Галина Аксенова - Русская книжная культура на рубеже XIX‑XX веков
С Васнецовым в истории русской культуры связано появление и развитие нового направления в живописи, основанного на национально-романтических истоках. «Васнецов предстает перед нами как новатор, стоящий во главе ренессанса и подъема русской национальной живописи. Он противопоставил свой стиль господствующим в то время в обществе направлениям и одержал блестящую победу», – писал французский историк и археолог де Бай[271]. Н. К. Рерих указал еще на одну сторону новаторства Васнецова, отметив, что тот первым из русских художников «не погнушался внимательно отнестись к делу художественной промышленности, сознавая всю важность вмешательства художников в создание даже мелочей жизненного обихода»[272].
Для Васнецова родной стихией стали сказки, былины, мифы, иллюстрируя которые он продолжил традиции древнерусского книгописания. Вера в единство разных видов искусства помогла ему в 1899 г. создать шедевр русской книжной культуры – «Песнь о вещем Олеге».
Виктор Михайлович Васнецов родился в селе Лопьял Вятской губернии. Детские годы прошли в селе Рябово. Вспоминая детство, Васнецов писал: «Я жил в селе среди мужиков и баб и любил их не «народнически», а попросту, как своих друзей и приятелей, слушал их песни и сказки, заслушивался, сидя на печи при свете и треске лучины»[273]. Художник также рассказывал: «Пушкинскую няню Арину Родионовну нам, детям, заменяла словоохотливая стряпуха, ее увлекательнейшие с присказками и прибаутками рассказы, которые мы слушали с затаенным дыханием, раскрывали перед нами неисчерпаемые сокровища народной мудрости и поэзии… Думаю, не ошибусь, когда скажу, что сказки стряпухи и повествования бродячих людей, много повидавших на своем веку, заставили меня на всю жизнь полюбить прошлое и настоящее моего народа, во многом они определили путь, дали направление моей бурной деятельности»[274]. Из этого живого общения со средой выросли корни васнецовского историзма на «несколько на фантастический лад».
Первоначальное образование, полученное в доме отца-священника, Васнецов продолжил в Вятском духовном училище и духовной семинарии, где он учился с 1858 по 1867 гг. В духовной семинарии он изучал древнерусскую литературу: жития, четьи-минеи, летописные своды, хронографы. Близкие к фольклорным образы русской литературы насыщали эмоционально-душевное бытие Васнецова. «Я только Русью и жил», – скажет В. М. Васнецов[275]. Почти два десятилетия, столь существенные для становления творческого художественного сознания Васнецова, продолжалось воздействие поэтики фольклора и «эпоса древнерусской литературы, раскрывающего, по словам Д. С. Лихачева, историю вселенной и историю Руси»[276]. Именно в Вятке Васнецов создал свою первую фольклорную серию рисунков для сборника русских пословиц и поговорок. Огромную роль в становлении профессионального мастерства и его художественной манеры сыграло его участие в росписи Вятского собора.
Знакомство с биографией Васнецова, с его детством и годами учебы в училище и семинарии приводит к мысли, что судьба будущего художника сложилась так, как будто ему заранее предназначалось стать певцом русской сказки[277].
В августе 1867 г. Васнецов прибыл в Петербург, где с 1867 по 1868 гг. учился в рисовальной школе Общества поощрения художников у И. Н. Крамского. В 1868 г. Васнецов поступил в Академию художеств. Его учителями стали известные мастера, профессора живописи П. В. Басин, В. П. Верещагин и П. П. Чистяков. В 1870 г. за эскиз «Христос и Пилат перед народом» Васнецов получил Большую серебряную медаль[278]. В 1874 г. он впервые участвовал в выставке Товарищества передвижных художественных выставок, членом которого он стал четырьмя годами позже, в 1878 г. Ориентируясь на традиции таких мастеров, как П. А. Федотов и В. Г. Перов, художник в 1870 гг. создал ряд самобытных жанровых произведений в духе передвижничества, запечатлев различные типы современного ему общества: «С квартиры на квартиру» (1875–1876 гг.), «Чаепитие в трактире» (1872–1874 гг.) и «Преферанс» (1879 гг.). В 1878 г. Васнецов написал три работы, соприкасающиеся с батальной темой, а именно с темой русско-турецкой войны 1877–1878 гг.: «Военная телеграмма», «Развешивание флагов» и рисунок пером «Ночью на улицах Петербурга в день взятия Плевны».
