Вадим Елисеефф - Цивилизация классического Китая
Эти колоссальные усилия могли бы остаться напрасными, если бы не были улучшены коммуникации Поднебесной. Император начал строительство гигантской системы дорог, которые должны были пройти от столицы во все районы страны. Сегодня археологи открывают ее следы там, где она проходила. Большая имперская дорога востока пересекала морские регионы, дорога юга следовала вдоль течения Голубой реки, дорога севера доходила до пограничных областей империи, туда, где кочевали варвары. Дороги прочно покоились на земляных насыпях, по ним проезжали повозки высоких чиновников и торговцев, военные конвои, которые могли принадлежать и внутренним войскам, и направляться в очередной завоевательный поход. Дорожная сеть Первого императора неизбежно вызывает в памяти римские дороги, которые в эту же эпоху прокладывались по контролируемым территориям.
Нужно отметить, что установившийся мир, унификация системы мер и весов, все эти перемены, столь благоприятные для торговли, отнюдь не привели к созданию буржуазного класса торговцев. Легисты относились к торговцам с большой подозрительностью, обвиняя их в присвоении тех благ, которые должны принадлежать государству. С другой стороны, конфуцианцы тоже относились с презрением к людям, стремящимся к прибыли, но не обладающим мышлением труженика. Таким образом, торговцы подвергались резкой критике всеми философскими школами, возможно, именно потому, что они держали в своих руках все нити экономической жизни страны. Вплоть до XX в., несмотря на все свое богатство, этот слой оставался в самом низу социальной лестницы. Насмешки первого из императоров над торговцами так никогда и не были забыты.
Конфликты не меньшей степени важности существовали между интеллектуалами и правительством. Каждый из философов сохранил с предыдущих эпох привычку высказывать вслух свое мнение. Ли Сы плохо переносил критику, которую его реформы не замедлили вызвать. Его раздражение вылилось в драконовские меры, продиктованные яростью: «В прошлом Поднебесная пребывала в раздробленности и смутах, никто не мог ее объединить, и поэтому имелись разные чжухоу. Все на словах восхваляли старое, чтобы нанести ущерб современному, приукрашивали [прошлое] пустыми словесами, чтобы привести в беспорядок реальность. Люди нахваливали свои собственные идеи, чтобы тем самым отрицать установленное сверху. Ныне вы, Ваше величество, объединили Поднебесную, отделили белое от черного и установили одно почитаемое людьми учение. Однако частные школы, поддерживая друг друга, отрицают законы и установления; каждый раз, услышав об издании указа, тут же начинают обсуждать его, исходя из своих собственных идей. В душе они его отрицают и занимаются пересудами в переулках. Они делают себе имя, понося начальство, считают заслугой использование других учений. Собирая вокруг себя толпы людей, они сеют клевету. Если подобное не запретить, то наверху ослабнет положение правителя, а внизу будут образованы группировки.
Самое лучшее запретить это. Я предлагаю сжечь все книги, хранящиеся в императорских архивах, кроме „Записок о Цинь”. Я предлагаю изъять тексты „Ши цзина”, „Шу цзина”, книги ста школ и сжечь их без разбора. Надо казнить любого, кто осмелиться говорить о „Ши цзине” и „Шу цзине”, а их тела помещать на торговых площадях. Надо казнить любого вместе со всей семьей, кто будет критиковать настоящее, ссылаясь на прошлое. Надо наказывать таким же образом любого чиновника, который пренебрежет подобным случаем в своем ведомстве. Надо приказать подвергнуть клеймению и отправить на принудительные работы по постройке крепостных стен тех, кто в течение тридцати дней не сдаст всего этого. Не подлежат изъятию только книги по медицине, лекарства, по гаданию на черепашьем панцире и тысячелистнике, по земледелию и разведению деревьев. Тот же, кто пожелает учиться, пусть берет в наставники чиновников».[34]
Таким образом, образованные люди больше не могли возвыситься над другими сословиями, извлекая пользу из своих знаний. Так же, как были снесены стены древних княжеств, уничтожены феодальные привилегии и иерархия, переселены целые общины недовольных крестьян, должны были исчезнуть и образованные люди со всеми своими знаниями. В глазах императора, который в этом следовал легистам, не должно было быть никаких исключений из общего правила единообразия и покорности.
Очень трудно оценить a posteriori ту реальную цену, считая и людей, и уничтоженные богатства, которая была заплачена за подобное решение. Без сомнения, общая численность реальных потерь была намного меньшей, чем те данные, на которых позже настаивали в своих работах историки, сторонники конфуцианства. Однако этот выразительный вызов, который император бросил своим противникам, прежде всего стремясь к достижению психологического, а не материального эффекта, вызвал к нему ненависть и стойкое презрение последующих поколений, которые видели в нем скандальную и смешную карикатуру на образ идеального правителя. Впрочем, идея единства на всем протяжении истории Китая торжествовала над многочисленными центробежными тенденциями.
