Юлия Ковальчук - Наблюдая за японцами. Скрытые правила поведения
Утро в Ито
Я проснулась рано, с неохотой вылезла из-под футона, оделась потеплее и пошла встречать на море рассвет. Кроме меня на пристани стояли еще несколько человек с фотоаппаратами. Солнце, к сожалению, поднималось не из-за моря, а из-за холма, разрушая тем самым романтичность момента. Дул промозглый ветер. Незнакомый японец все дрессировал и дрессировал свою рыжую собачку, заставляя ее запрыгивать на высокий бетонный бордюр, отделявший сушу от моря. Судя по собаке, она явно поднялась утром исключительно с целью пописать, а не брать препятствия. По сей причине она, наверное, и ругалась по-собачьи на своего хозяина, это было слишком очевидно, чтобы не догадаться. В свою очередь низенький, толстый хозяин, видимо не до конца протрезвевший к шести утра, мечтал, чтобы хоть раз в жизни кто-нибудь его послушался и подчинился его приказам. Он отыгрывался на своей Хатико за постоянные удары судьбы, выкрикивая команды, словно настоящий самурай.
Я ушла подальше от ветра и поспешила в гостиницу, чтоб успеть перед завтраком погреться в онсэн. С утра по дороге вдоль речки бегали японцы; все говорили мне: «Охаё годзаимас», то есть доброе утро. Было очень приятно, все же нет ничего прелестнее дружелюбности маленьких городов!
Проходя мимо того самого Павильона Восточного моря, где накануне нас стилизировали под гейш, я увидела, как с реки плавно взлетела белая цапля и, перелетев на другой берег, села на обвешанное мандаринами дерево. Рассвет окрасил павильон в теплый по колориту цвет, и цапля показалась мне неестественно белой на фоне оранжевых мандаринов и расцветшего рядом персикового дерева.
Вернувшись в гостиницу, я отправилась в онсэн. Там я застала всех постояльцев гостиницы, а она насчитывала десять этажей. В общий онсэн я не пошла, слишком много там было японок с синими детьми, скрюченных бабушек, молодых девушек, и всем им интересно поглазеть на иностранок. Японские дети покрыты ниже спины синими пятнами, а у некоторых они встречаются и на спине. Синева обычно сходит с возрастом, но здесь, в онсэн, возникает ощущение, что все детишки, как один, избиты до синяков. Еще японки тащат с собой на женскую половину мальчиков. Мальчики, внуки или сыновья, уж не знаю, отнюдь не малыши, можно сказать, подростки, поскольку синих пятен на них не наблюдается.
Я ограничилась ванной джакузи, где никого не было, поскольку она была на нейтральной территории и для нее нужен был купальник. Рядом было два массажных кресла, но в одном из них уютно и крепко заснул японец, ну а ко второму, естественно, выстроилась очередь. Причем каждый, кто в ней стоял, делал вид, что он вовсе не ждет в очереди, дабы не подгонять своим нетерпеливым видом клиента.
Гейши Атами
Усевшись поудобнее на скамеечке на втором ярусе, мы стали ждать выступления гейш. На подобное мероприятие я попала впервые. Сидеть, поджав под себя ноги на квадратных подушечках, было традиционно неудобно. Сзади рядочком сидели уже слегка пьяненькие японские дедушки, догоняясь пивком. Они заинтересованно осматривали нас, задавали стандартные вопросы и хвалили наш японский. Все, как всегда.
Поднялся занавес, и заиграли на трехструнных сямисэнах две старушки, третья пела на японском языке, но совершенно непонятно – то ли из-за особой манеры, то ли из-за использования старых грамматических форм. Где-то за занавесом стучал барабан. Гейши были разного возраста. Самым молодым было, наверное, за двадцать пять, а пожилым за пятьдесят. Танцевали красиво, если бы еще и смысл понимать. Пьяные дедушки все больше и больше возбуждались и к концу выступления, встав на подкашивающиеся ноги, кричали: «Браво, гейши Атами, браво!»
Через какое-то время старички бросились на сцену фотографироваться в обнимку с гейшами. С теми, что помоложе. Гейши сохраняли невозмутимость, но по их виду можно было понять, как они на самом деле относятся к поведению самоуверенных мужчин. Не хотела бы я слышать их шутки. Когда зрители разошлись, мы сели обедать вместе с гейшами.
