Елена Борзова - Сравнительная культурология. Том 1

2.1.6. Циклы истории как смена пассионарных этносов в концепции Л.H. Гумилева

Обоснование циклам как определенным восходящим волнам развития различных культур дает пассионарный подход Л.H. Гумилева, который считал главным в истории этнос, а историю – сменой этносов. Появление нового этноса связано с пассионарным толчком, который является макромутацией, вызывающей пассионарный признак в этносах.

Рис. 85. Пассионарность

Пассионарный имульс – это поведенческий импульс, направленный против инстинкта личностного и видового самосохранения. Он связан с пассионарной энергией, которая является избыточной биохимической энергией живого вещества, порождающей жертвенность ради цели. Пассионарность как энергия живого вещества направлена обратно по отношению к вектору инстинкта и определяет способность к сверхнапряжению. У этноса благодаря ему интенсивно развивается культура, у личности – талант и гениальность. Эта энергия космического происхождения направлена на определенное географическое пространство Земли и появляется в разные моменты истории. Такой подход объясняет причины внезапного появления и расцвета культуры этноса на определенном географическом пространстве и в определенное историческое время [57] .

2.1.7.Циклы чередований процессов иерархизации и деиерархизации в истории

Своеобразную концепцию чередования двух процессов иерархизации и деиерархизации в цикле, а также чередование циклов в физическом, или социальном, или культурно-историческом процессах описали В.П. Бранский и С.Д. Пожарский в 2001 году [58] . Историческое развитие человечества, согласно этой концепции, происходит за счет чередования двух взаимоисключающих процессов – иерархизации деирархизации, интеграции и дифференциации. «Иерархизация представляет собой последовательное объединение элементарных диссипативных структур – в диссипативные структуры более высокого порядка; деиерархизация – последовательный распад сложных диссипативных структур на более простые. Практически это проявляется, в частности, в периодическом образовании грандиозных империй и их последующем катастрофическом распаде. Однако подобная картина наблюдается не только в сфере политических, но и любых других социальных институтов. В сфере политической жизни этот процесс выглядит более драматично и поэтому привлекает к себе особое внимание (рис. 86).

Рис. 86. Чередование процессов иерархизации и деиерархизации (по В.П. Бранскому)

2.2 Линейные (регрессивные и эволюционно-прогрессирующие концепции истории культуры человечества)

2.2.1. Линейные концепции истории человечества в иудаизме, христианстве и исламе

Возникшие в определенные периоды развития общества в противовес первоначальным циклическим концепциям истории такие религии как иудаизм, христианство и ислам сформировали линейную модель истории человечества. Следует отметить, что впервые линейная модель времени появляется именно в иудаизме, для которого время уже имело начало и конец, и Бог Яхве проявляется не в космическом, а в историческом времени, необратимом.

В произведениях ветхозаветного канона развернуто историческое развитие от сотворения мира и человека до времен персидского господства (V в. до н. э.). Сотворение человека Богом впервые в истории говорит о начальной точке возникновения человека в лице Адама и человечества в лице Адама и Евы и его земной истории – с момента грехопадения и исхода их из рая. Центральное событие Ветхого Завета – Договор израильской общины с Богом. История человечества рассматривается как своего рода подготовка Договора, а вся последующая история – как претворение его в жизнь. Соответствующие сюжеты выстраиваются в хронологически упорядоченную Священную историю. В первой, наиболее авторитетной части Ветхого Завета – "Законе", т. е. Пятикнижии Моисеевом (книги Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие) материал интерпретируется в историческом контексте.

Установление Царства Божьего на Земле с точки зрения иудаизма является целью истории. Провиденциальное истолкование истории дано ветхозаветными пророками, возвестившими своему народу, а через него и всему человечеству, идею Яхве как Бога истории. Они осмысливали историческую реальность как разумный процесс, направляемый божественной волей. Эта идея, получившая развитие с Амоса, самого раннего из пророков (VIII в. до н. э.), нашла полное оформление у его сына – пророка Исайи, который впервые раскрыл план мировой истории. Идею внутренней закономерности всего происходящего в жизни народов от пророков восприняли апокалиптики, углубив ее разработкой хилиастической [59] доктрины. Апокалиптики создали образ будущего, связанного с тысячелетним Царством Божьим на земле в иудаизме. Особенности иудаистского понимания истории: 1) возникающая в иудаизме хилиастическая идея Божьего Царства предполагала воздание за земные страдания лишь богоизбранному народу; 2) мессианское царство, хотя и помещалось в конце, однако находилось в пределах исторического времени и пространства. Все сводилось к тому, чтобы продлить до бесконечности посюстороннее существование богоизбранного народа, «остановить» историю, войти в вечность, оставась в эмпирических пределах.

Иудаистская эсхатология [60] , начиная уже с пророка Иезекииля (VII–VI вв. до н. э.), который, может быть назван «отцом эсхатологии», представляет собой своеобразный хилиазм, т. е. в пророческом духе с его предсказаниями потрясений и катастроф всегда есть упование на наступление Царства Божьего в мире на Земле. В иудейской апокалиптике идея земного благополучия избранного народа получила завершенное развитие в хилиазме, который стал фундаментом иудаистской эсхатологии.