* * *Идея единства основывалась на величественном восстановлении древних сельскохозяйственных культов: реставрация их значения влекла за собой оправдание всех авторитарных мер, которые, как мы считаем, были всего лишь плодом административной мудрости правительства. Первый император хорошо позаботился о том, чтобы жертвы приносились не только Небу и Земле, но и величественным горам, и могущественным рекам, а если обобщить, то всем божествам, которые почитались в прошлом. Горы и реки, у которых совершались ритуалы, выбирались очень внимательно. Правитель приказал построить сотню храмов, посвященных солнцу, луне, звездам, каждой из известных планет, божествам дорог и полей, владыке ветра, хозяину дождей, четырем морям, которые окружали мир. В каждом из этих храмов со строгой периодичностью проводились службы.
Значение космических культов в эту эпоху позволяет точно определить глубинные основы легизма. На первый взгляд, если обратить внимание на термин «закон» (фа) в названии и на строгость уголовных постановлений, легизм кажется юридической школой, однако, на самом деле, под видом исповедования принципа «недеяния» он базировался на уважении к древним пантеонам.
* * *Герой и основатель новой эпохи Цинь Шихуанди стремился великолепием свиты и двора показать блеск своей славы. В Сяньяне, на северном берегу Вэйхэ, он построил пышную резиденцию, которая, отражаясь в реке, как будто удваивалась магией воды. Знать, придворные дамы, шуты и певички толпились в этих огромных дворцах. Правитель входил в свою резиденцию, используя собственную дорогу, построенную по его замыслу и окаймленную высокими земляными насыпями, чтобы никто не мог видеть, как идет Сын Неба.
Когда в 212 г. до н. э. строений, расположенных на северном берегу реки, стало мало для императорского двора, их начали строить и на южном берегу. Там, посреди парка Шаньлин-юань, раскинулись роскошные дворцы, точно повторяющие резиденции каждого из древних гегемонов. Самым красивым из них был императорский дворец А-фан, длина которого с востока на запад составляла 700 м, а ширина с севера на юг — около 120 м. В нем могли спокойно жить, не стесняя друг друга, 10 тыс. человек. Его крыши поднимались на головокружительную высоту. В гигантском зале первого этажа в торжественных случаях возвышалось знамя высотой около 18 м. Парк, который окружал галерею дворца, южной частью выходил к окрестным горам.
Последнее пристанище императора также было создано в соответствии с его амбициями и делами. Его громадная гробница и сегодня существует в Линтуне, в провинции Шэньси, к востоку от Сиани. Квадратный курган, сторона которого равна примерно 500 м, окружен двумя прямоугольными поясами укреплений. Длина одного из них достигает двух километров. Кроме тайных разграблений могил, которые когда-то имели место, здесь не проводились никакие раскопки, поэтому до последнего времени невозможно было определить точные параметры захоронения. Находка нескольких обожженных кусочков земли (терракота), которые совершенно точно были частью погребальной ограды, позволяет определить уровень развития мышления и ремесла этого общества, находящегося в процессе коренных перемен. Еще большую роль сыграли найденные в 1974 г. знаменитые терракотовые воины, в натуральную величину и с настоящим оружием. К ним нужно добавить найденные в 1981 г. две бронзовые колесницы, инкрустированные золотом и серебром (уменьшенные модели тех, которые использовал император). Все это позволило по-новому оценить роскошь могилы Первого императора. В свете этих чудесных находок записи Сыма Цяня, казавшиеся столь неправдоподобными, вдруг оказались истиной. Он сообщает, что внутри могилы, под землей, было скрыто целое государство, созданное по образу царства живых. Все это соответствовало погребальной традиции, существовавшей в Китае на протяжении тысячелетий. Здесь были даже солнце, луна и звезды, которые были просто нарисованы на вращающемся подобии небесного свода. На земле, покрытой бронзовыми плитками, реки и ручейки из ртути рисовали плетеные узоры, впадая во внутреннее море. Здесь постоянно горели лампы, заправленные специальным маслом. Растения, вырезанные из нефрита, золотые и серебряные животные, дворцы, чиновники, глиняные слуги дополняют эту удивительную копию, созданную в подземном мире. Ее, как и египетские пирамиды, удалось сохранить благодаря непрерывному ряду ловушек, автоматически бросавших камни и стрелы в тех, кто отваживался прийти сюда. На самом деле, опыт показывает, что расхитители гробниц использовали специальные уловки, рыли подкопы и колодцы, для того чтобы избежать этих опасностей.