Напротив меня сидела женщина пятидесяти пяти лет. Она танцевала в белом кимоно, на подоле которого были изображены голубовато-синие морские волны. Есть обэнто, аналогичное нашему, она не стала. Как, впрочем, и некоторые другие ее подруги.
– Придерживаются ли гейши диеты? – поинтересовалась я, поскольку они ничего не стали есть.
– Да нет, посмотри, какие толстые гейши есть, – ответила она, показывая рукой на соседний стол, за которым сидели гейши-музыканты.
Та, что играла на барабане, и вправду была не худа. А та, что пела песню, гейша лет семидесяти, уже докуривала пятую сигарету. Я спросила молодую гейшу, почему она не ест обэнто. Та, слегка склонив голову, вежливо ответила, что у нее похмелье. Явно врала. Она и ее сестра-двойняшка учились в этой школе уже десять лет. С детства. Гейши перешучивались, держали осанку и красиво двигались. Они смотрели на нас, мы смотрели на них. Встреча культур, наверное.
Глава 12. Во что верят японцы?
Паломничество – в гостях у богов
Как я уже писала, японцы любят путешествовать. Одной из веских и достойных уважения причин таких путешествий, без сомнения, является пилигримство, то есть паломничество. Корни японского паломничества уходят в далекое прошлое. Первые гостиницы для паломников местные власти начали создавать при храмах на острове Сикоку еще в конце XVI века. Местная администрация и жители районов активного паломничества охотно творили милостыню и предоставляли паломникам кров, оказывали медицинскую помощь, так как многие из странников были больны и шли на богомолье в надежде на выздоровление. Кроме того, среди них было много мошенников, обманывавших доверие порядочных людей, а также побирушек, которые только притворялись паломниками и тем кормились.
Но, несмотря на эти неприятности, в целом паломничество вносило большой вклад в развитие регионов. Паломники покупали еду, обедая в закусочных, останавливались в платных гостиницах, а порой задерживались и на горячих источниках, тратя при этом немалые деньги. Количество паломников особенно увеличивалось в периоды экономического процветания в стране. На острове Сикоку женщины составляли тридцать процентов паломников.
Сегодня в Японии существует великое множество японских буддийских и синтоистских храмов. Одни из них служат для поминовения живших в данной местности предков и сохраняют исключительно локальное значение, другие же распространяют свое влияние далеко за пределы своего региона.
Местные храмы в деревнях, откуда большая часть населения переехала в город, уже давно испытывают большие финансовые затруднения и не могут содержать священника. Но есть храмы, слава которых и сегодня не только не меркнет, но и, наоборот, растет. Происходит это большей частью по причине наплыва паломников. Многие храмы, стремясь привлечь туристов, объединяются в паломнические комплексы с общим маршрутом.
После того как транспортная сеть сделала доступным в Японии каждый клочок ее земли, соблазн добраться до места паломничества без забот и хлопот становится все сильнее. Автобусные компании продают готовый туристический продукт, а люди с удовольствием принимают новые вызовы, поскольку, чем больше храмов удастся им посетить за один раз, тем больше может быть ожидаемая от богомолья выгода. И это ожидание отдачи является важным моментом развития религиозного туризма в современной Японии.
В Японии существует особая традиция почитания гор, которые и в древности были местом притяжения паломников, но путешествие в горы всегда требовало большого напряжения сил и было сопряжено с определенным воздержанием и аскетизмом, а значит, было доступно людям далеко не всех возрастов и групп здоровья. Массовую популярность приобрели более доступные простым гражданам национальные паломнические маршруты по святым местам. Таким, например, как тридцать три буддийских храма территории Сайкоку на западе острова Хонсю, где почитается многорукая богиня Каннон, или восемьдесят восемь святых мест Кобо Дайси. По буддийской легенде, Каннон может принимать тридцать три образа для спасения людей.
Поэтому в Японии существует множество маршрутов, включающих в себя именно тридцать три храма, посвященных Каннон. Но считается, что если паломник совершит паломничество по трем маршрутам (это тридцать три храма Сайкоку, расположенных в Кансайе; тридцать три храма Бандо, территория Канто, включая Камакуру; и тридцать четыре храма Чичибу в долине Сайтамы, а всего в сумме сто) и в определенной последовательности, то этот человек определенно попадет в рай. Храмы этих трех паломнических маршрутов принадлежат разным сектам буддизма.
А те, у кого нет времени на долгие разъезды, могут последовать «маршруту миниатюр» и посетить тридцать три образа Каннон в одном храме Исиямадера.
