Энди Уорхол - Философия Энди Уорхола
И еще чайная крошка из чайных пакетиков в коробке, где я их храню. Чай „Липтон". Там штук сорок пять пакетиков. Ну я достаю все пакетики из коробки и пылесошу дно, потому что чаинки высыпались из пакетиков… и потом я вдруг пугаюсь, что мои соседи услышат, как пылесос все время работает, и думаю, не считают ли они, что в моей комнате в два часа ночи принимают посетителей, а сейчас готовятся к приему нового гостя? Кто знает? Я все время забываю, что мне еще остается пропылесосить все мои хозяйственные сумки, потому что на дне всех сумок есть мусор. Знаешь, на дне сумки может быть бумажка, орешек, крошки мюсли, все что угодно. Мне приходится класть сумку на пол и залезать в нее обеими ногами. Тогда я могу ее пропылесосить. Иначе, если просто держать сумку и пылесосить ее, можно сумку засосать. Потом я чищу пылесосом цветы в горшках. Это надо делать очень нежно. Я чищу только грязную часть, дно блюдца, куда должна стекать вода. И очень-очень легко я убираю пыль с листьев. Потом я открываю кондиционер, там, где сетка, выключаю кондиционер и пылесошу отверстие, там где фильтр, а потом пылесошу снизу, сверху, вокруг и под подоконником, а если вся грязь не сходит, если что-то не в порядке, я записываю на своих листочках: „Что надо сделать" – закрасить пятно на подоконнике, закрасить пятно на батарее.
Я могла бы покрасить и пылесос – в зеленый или желтый цвет на лето – и найти для него место. Пылесосы такие замечательные. Можно отвинтить шланг и привинтить его к другому отверстию в пылесосе, тогда воздух будет выдуваться наружу. Однажды у меня не было фена, и я подумала, что могу высушить волосы пылесосом. Я привинтила шланг к отверстию выхода воздуха, и все, что было в мешке, вынесло наружу. Хлопья пыли летали по всей комнате. Всегда можно узнать, что твои привычки переменились, когда видишь содержимое этого мешка. И еще, А, ты знаешь, как я забочусь о том, как выглядит то, что за дверью моего номера. Мне слышно, как горничная убирает коридор, – она убирает не пылесосом, а щеткой, и пыль в комнате напротив она убирает тоже щеткой. Ну это моя территория, и я считаю, что она поступает неправильно. Так что мне надо пропылесосить холл. А однажды – ведь они не моют стены вне моей комнаты – я воинственно вышла в моем африканском наряде и мыла стену, потому что пробовала новое средство на их стене, прежде чем я попробую его на моей. Я пользовалась „Биг Уолли". Обо всех средствах я узнаю по телевизору. Так вот, я мыла стены „Биг Уолли", а горничная все время смотрела на меня и ничего не говорила. Но я-то ей намекнула: „Знаю-знаю, профсоюз вам это делать не разрешает"».
Почему-то от этого разговора мне ужасно захотелось есть. Но мне надоел простой виноградный джем. Мне захотелось чего-нибудь экзотического, например гуавы. И я очень тихо положил трубку и на цыпочках пошел в кухню. Б все говорила. «Мне это напомнило искусство в туалете. Все это началось так. Однажды я решила разорвать все фотографии, где я была в обнаженном виде. Я пылесосила мои поляроидные фотографии – я только что закончила пылесосить чековые книжки – и решила, что надо пропылесосить все коробочки, где я храню фотографии, потому что там было полно крошек и волосков. Не знаю, у всех ли так бывает, я не знаю, как получается, что всегда, когда я открываю ящик, там оказывается какой-то волосок, просто не могу понять. Как бы там ни было, мне приходится вынуть все фотографии и разложить их по порядку, так же как записи, мне надо держать их в порядке, потому что все они разложены по темам. Так вот, в тот день я решила посмотреть мои фотографии, все мои автопортреты, на которых я стою на коленях, втягиваю щеки, сжимаю руками груди и сама себя фотографирую. Я просмотрела всю папку и разорвала неудачные фотографии и выбросила их в мусорную корзину. А на следующий день техник поднялся сюда и сказал – я его позвала, чтобы занять еще долларов пять, потому что о деньгах я тоже ужасно беспокоюсь, так же как об уборке, – в общем, я спросила его, можно ли занять еще пять долларов, и он сказал да, он – негр, этот техник, а потом он сказал: „У меня вот здесь кое-что очень похожее на вас", и похлопал по левому карману рубашки. Я