Юго Панасье - История подлинного джаза
Для этих записей Мезз сочинил очень приятные темы блюзов — «Gone away blues», «Out of the gallion», «Bowin' the blues», а выдающийся нью-орлеанский контрабасист Попс Фостер и ударник Кайзер Маршалл внесли в эти блюзы характерную нью-орлеанскую ритмическую пульсацию. Пьесы последних записей («Tommy's blues» памяти Томми Ледниера, «Funky Butt», «I want some») благодаря пианисту Сэмми Прайсу приобрели законченный вид подлинного блюза.
В 1949 году Бекет вернулся в Европу и, завоевав огромный успех у французской публики, поселился во Франции. Слава, впрочем, несколько его испортила. Злоупотребляя эффектами, которые легко выходят на таком «обольстительном» инструменте, как сопрано-саксофон, Бекет все реже играл для любителей джаза и отдавал предпочтение публике варьете, гораздо более многочисленной.
В отличие от Бекета, Мезз остался верен подлинному джазу. В 1948 году он создал прекрасный оркестр нью-орлеанского стиля и приехал с ним в Европу на Первый фестиваль джаза, проводившийся в Ницце. Потрясающая ритмическая группа этого ансамбля состояла из Сэмми Прайса (фортепиано), Попса Фостера (контрабас), Бейби Доддса (ударные), а мелодическая — из Мезза (кларнет), Боба Уилбера (молодого музыканта, играющего на сопрано-саксофоне в манере Бекета), трубача Гарри Гудвина и первоклассного тромбониста Джимми Арчи.
В начале своей карьеры Джимми Арчи (род. в 1902 г. в Норфолке, шт. Виргиния, [ум. 16 февраля 1967 г. в шт. Нью-Джерси]) выступал у Кинга Оливера, Луи Армстронга, Бенни Картера. Однако только с возрождением нью-орлеанского стиля он, как и многие другие, обрел, наконец, ту известность, какой заслуживал. Джимми Арчи не является уроженцем Луизианы, но играет в манере Джимми Херрисона, в основе которой — стиль трубачей Нью-Орлеана. Для этого тромбониста характерны мощный звук, лаконизм фраз и простота исполнения; вместе с тем, Джимми Арчи — образцовый свингмен.
В 1951 году Мезз выехал во второе турне по Франции. На этот раз он привез двух выдающихся нью-орлеанских музыкантов — ударника Затти Синглтона и трубача Ли Коллинза.
Ли Коллинз (род. в 1901 г. в Нью-Орлеане) так никогда и не завоевал должного признания. За исключением Кинга Оливера, Луи Армстронга и Томми Ледниера, это — величайший трубач, вышедший из Нью-Орлеана. Более эмоциональный, чем Оливер, Ли поразительно похож на Армстронга, творчество которого оказало на него влияние. Сам Армстронг сказал: «Из всех трубачей больше всех на меня похож Ли Коллинз». Очень ценимый музыкантами, Коллинз лишь в 50-летнем возрасте стал немного известен широкой публике и записал (с Меззом) пластинки, которые дают представление о его таланте. Однако период успеха оказался для Коллинза недолгим: в 1956 году он тяжело заболел и теперь не играет.
Королем нью-орлеанского стиля, как и всей джазовой музыки, по-прежнему оставался Луи Армстронг, В 1947 году он распустил свой большой оркестр и организовал малый ансамбль, с которым вновь исполнял коллективную импровизацию. Кларнетистом у Армстронга был выдающийся нью-орлеанский музыкант Барни Бигард; тромбонистом — знаменитый белый тромбонист, последователь Херрисона Джек Тигарден (скорее блестящий виртуоз, чем свингмен); пианистом — Дик Кэйри, которого вскоре заменил изумительный Эрл Хайнс (возобновивший с Армстронгом сотрудничество); контрабасистом — Арвелл Шоу и ударником — единственный и неповторимый Сидней Кэтлетт.
Именно с этим оркестром Армстронг приехал в 1948 году на Первый фестиваль джаза. В конце фестиваля представитель президента Французской Республики преподнес Армстронгу севрскую вазу — первый официальный подарок, врученный джазмену.
В 1949 году заболевшего Сиднея Кэтлетта заменил великий ударник Кози Коул. В 1951 году из оркестра ушел Эрл Хайнс, его заменил Марти Наполеон, а затем талантливый последователь Хайнса Билли Кайл. В 1952 году вместо Джека Тигардена стал играть выдающийся тромбонист Трамми Янг. Позднее кларнетиста Барни Бигарда заменил Эдмунд Холл. Но несмотря на все изменения, оркестр сохранял свой первоклассный уровень. Для этого вполне достаточно было присутствия Луи Армстронга, о чем свидетельствуют великолепные записи, сделанные Попсом[40] после 1950 года.