В 1870 гг. Васнецов заявил о себе как жанрист. В 1871 г. он исполнил эскизы будущих больших сказочных полотен «Витязь на распутье» и «Три богатыря». «Как я стал из жанриста историком (несколько на фантастический лад) – точно ответить не сумею, – размышлял Виктор Васнецов в одном из писем В. В. Стасову. – Знаю только, что во время самого ярого увлечения жанром, в Академические времена в Петербурге, меня не покидали неясные исторические и сказочные грезы. Противоположения жанра и истории в душе моей не было, а стало быть, и перелома или какой-либо переходной борьбы, во мне не происходило… Я всегда был убежден, что в жанровых и исторических картинах, статуях и вообще в каком бы то ни было произведении искусства – образа, звука, слова – в сказках, песне, былине, драме и проч. сказывается весь цельный облик народа, внутренний и внешний, – с прошлым и настоящим, а может быть, и будущим. Только больной и плохой человек не помнит и не ценит своего детства и юности… Плох тот народ, который не помнит, не ценит и не любит своей истории!»[279].
Решительный перелом в творчестве Васнецова наступил в связи с его переездом в Москву в 1878 г., о чем он сам говорил следующее: «Решительно и сознательно переход от жанра совершился в Москве златоглавой, конечно. Когда я приехал в Москву, то почувствовал, что приехал домой и дальше ехать уже некуда. Кремль, Василий Блаженный заставляли чуть ли не плакать, до такой степени все это веяло на душу родным и незабвенным»[280]. Художник писал: «Я чувствовал всем существом, что только Москва, ее народ, ее история, ее Кремль смогут оживить, воскресить мою обессиленную петербургским равнодушием и холодом фантазию»[281]. В Москве Васнецов установил прочные дружественные связи с С. И. Мамонтовым и П. М. Третьяковым, подружился с В. Д. Поленовым и М. В. Нестеровым, стал деятельным участником творческого содружества художников, организовавшегося в имении Абрамцево[282].
В 1880-е гг., в московский период жизни, фольклорно-эпическая тематика стала ведущей в творчестве Васнецова, хотя замысел многих из них относится к более ранним годам. Сам Васнецов писал: «Некоторые из картин были задуманы мною еще в Петербургский период, например, «После побоища» (1880 г.) из «Слова о полку Игореве» и «Витязь на распутье» (1871–1882 гг.), «Богатыри»…, «Битва славян со скифами» (1882 г.)». Публике, художественной критике и друзьям художника его первое выступление в роли историка «несколько на фантастический лад» показалось чем-то неожиданным, а для некоторых неприемлемым. Васнецов выступил как художник-новатор, поставив перед собой серьезную цель – воплотить в реалистических живописных образах далекое героическое прошлое своей родины, преломленное в свете народной поэзии.
Лучшей батально-исторической картиной Васнецова стали «Богатыри», над которыми он работал практически более 20 лет, с 1876 по 1898 гг. Средствами живописи художнику удалось создать образы былинных богатырей, защитников рубежей родной земли и заступников за несправедливо обиженных.
В 1880-е гг. Васнецов написал известные картины «Ковер-самолет» (1880 г.), «Аленушка» (1881 г.), «Три царевны подземного царства» (1881 г.), «Иван-царевич на сером волке» (1889 г.), разрешив главную идейно-пластическую задачу взаимосвязи сказочного мотива и декоративности формы. В 1897 г. В. М. Васнецов выполнил одну из самых знаменитых своих картин «Царь Иван Васильевич Грозный». Последние годы жизни, 1917–1926 гг., ознаменованы циклом картин «Поэма семи сказок»: «Спящая царевна», «Царевна Несмеяна», «Царевна-Лягушка», «Кощей Бессмертный», «Ковер-самолет», «Сивка-Бурка», «Баба-Яга».
В 1883–1885 гг. он работал над эскизами к картине-фризу «Каменный век» для Исторического музея в Москве. В Абрамцеве по рисункам Васнецова построили церковь в древнерусском стиле и «избушку на курьих ножках». В Москве в 1893–1894 гг. по собственному проекту построен дом с мастерской.
В 1885 г. художник принял участие в создании декораций для опер Н. А. Римского-Корсакова «Снегурочка» и А. С. Даргомыжского «Русалка» сначала для домашней сцены С. И. Мамонтова, а затем для постановки на сцене Мамонтовской московской частной оперы. С работы над декорациями и костюмами к опере «Снегурочка» начался новый этап в творчестве Васнецова – до конца осознанное понимание, что есть подлинно национальное русское искусство[283]. Восхищенный декорациями и костюмами И. Е. Репин сообщал В. В. Стасову: «Не могу не поделиться с Вами одной новостью: здесь, у С. И. Мамонтова, затеяли сыграть «Снегурочку» Островского. Васнецов сделал для костюмов рисунки; он сделал такие великолепные типы, просто восторг!!!»[284]. Критик В. В. Стасов, увидев оперу в Москве, отметил, что ничья фантазия «не заходила так далеко и так глубоко в воссоздании архитектурных форм и орнаментики Древней Руси, сказочной, легендарной, былинной»[285].