спросила: „Что же, Джон?" И он сказал: „Это очень близко ко мне, прямо здесь", и вынул ее, он склеил ее обратно, и это была она. Моя фотография-ню. Ну после этого я стала тщательно отбирать то, что отправляю на другой конец коридора. Теперь я очень часто выношу из пансиона разные вещи в сумках и выбрасываю их в мусорный контейнер в целом квартале от пансиона, на углу. Мне приходится это сделать, потому что иногда, когда я начинаю спускать мусор в туалет, я не хочу, чтобы мои соседи по коридору подумали, что я целых три часа страдаю поносом и спускаю воду. Вот, например, „ТВ Гид". Или пустая сигаретная пачка. Я не хочу класть их в мусорное ведро, потому что мне нравится, когда оно ПУСТОЕ, и я сажусь на бортик ванны и беру по две страницы телепрограммы зараз и разрываю их на четыре-пять кусков, бросаю в унитаз, спускаю и так разрываю весь „ТВ Гид". Знаешь, когда я уже выбросила мусор, возвращаюсь и вижу: „О, эта телепрограмма осталась с прошлой субботы". Потом я то же проделываю с пустой сигаретной коробкой. Я вынимаю из нее серебряную бумагу и сминаю в комок – выбрасываю его в туалет – потом беру коробку „Мальборо" и рву на мелкие кусочки. Я поняла, что много чего могу спустить в туалет. А потом я вспоминаю, что у меня молоко стоит на подоконнике уже четыре часа, и я думаю, что оно испортилось, но никогда его не пробую, чтобы выяснить, я просто выливаю молоко, а потом иду за ножницами, потому что не могу разорвать картонку просто так, ведь у меня артрит в пальцах левой руки, и мне приходится разрезать пакет из-под молока на квадратики и спустить их, а для этого надо спустить воду раза четыре… АЛЛО… АЛЛО»
«Алло», – сказал я, вернувшись как раз вовремя с яблочным повидлом и еще одной ложкой. «Терпеть не могу, когда ты пропадаешь, А. Если бы я могла разговаривать сама с собой, я бы так и делала, но я не могу. Вот почему мне нужен ты». – Б чуть не плакала. Она очень сентиментально относится к нашим разговорам. «Да-да, я слушаю», – сказал я ей, отвинчивая крышку с новехонькой банки яблочного повидла.
«Иногда я спускаю в туалет целые тонны еды. Например, вчера, я расскажу, что я вчера выбросила в туалет. Хочешь послушать?» «Ну чего же ты ждешь?»
«Ладно, ладно. Я за шесть раз спустила хвостики от редиски, два пластиковых пакета, один из-под моркови, другой из-под редиски, и один бумажный пакет, в котором я принесла морковь и редиску из магазина. Потом я спустила хвостики от моркови. Потом разорвала бумажную тарелку, в которой была соленая приправа, куда я макала морковь и редиску, так вот, я разорвала бумажную тарелку и спустила ее в туалет. Я спускаю все по отдельности, получилось пятнадцать раз. И старые таблетки я тоже спускаю. А еще, однажды я разнервничалась, когда услышала рекламу по радио. „Это число вы должны знать. Бум-бум-бум-бум. Вы знаете ваше число? Смерьте ваше артериальное давление!" Тогда я подумала, что скоро умру… „О боже! Лучше мне выбросить что-нибудь из моей порнографии". Возвращаюсь к моему ящику с поля-роидными фотографиями. Вчера я решила выбросить голых мальчиков. Я взяла карточку с надписью „Члены, мальчишки", разорвала ее на части и выбросила в туалет и потом спустила в туалет мальчиков. Потом, когда у меня были культу-ристские журналы для коллажей с членами, мне их отдавали знакомые, я очень боялась, что у меня найдут эти журналы. И я вырезала все члены и положила в маленький коричневый конверт, но мне еще оставалось справиться с журналами. Я слишком боялась оставлять их в конце коридора, и мне пришлось разрезать каждый журнал на кусочки и спустить их в туалет. И потом у меня есть масса всяких вещиц, которые, как говорят, нельзя спускать в туалет. Однажды у меня была проблема, когда я спустила целлофановую пленку. Тогда я закрыла ковер целлофаном, потому что маляр красил комнату, и когда он закончил, я убралась в комнате, убрала все, но забыла целлофан. Я разрезала его на четыре куска и стала спускать, а он надулся пузырем и вылез из унитаза. Вот так. Искусство в унитазе и искусство в ванне. Один мой знакомый сказал, что его психиатр порекомендовал ему для лечения рисовать на стене пальцами во время мытья в душе. Я действительно видела рисунки пальцами в его квартире, но