Валерий Леонов - Пространство библиотеки: Библиотечная симфония
Среди отмеченных учёными загадок творчества есть одна, природа которой постоянно привлекает к себе повышенный интерес: воздействие собственного сочинения на автора и на то, что он описывает. Каждый раз я испытываю совершенно необъяснимые ощущения от вышедших и живущих самостоятельной жизнью книг, с каждым разом от новой работы расширяется «зона рассеяния» интересов автора. Что это такое?
В последней по счёту книге автор выступает как бы сводным рефератом самого себя, сосредотачивая в сочинении то главное, что извлёк в данный момент из жизненного опыта. Известно, что реферат всегда беднее оригинала. Общее никогда не умещается ни в чём существующем, в том числе в каждой новой книге. В этом смысле можно сказать, что автор пишет всё время одно и то же произведение, и все его книги есть вариации того, что он не вполне знает.
Книги есть пространство, в котором устанавливается авторский смысл. В них звучит свой голос бытия. Голос бытия может быть неведом автору, но он создаёт то пространство, в котором происходит его общение со знанием читателя и он приобретает всё большее значение[137].
Книга бессмертна. Бессмертна и библиотека. Конечно, будут меняться её функции, соотношение печатных, рукописных и электронных документов, будет совершенствоваться профессиональная подготовка, но как хранительница знаний библиотека являет собой залог и форму спасения человечества, залог его возрождения и развития. Вот некоторые мои аргументы.
Библиотека многомерна и её изучение не укладывается ни в какие существующие сегодня методы анализа (и слава Богу!). Этим она обеспечит работой ещё многие поколения библиотековедов. Методы изучения пространства библиотеки и анализа её деятельности могут быть самыми неожиданными — лишь бы они достигали поставленной цели. Именно цель исследования определяет выбор аналитических процедур. Анализ может быть и системным, и наукометрическим, и ценностным, и текстологическим, и семиотическим, и психологическим — одним словом, любым, всё зависит от поставленных перед исследователем задач. Библиотека как метатекст обладает способностью к консервации знания. Это не недостаток её, а — преимущество, состоящее в необходимости закрепления накапливаемой информации. Тем, кто предпочитает аргументы другие, нужно это учитывать. В понимании бесконечности и неисчерпаемости библиотеки как объекта исследования — источник непрерывного профессионального обновления библиотечно-библиографической науки, источник её дальнейшего развития. Перефразируя сказанное Б.В. Асафьевым о А.К. Лядове, могу признаться, что в поисках «своей темы» многие заданные моими учителями и коллегами загадки я разгадывал постепенно, а иные из них разгадываю только теперь — и всегда к своей пользе[138].
Завершая книгу о пространстве библиотеки, мне бы очень хотелось, чтобы читатель, взяв на вооружение мой способ объяснения, вернулся к одной из прекрасных метафор и посмотрел, нельзя ли извлечь из неё ещё что-то. Думаю можно. Вот она: «Какая стрела летит вечно? — Стрела, попавшая в цель».
Санкт-Петербург,
март — сентябрь 2002 г.
Примечания
1
См., напр.: Музыка и математика: Зальцбургские беседы о музыке 1984 под председательством Герберта фон Караяна / Под ред.: Г. Гётце, Р. Вилле. М: Наука, 1994. 126 с.
2
Музыка и математика… С. 14; 69; 73-77.
3
Излагая основной замысел произведения в литературном предисловии — программе, композиторы стремились сделать своё сочинение более доступным для слушателей.
4
Леонов В.П. Библиотечный синдром: Записки директора БАН. СПб.: Облик, 1996. 629 с.
5
Леонов В.П. Судьба библиотеки в России: Роман-исследование. СПб.: Изд-во БАН, 2000. 415 с.
6
Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии // Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л.: Наука, 1974. С. 285.
7
Шварц Е.Л. Белый волк // Шварц Е.Л. Мемуары / Подгот. текста, предисл. и примеч. Л. Лосева. Paris: La Presse Libre, 1982. С. 101.
8
Подр. об этом см.: Корыхалова Н.П. Музыкально-исполнительские термины: Возникновение, развитие значений и их оттенки, использование в разных стилях. СПб.: Композитор, 2000. С. 3-65.
9
Вот типичный пример: «Музыка и исследовательская работа в области физики различны по происхождению, но связаны между собой единством цели — стремлением выразить неизвестное. Их реакции различны, но они дополняют друг друга. Что же касается творчества в искусстве и науке, то тут я полностью согласен с Шопенгауэром, что наиболее сильным их мотивом является желание оторваться от серости и монотонности будней и найти убежище в мире, заполненном нами же созданными образами. Этот мир может состоять из музыкальных нот так же, как и из математических формул. Мы пытаемся создать разумную картину мира, в котором мы могли бы чувствовать себя как дома, и обрести ту устойчивость, которая недостижима для нас в обыденной жизни». См.: Виккерт Й. Альберт Эйнштейн сам свидетельствующий о себе и своей жизни (с приложением фотодокументов и иллюстраций): Пер. с нем. Челябинск: Урал, 1999. С. 308.
