Сборник статей - Проблемы европейской интеграции: правовой и культурологический аспекты. Сборник научных статей
Мы разделяем позицию Е. А. Доли о том, что положения статьи 10 Закона «Об ОРД в РФ» 1992 года открывали широкую возможность для непосредственного использования любых результатов оперативно-розыскной деятельности в качестве доказательств в уголовном процессе, минуя уголовно-процессуальную процедуру процесса доказывания. Из содержания анализируемой статьи выпала такая важная и обязательная составляющая процесса доказывания, присущая формированию любого вида доказательств в уголовном процессе, как их собирание.[105]
Дальнейший шаг в развитии правовой основы использования результатов оперативно-розыскной деятельности в уголовном процессуальном доказывании был сделан Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» от 12 августа 1995 года. В статье 11 этого закона появилось указание на то, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут служить поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, представляться в орган дознания, следователю или в суд, в производстве которого находится уголовное дело, а также, использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств.[106]
Закон стал содержать указания на порядок предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю и суду, но сам порядок предоставления результатов ОРД законом не регламентирован, что создает свои трудности при использовании указанных результатов. Правда, указание закона на представление результатов оперативно-розыскной деятельности суду А. В. Земскова, считает ошибкой, так как суд является органом правосудия и вряд ли он может, минуя следователя, непосредственно вводить в материалы уголовного дела оперативно-розыскные данные.[107]
Согласно Закону представление результатов оперативно-розыскной деятельности органам расследования или в суд должно осуществляться на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность.
Анализируя имеющиеся нормы, регулирующие использование результатов оперативно-розыскной деятельности в законе «Об ОРД», необходимо указать на их недостаточность и неконкретность. В самом Законе отсутствует понятие результатов ОРД, а ведь это ядро правового института использования результатов оперативно-розыскной деятельности.
Закон должен регулировать производство и представление результатов ОРД, в нем должны быть нормы, посвященные подготовке результатов оперативно-розыскной деятельности к уголовно-процессуальному использованию.
В соответствии с ч. 3 ст. 11 ФЗ «Об ОРД» представление результатов ОРД осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД, в порядке, предусмотренном ведомственными нормативными актами. Таким актом является, в частности Инструкция «О порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд»,[108] согласованная с Генеральной прокуратурой РФ. Если в процессе представления результатов ОРД нарушены положения Инструкции, это может исключить перспективу признания допустимыми соответствующих доказательств.
Инструкция определяет результаты оперативно-розыскной деятельности, как «фактические данные, полученные оперативными подразделениями в установленном Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» порядке о признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного преступления, о лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших правонарушение, скрывшихся от органов дознания, следствия и суда, уклоняющихся от исполнения наказания и без вести пропавших, а также о событиях или действиях, создающих угрозу государственной, военной, экономической или экологической безопасности Российской Федерации».
Инструкция регламентирует порядок составления документов, лиц, имеющих право решать вопрос о передаче материалов, и процесс передачи.
То есть, порядок представления результатов ОРД регламентируется, по существу, лишь нормативным актом, который не имеет уголовно-процессуального значения и необязателен для органов предварительного расследования и тем более для суда.
Порядок оформления, передачи и использования результатов оперативно-розыскной деятельности, причем осуществленной как по инициативе органов, ее проводящих, так и по инициативе органов расследования, прокурора или суда, должен быть урегулирован и регламентирован федеральными законами. К таким законам, в первую очередь, относятся УПК РФ и закон «Об ОРД», причем их требования должны быть скоординированы.
А. А. Дорская (Санкт-Петербург). Европейская интеграция и проблемы свободы совести
Свобода совести является понятием, которое включает в себя свободу вероисповеданий, отсутствие любых ограничений, находящихся в зависимости от религиозной принадлежности, и официальное признание неверия. Она принадлежит к одному из важнейших достижений человечества, требующего, однако, усилий от каждого поколения. Свободу совести нельзя завоевать раз и навсегда, т. к. она является «первейшим элементом свободы человека от любой формы угнетения».[109]
С проблемой законодательного закрепления и реализации свободы совести сталкивались все современные европейские государства. Так, например, во Франции церковь была отделена от государства еще в 1905 г., в Италии государство и католическая церковь каждая в своей области «независимы и суверенны». Однако в ряде европейских государств (Великобритания, Греция, Дания, Исландия, Норвегия, Финляндия, Швеция) существует официальная государственная религия, закрепленная в качестве таковой в конституционном порядке.
Европейские стандарты по защите свободы совести стали складываться в рамках Совета Европы. Так, в Конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной 4 ноября 1950 г. представителями государств – членов Совета Европы, базовой в этом вопросе является статья 9, согласно которой «1. Каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это право включает свободу менять свою религию и убеждения и свободу исповедовать свою религию или придерживаться убеждений как индивидуально, так и сообща с другими, публичным или частным образом, в богослужении, учении и выполнении религиозных и ритуальных порядков. 2. Свобода исповедовать религию или придерживаться убеждений подлежит лишь ограничениям, установленным законом и необходимым в демократическом обществе в интересах общественного спокойствия, для охраны общественного порядка, здоровья или нравственности или для защиты прав и свобод других лиц».[110]
Дополнением этой статьи могут служить статья 8 о праве на уважение частной и семейной жизни, статья 10 – о свободе выражения мнений, статья 11 – о свободе собраний и ассоциаций, а также статья 14, запрещающая дискриминацию, в том числе по признаку религии или убеждений.
В статье 2 Протокола № 1 к Конвенции Совета Европы о защите прав человека и основных свобод, подписанном в Париже 20 марта 1952 г., дополнено, что «государство при осуществлении любых функций, которые оно принимает на себя в области образования и обучения, уважает право родителей обеспечивать, чтобы такие образование и обучение соответствовали их собственным религиозным и философским убеждениям».[111]
Данные стандарты Совета Европы имели своим источником главный универсальный международно-правовой документ по правам человека, в целом, и по свободе совести, в частности, – Всеобщую декларацию прав человека, которая была принята и провозглашена резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г. В статье 18 Декларации было закреплено, что каждый человек имеет право на свободу мысли, совести и религии; это включает в себя свободу менять свою религию или убеждения и свободу исповедовать свою религию или убеждения как единолично, так и сообща с другими, публичным или частным порядком в учении, богослужении и выполнении религиозных и культовых порядков. Дополнением к этому является статья 19, закрепляющая за каждым право искать, получать и распространять любую информацию любыми средствами независимо от государственных границ. Это относится, в том числе к религиозной или атеистической информации. Отчасти религиозным вопросам посвящена и статья 26 Декларации, посвященная праву на образование. В частности в ней говорится, что «образование должно содействовать взаимопониманию, терпимости и дружбе между всеми народами, расовыми и религиозными группами и должно содействовать деятельности ООН по поддержанию мира. Родители имеют право приоритета при выборе вида образования для своих малолетних детей». Здесь также необходимо отметить статью 29 Декларации, которая говорит о том, что ограничения при реализации любого права, закрепленного в Декларации, могут быть только, если это предусмотрено законом, и если они направлены для обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других.
