Таинственный Босх: кошмары Средневековья в картинах художника - Нильс Бюттнер

Глава девятая

Безрассудство мира

Одна из восьми версий картины, известной под названием «Извлечение камня глупости» (иллюстрация 55), включена в реестр голландского замка.[237] Она принадлежала Филиппу Бургундскому, самому младшему внебрачному сыну Филиппа III Доброго. В реестре, составленном в 1529 году, значится, что в «новой столовой» дворца Дюрстеде висит картина «Lubbertas having the stone cut away».[238] Название происходит от надписи на картине. Золотой готической вязью на картине написано «Meester snijt die keye ras, Mijne name Is lubbert das», что значит «Мастер, удалите быстро камни. Меня зовут Любберт». Сомнений в сюжете нет. Согласно голландской пословице, у глупого человека в голове камень. Операция, изображенная Босхом, должна освободить человека от глупости, в ее благоприятный исход верилось безоговорочно. Любберт действительно выглядит как глупец, его имя позаимствовано из народного фольклора для обозначения такого рода людей. Процесс операции представлен мастером в образе опрокинутой воронки, похожей на колпак дурака. На картине Босха критика слепой веры в медицинское шарлатанство связана с атакой на духовенство. Когда мы смотрим на подвыпившего монаха с кувшином вина и монахиню, держащую руками голову (что тогда прочитывалось как символ лени), то вспоминаем персонажей картины «Воз сена». Любопытно, что другая монахиня не читает книгу, а положила ее на голову. Они являются воплощением коррумпированности мира, процветающей даже внутри духовенства, которое изображается стоящими слева виселицами. Версия картины, теперь находящейся в Прадо, естественно не оригинал Босха, однако очень на него похожа.

Графические изобретения Босха легли в основу традиции изображения голландскими художниками глупцов (XVI век). Эта тема получила широкое распространение, в основном за счет иллюстрированных изданий, которые до сих пор можно найти в разных коллекциях. Надпись на версии в Прадо можно трактовать как то, что графические работы Босха изначально предназначались для аристократов. Каллиграфическое украшение схоже с гербом, созданным в 1481 году Пьером Кустеном для рыцарей Ордена золотого руна (иллюстрация 56).[239] Там, где гербы почетных членов Ордена располагаются на щитах, Босх размещает аллегорию человеческой наивности и глупости. Филипп Бургундский, принятый в Орден золотого руна в 1501 году, осознавал это.

Еще одна работа, призванная понравиться аристократическому обществу, дошла до нас только в качестве фрагментов двух створок триптиха.[240] Даже если некоторые из них сохранились только в виде фрагментов, большинство из почти двадцати дошедших до наших дней работ были триптихами. Как и «Воз сена» (см. иллюстрацию 49), эта работа, написанная примерно в 1500–1510 годах, также на внешних сторонах створок изображает стог сена (см. иллюстрацию 50), что является аллегорией путешествия по жизни. Эта картина в серо-коричневых тонах известна благодаря тому, как она написана: краска наносилась тонким слоем, как лак, пока была еще непросохшей. Процесс написания был настолько экспрессивный, что на слое краски остался отпечаток пальца художника, который корректировал изображение в районе верхней части ноги фигуры (иллюстрация 57). Также можно увидеть черновые наброски, как на картине «Смерть скупца» (см. иллюстрацию 39), которая когда-то была внутренней частью правой створки. Смерть пришла за стариком, сидящим на кровати, как раз когда ангел напрасно толковал ему о распятии и спасении души. Умирающий мужчина хочет договориться с дьяволом, продать ему свою душу или подкупить его. Он ничем не лучше того охотника за наследством, что изображен на переднем плане, который, не обращая ни малейшего внимания на умирающего мужчину, предпочитает забраться в сундук с деньгами, где уже притаилось зло. По полу на переднем плане разбросано оружие солдат, брошенное, чтобы стать символом ничтожности эфемерного. Душу старого глупца больше нельзя спасти, в отличие от Корабля дураков, изображенного на другой створке, разделенной на две части (иллюстрация 58). Нижняя часть картины, находящаяся теперь в Йельском университете, является аллегорией обжорства и похоти (иллюстрация 59). На ней изображен пузатый крестьянин, оседлавший бочонок вина, и пара любовников в палатке. Нехристианское отношение компании в лодке демонстрируется развевающимся флагом с турецким полумесяцем вместо креста, а в числе гуляк — монах с монахиней. Глупец, сидящий на тряпье, наводит на сравнение с «Кораблем дураков» Себастьяна Бранта, впервые опубликованном в 1494 году а позже переведенном на голландский и латинский языки. В его прологе напрямую критикуется безбожный мир, что находит отражение и в картинах Босха:

Несостоятельность человечества, описываемая в книге Бранта, изображена и на картине Босха. Можно полагать, что, как и в прологе Бранта, Босх своей картиной хотел не просто развлечь публику. Он также создал «полезную инструкцию» для увеличения просвещенности и морального воспитания общества.

Было много споров относительно сюжета на центральной части триптиха, и многие из них звучали резонно. Одна из версий, что там была картина «Брак в Кане Галилейской» (иллюстрация 60), которая дошла до нас только в копиях.[242] Доказательством тому может быть их формат, который полностью совпадает с размером центральных панелей других триптихов Босха. Но попытки найти какую-нибудь прямую связь с сюжетом картины остались тщетны. Верно, что Брак в Кане, описанный в «Откровении Иоанна», можно связать с Причастием и толковать как аллегорию сдержанности, скромности и любви к ближнему (Откровение Иоанна 2:1–11). Оно выглядит критическим комментарием, намеком на то, что изображено на створках. Например, на одной из них — недостаток сдержанности и похоть, а на второй — эгоизм и жадность, немеркнущая даже в присутствии умирающего человека. То, как сервирован буфет на заднем плане, и то, что в меню лебедь и свинья, позволило толкователям создать термин «полная группа ассоциации».[243] Картина, сюжет которой очевиден, считалась «документом семитского гностицизма», что привело к предположению, что события, изображенные на картине, несут в себе эзотерический, оккультный или еретический смысл.[244]

Но все предположения были разрушены недавними исследованиями.[245] В случае с картиной Босха «Фокусник», сохранившиеся рисунки позволили нам различить все важные детали сюжета картины и с точностью определить, о чем были все копии картины. Анализ