Возрождение нью-орлеанского стиля имело место и во Франции, где пластинки оркестров King Oliver's Creole Jazz Band и Louis Armstrong Hot Five вызвали восхищение молодых музыкантов. Инициатором этого движения был последователь Джонни Доддса кларнетист Клод Лютер, который организовал после второй мировой войны молодежный оркестр, посвятив его фестивалю джаза 1948 года. Услышав Клода Лютера, Бейби Доддс воскликнул: «Ну будто мой воскресший брат играет на кларнете!» Примеру Лютера последовали и другие французские музыканты, в частности Максим Сори, взявший за образец Барни Бигарда, Мишель Атну, который играл на сопрано-саксофоне в манере Сиднея Бекета, кларнетист Андре Ревельотти; однако ни один из этих ансамблей не приблизился к нью-орлеанскому стилю так, как оркестр Клода Лютера.
С 1944 года подобные оркестры из белой молодежи образовались в США, Англии и других странах. Иногда появлялись и хорошие музыканты, например, американский трубач Джонни Виндхерст, который играл в стиле Армстронга. Однако большинство белых оркестров рабски подражало пластинкам Оливера и других пионеров нью-орлеанского стиля. Они копировали букву и совсем не усваивали духа, пульсации джаза Нью-Орлеана, в их механичной и «прыгающей» музыке отсутствовала гибкость. Уличные нью-орлеанские оркестры из маршей, кадрилей и полек создавали музыку, насыщенную свингом, а молодые белые ансамбли подсознательно возвращали эту музыку к исходному состоянию, опять делая из нее марши, кадрили и польки, несмотря на внешнее сходство с джазом.
Это слабое подражание нью-орлеанскому стилю белыми получило у негров название «диксиленд».[41] Будем поступать, как они. Употребление этого слова позволит отличать оригинал от копии, подлинное изделие от эрзаца (хотя термин «диксиленд» иногда употребляется и в хорошем смысле, как синоним нью-орлеанского стиля).
Понимаемый таким образом «диксиленд» с 1948 года является настоящим бичом джаза. Публика, которой надоели сложные и безжизненные упражнения исполнителей «бопа», жадно искала чего-то другого. «Диксиленд», ярмарочная музыка, нравилась ей своей вульгарной непринужденностью, гораздо более доступной массам, чем тонкий подлинно нью-орлеанский стиль.
В течение ряда лет между «диксилендом» и «бибопом» происходила нелепая борьба — первый поддерживала значительная часть широкой публики, второй — разные снобы, авангардисты, disc-jockeys и прочие заинтересованные лица. Кругом только и говорили о «диксиленде» и «би-бопе», тогда как подлинно джазовых оркестров публика почти не слышала. Конечно, увлечение «диксилендом» благоприятно отразилось и на хороших музыкантах нью-орлеанского стиля, однако они растворились в массе исполнителей «диксиленда». Что касается остальных джазовых музыкантов, которые процветали в «период свинг», то есть подавляющего большинства джазменов, о них не вспоминали; постепенно их забывали, и они с огромным трудом находили работу.
ГЛАВА XIV
Джаз во Франции
Почему Франция дала так много джазовых музыкантов? — До войны: Аликс Комбель, Джанго Ренар, Стефан Граппелли. — Гарлем на Монмартре. — После войны: Нью-Орлеан в Сен-Жермен-де-Пре. — Ги Лоньон, Ги Лафитт
Джаз является музыкальным языком негров США, но, как мы видели, и некоторым белым удалось освоить его в совершенстве и говорить на нем не хуже негров. Из европейцев следует назвать английского трубача и руководителя оркестра Хемфри Литтлтона, одного из главных зачинщиков возрождения нью-орлеанского стиля по эту сторону Атлантики, и великолепного швейцарского тенор-саксофониста Эдди Брюннера.
Однако, помимо США, именно Франция дала наибольшее количество замечательных белых джазменов. Объяснить это явление, которое признают, прежде всего, сами негры, можно двумя причинами. Первая — частое посещение Франции негритянскими музыкантами. На следующий же день после окончания первой мировой войны в Париже можно было услышать первоклассных солистов — Томми Ледниера и Сиднея Бекета; позднее Мильтона Меззрова, Фэтса Уоллера, Луи Армстронга и Дюка Эллингтона, Коулмена Хокинса, Бенни Картера. Тенор-саксофонист Биг Бой Гуди, трубач Билл Коулмен в период между первой и второй мировой войной даже обосновались в Париже. Они нашли во Франции, прежде всего, почти полное отсутствие расовых предрассудков. У французских музыкантов была возможность не только слышать негров, но и жить в контакте с ними.
Второй причиной превосходства французов над остальными европейцами в области джаза является их способность быстро схватывать. Сознательно или нет, они, поступив «в школу негров», старались выражаться на их музыкальном языке, а не приспосабливать этот язык к европейским нормам.