Христианство создает отличные от иудаизма взгляды на историю человечества. По сравнению с иудаизмом христианство идет дальше в оценке исторического времени, выдвинув идею о том, что Бог воплотился в своего сына, получил свою вторую ипостась, вошел в человеческую историю, стал ее участником через своего сына и святого духа (третья ипостась).

Линейная, регрессивная и эсхатологическая концепция истории человечества в христианстве в отличие от иудаизма связаны с переходом человечества в трансцендентность и метаисторию. Это представление о метаистории будет рассматриваться в разделе о метаисторических концепциях существования мирового человечества, его бытия другого характера, но в данном исследуемом контексте важно то, что христианством был предложен радикальный вариант выхода Бога в реальную земную историю. Оно впервые полностью поместило Бога в историческое время, настаивая на историчности Иисуса Христа. Символ веры христианства представлен как совокупность вполне конкретных исторических событий. Иисус Христос родился в Вифлееме во времена царя Ирода, умер на кресте в Иерусалиме при прокураторе Понтии Пилате. Христианство внедрило в историю человечества три совершенно уникальные события: грехопадение в качестве начала земной истории, явление Христа – ее поворотного пункта и, наконец, предстоящее Второе пришествие и Страшный суд как своеобразное ее завершение.

Доктриальными основами религиозной историософии являются в иудаизме – провиденциально-хилиастическая, а в христианстве – провиденциально-эсхатологическая концепции истории. В христианской интерпретации хилиастическая концепция существенно преобразуется и при реализации поиска цели и смысла человеческой истории опора делается на эсхатологию, в которой предполагается абсолютный конец истории и центральное место занимает Христос. Вследствие этого история приобретает метафизическое назначение, при котором появляется понятие «Царства Божия не от мира сего», и оно получает особый смысл – связать с метаисторией.

Линейная модель времени в христианстве разделяется на периоды, человеческая земная история начинается с изгнания Богом прародителей человечества из рая, затем движется к центральному по своему значению событию – явлению Христа, далее – от Христа к последнему завершающему событию всемирной истории – ко второму пришествию Христа, представляющему Царство Небесное. В христианских представлениях о Царстве Божьем в отличие от иудаизма произошло раздвоение мира на реальный материальный мир и потусторонний мир. Грехопадение, явление Христа и его второе пришествие является пунктами, где соединяются земная и небесная сферы, пересекаются два плана бытия.

Христианская эсхатология исходит из того что эсхатологическое (мессианское) время с появлением Иисуса Христа (Мессии) уже началось. Мессия первый раз приходит как учитель, исцелитель и искупитель, причем отказываясь судить людей. Он привносит с собой специфический смысл в идею Царства Божьего, связанный с лично-религиозным, мистическим прикосновением души к Христу. Идея "’Царства Божия внутри нас" раскрывает смысл земной истории как трудного пути к единению с Богом и первоначально предуготовляет человечество к метаистории. В связи с тем, что первое пришествие Христа не прекращает эмпирической реальности истории, то образ эсхатологического конца в христианской традиции был подвергнут удвоению. Второе пришествие Христа будет должно произойти после установления тысячелетнего Царства Божьего на земле, которое в отличие от иудаистской трактовки является не целью истории, а лишь окончательным приготовлением человечества к потустороннему существованию. Для христианского эсхатологического мироощущения смысл человеческой истории состоит не в том, что она закончится земным мессианским царством и получит имманентное завершение. Возвещаемое в "Откровении Иоанна Богослова" ("Апокалипсис") тысячелетнее царство – именно тысячелетнее, т. е. кончающееся, и объемлет оно не всех людей, а только воскресших святых мучеников, которые оживут в своих душах на небе и будут руководителями и помощниками всех оставшихся на земле христиан. После тысячи лет еще будут Армагеддон – сражение, в котором Христос во время второго пришествия нанесет окончательное поражение Антихристу, кратковременно господствующему на Земле после тысячи лет, и Страшный суд, на котором определится посмертная судьба уже всех воскресших людей в теле и Христос выступит уже в качестве высшего судьи. Этими событиями подлинно закончится земная история, мир и время, т. е. полностью реализуется идея «конца света». История кончается, но не погибает бытие, оно приобретает в христианстве форму Царства Небесного и метаисторическое пространство. В метаистории наступит такое качество бытия как вечность взамен смертного способа существования на земле, связанного со временем.

Христианская эсхатологическая катастрофа, конец природного порядка вещей есть начало «нового неба» и «новой земли», в которую входят преображенные «вторым» воскресением поколения. Восторжествует новый, божественный порядок бытия, сменяющий природный тип существования. Небесный Иерусалим, куда проследует все спасенные после Страшного суда, и есть символический образ будущего, трансцендентное измерение человечества. Царство Небесное – трансцендентное бытие человечества – метафизический план его осознания.