не в душе. Ведь если рисуешь пальцами на кафеле, все смывается, пока ты принимаешь душ, и когда выходишь все опять чисто. И я решила заняться такой живописью – когда перестала заниматься искусством и покупать акварель „Доктор Мартин", краски, фломастеры и тому подобное, потому что от них был ужасный беспорядок – то есть мне нужен был стакан с водой, пластиковый стаканчик, чтобы держать кисточки в чистоте, я должна была чистить наборы красок чем-то еще, и было ужасно много работы в туалете – сполоснуть водой всю коробку акварели так, чтобы каждый цвет сохранился, потому что часто оранжевый, зеленый и черный смешивались вместе, и в конце концов у меня уходило пол-коробки, пока я поливала акварель теплой водой и пыталась протереть коробку с красками туалетной бумагой, которую потом спускала в туалет. И я сказала: „С живописью покончено. С ИСКУССТВОМ ПОКОНЧЕНО!" Потом я сказала: „Мне надо как-то использовать все эти запасы, все эти акварельные краски „Доктор Мартин", чтобы потом выкинуть коробочки". Я бы их выкинула полными, но сказала: „К черту, я сниму кино. Я выброшу краски в ванну". Взяла розовую краску и выдавила в ванну. Потом взяла немного бирюзовой и выдавила рядом с розовой, а между ними положила белую салфетку, потом добавила немного воды и получился прекрасный узор. Я поставила прожектор наверх, где душевая занавеска, и это было прекрасно, и я начала снимать все это кинокамерой „Супер-эйт"; пузырьки от красок я выкинула в мусорное ведро, а потом я просто открыла кран, и ванна осталась чистой; я не создала никакого беспорядка, и все-таки у меня получилась настоящая картина. Я сфотографировала ее на поляроид, так что у меня осталась фотография. Потом я решила, что вполне могу сделать Роя Лихтенштейна в туалете. Я хотела избавиться от маленьких кружочков, которые у меня остались с периода психоделического искусства шестидесятых годов, и я просмотрела ящик и решила выбросить все конфетти из набора для детского творчества, и выбросила все это в чистый белый унитаз, и они плавали там и выглядели так мило, потому что унитаз был чистый. Я начистила его добела зеленым „Кометом" и щеткой – и все сфотографировала, это выглядело совсем как картина Лихтенштейна, а потом я спустила воду, и картина исчезла. И еще у меня были маленькие американские флажки – я не знаю, я прочла на улице, что тебя могут арестовать, если ты наклеишь американский флаг на конверт, и я подумала, что сделаю в туалете Джаспера Джонса. Я бросила в туалет все американские флажки и сделала фотографию в духе его картин. Я и Уорхола делала в туалете, стельками „Доктор Шоллс" из моих туфель. Стельки были жутко старые и прилипали к ногам, и я решила от них отделаться. Я положила их в унитаз и сфотографировала, и они были похожи на картину с танцевальными па. Я спустила воду. Раушенберга мне было трудно сделать; я просто бросила в унитаз афишу его шоу. Я спустила воду, и афиша снова всплыла, так что мне пришлось ее разрезать. Это очень похоже на белье. То есть когда наблюдаешь за тем, как спускаешь что-то в туалет, это похоже на белье, крутящееся в стиральной машине. Или когда белье сушится в сушилке. Получаются невероятные узоры. Когда что-то в центрифуге, даже если это набивная ткань – с тюльпанами или чем-нибудь еще, в сушилке она похожа на Кеннета Ноланда. Все линии становятся прямыми. Только в центрифуге. Или в сушилке, когда она на высокой скорости. Или при отжимании. Я покупаю „Мальборо“ в картонном блоке, и когда вынимаю коробки из блока и снимаю целлофановую оболочку с каждой коробки, открываю крышку и отрываю серебряную бумажку, потому что знаю, что в конце концов придется это сделать, для экономии времени я расправляюсь с десятью коробками сразу, выкидываю бумажки в туалет и кладу сигареты в ящик, так что, когда я вынимаю пачку сигарет, мне уже не надо этого делать. Иногда я курю, только чтобы освободить место в ящике для сигарет. Во всяком случае, я всегда фотографирую все, что выбрасываю в туалет, а еще я фотографировала, когда писала. Для большего эффекта я люблю вытираться, а потом бросать недокуренную сигарету между ног – так я однажды обожглась. Я бросаю сигареты в туалет, потому что всегда пытаюсь бросить курить.
