результате развития личности. Мудрый и целостный разум нового типа будет способен постигать суть самых сложных процессов, отделяя возможное от невозможного в природе и социуме. «Разум» в данном случае не совпадает с понятием «интеллекта», столь ценимым западным обществом и выражаемым индексом IQ. Разум и Путь его претворения организуют жизнь в ее высших формах через пробуждение самопознающего себя человека. Дао и Логос, как Восток и Запад, присущи каждому как его возможность и Энтелехия.
Человеческое мышление вообще нельзя рассматривать только как психический процесс отдельного субъекта, имеющего «определенную цель». Мыслительная деятельность принадлежит Духу, и поэтому должна изучаться не «тренерами успеха», а философией и историей (и в какой-то мере логикой). Каждому отдельному человеку как части Вселенной и Истории принадлежит только маленький кусочек в истории мышления. Как и всякое Целое, богиня истории Клио причастна Бытию.
Даже люди редких достоинств зависят от своего времени. Не всем суждено было жить в то время, какого они заслуживали. Многие из тех, кому оно досталось, не сумели его стратегически грамотно использовать. Кто-то достоин был лучшего времени – доброе и красивое не всегда торжествует. Всему своя пора: даже возвышенное в определенной степени зависит от политической и философской моды. Но мудрость вечна, и если этот век – не ее век, то ей принадлежат века грядущие.