10
Иванов М.М. Пушкин в музыке: Историко-критический очерк. СПб.: Тип. А.С. Суворина, 1899. 136 с.
11
См.: Ланда Е.В. Мелодия книги: Александр Блок — редактор. М.: Книга, 1982. 143 с.
12
Алексеев М.П. И.С. Тургенев и музыка. Киев: Изд. о-ва исследования искусств, 1918. 22 с.
13
См. об этом: Литературоведение как проблема: Тр. науч. совета «Наука о литературе в контексте наук о культуре»: Памяти А.В. Михайлова посвящается. М.: Наследие, 2001. 600 с.
14
Цит. по: Щерба Т. А.В. Михайлов и музыкальная наука // Литературоведение как проблема… С. 114-115.
15
Леонов В.П. Где заканчивается «о чём» и начинается «что»?: О критерии различия аннотаций и рефератов // Сов. библиогр. 1987. № 6. С. 45-50.
16
Лахути Д.Г. «Домби и сын» Мандельштама — «перевод» или метасюжет?: (О точности и источности в поэзии) // Смерть и бессмертие поэта: Материалы междунар. науч. конф., посвящ. 60-летию со дня гибели О.Э. Мандельштама, Москва, 28-29 дек. 1998 г. М.: Рос. гуманит. ун-т, 2001. С. 110-130.
17
Леонов В.П. Реферирование и аннотирование научно-технической литературы. Новосибирск: Наука, 1986. 176 с.
18
См.: Набоков В.В. Собр. соч.: В 4 т. Т. 2. М.: Правда, 1990. С. 429.
19
Термин «метатекст» я понимаю, традиционно, как текст о тексте. Следовательно, библиотека есть текст вторичный, через который обеспечивается доступ к текстам первичным.
20
«Притяжения пропорциональны судьбам» — надпись на цоколе памятника Шарлю Фурье в Париже.
21
Эта история заимствована мною из книги Владимира Лефевра «Космический субъект» )М.: Ин-кварто, 1996. С. 13-14). Я изменил её сюжет применительно к задачам настоящей работы.
22
Книга вышла в Чикаго в 1962 г. Русский перевод см.: Полани М. Личностное знание. На пути к посткритической философии: Пер. с англ. / Общ. ред.: В.А. Лекторского, В.И. Аршинова. М.: Прогресс, 1985. 344 с.
23
Поппер К.Р. Логика и рост научного знания: Избр. работы: Пер. с англ. / Под ред. В.Н. Садоского. М.: Прогресс, 1983. С. 439-495.
24
Садовский В.Н. Карл Поппер и Россия. М.: Эдиториал УРСС, 2002. 280 с.
25
Баженов Л.Б. Размышления при чтении Поппера // Вопр. философии. 2002. № 4. С. 159-169.
26
Подр. см. об этом «Замечания о переводе некоторых основных терминов» (С. 355-356), опубликованные в вышедшей в конце 2002 г. книги: Поппер К.Р. Объективное знание. Эволюционный подход / Пер. с англ. Д.Г. Лахути; Отв. ред. В.Н. Садовский. М.: Эдиториал УРСС, 2002. 381 с.
27
Поппер К. Логика и рост научного знания… С. 439-441.
28
Там же. С. 441-442.
29
Поппер К. Логика и рост научного знания… С. 450-451.
30
Леонтьев А.А. Язык и речевая деятельность в общей и педагогической психологии: Избр. психол. тр. М.; Воронеж: Моск. психолого-соц. ин-т. 2001. С. 246-385. (Психологи отечества).
31
Ср.: «Прослушивание музыки превращает в музыканта того, кто всего лишь с удовольствием слушает; аналогичное происходит при просматривании картин. Музыка и живопись — это миры, куда имеет доступ обладатель ключа от них. Этот ключ есть «дар», т.е. очарованность и понимание, снабжённое определённым вкусом. Любитель музыки и любитель картин — персонажи, выставляющие свои предпочтения напоказ… Читатель не прибавляет себя к книге… (он) вовлечён в глубинную борьбу с автором… Всякое чтение… представляет собой своего рода нападение, упраздняющее писателя, чтобы возвратить произведение к самому себе… Чтение превращает книгу в то, во что море и ветер превращают творение рук человеческих: в сглаженный камень, в упавший с неба осколок — без прошлого и будущего, о котором не задают вопросов, глядя на него». Бланшо М. Пространство литературы / Пер. с франц. М.: Логос, 2002. С. 193; 195-196.
