Свято-Русские Веды. Книга Коляды - Асов Александр Игоревич
— Нет, я — Дый! Родитель Чурилы! Погубил его мощный Барма! И закрыл Чурилушка очи!
И сказала Дыю Таруса:
— Подойди ко мне, Дый-отец! Будем мы с тобою любиться! Будем мы с тобой целоваться!
Дый тогда Тарусе ответил:
— Я боюсь молодого Мана! Погубил он семьдесят дивов, и меня он тоже погубит.
— Дый, давай подумаем вместе — как сгубить молодого Мана?
И ответ держал Дый Седунич:
— Ты скажи ему, что болеешь. Только Ман про это услышит, за тебя он станет бояться. Спросит матушку он о пище. Отвечай ему, что излечат ту болезнь лишь яблоки Ирия! Пусть поедет он в сад Ирийский, чтоб сорвать золотые яблоки. Охраняет златую яблоню Лада-ма– тушка и Ладон. И от Змея того Лад она — нет спасения человеку! И дракон тот Мана погубит!
Вот проснулся Ман ранним утром, видит он Тарусу больною. Близко к матери он садился, проливал горючие слёзы:
— За тебя мне тяжко, родная! Ты скажи — что хочешь отведать?
Отвечала ему Таруса:
— Принеси золотые яблоки. Ты сорви их в саде Ирийском! Я поем и сразу поправлюсь!
Ман вскочил на ноженьки резвые и осёдлывал Лебедь белую. Полетел он к саду Ирийско– му — прилетел, садился у яблоньки.
Тут увидел его дракон, зашипел и яростно бросился. Начал Ман с Ладоном сражаться. С ним сражался он трое суток. Стал просить тут Ман передышки. Ману дал Ладон передышку.
К Ману тут явилася Лада:
— Ты зачем из сада Ирийского взять хотел золотые яблочки?
И ответил Ман Ладе-матушке:
— Для Тарусы, родимой матери! Мать моя лежит-умирает, только яблочки ей помогут!
Сжалилась тогда Лада-матушка:
— Ты бери золотые яблочки! Но срывай не с Дерева Жизни! Пусть их съест твоя мать родная! Все болезни они излечат.
И вернулся Ман ко Тарусе, дал плоды заветные маме.
Только тёмная ночь настала, вновь явился Дый ко Тарусе, говорил он ей таковы слова:
— Ты возьми, Тарусушка, перстень. Спрячь тот перстень в одной ладошке. Пусть с тобою Ман поиграет — отгадает, где спрятан перстень. Не сумеет — тогда, как в шутку, ты свяжи-ка Мана ремнями! Сам тогда я с ним совладаю!
Вот проснулся Ман ранним утром. Говорила ему Таруса:
— Мы сегодня одни с тобою. Сын, давай с тобой поиграем. Отгадай, где перстень упрятан?
Мог бы Ман легко отгадать, только он проиграл нарочно, чтобы мать родную потешить. Обыграла его Таруса и связала руки сыночку, повязала до самых плеч и до самых пальцев скрутила.
— Отпусти, развяжи меня, мама! — так просил Тарусушку Ман. Но его Таруса не слушала, громким голосом Дыя звала.
И явился в хоромы Дый. Мукой мучил младого Мана, ослепил ему оба глаза.
— Барма — сына убил Чурилу! Ныне — будет ему расплата!
Говорила Дыю Таруса:
— Ты послушай-ка, Дый, меня! Ты возьми– ка Мана младого, и садись на белую Лебедь, и лети к горе Сарачинской. Отвали на горушке Камень. Там под Камнем — пропасть увидишь. Мана брось в глубокую яму!
Сделал Дый, как сказано было. Но беда и с Дыем случилась! Как бросал он Мана в колодец, упустил он белую Лебедь.
Дый вернулся снова к Тарусе. А в ту пору белая Лебедь поднималася ко Всевышнему. Пела так она в горних высях:
— Ты, Всевышний Бог! Прародитель! Мана ты подыми из бездны! Отвали от пропасти Камень!
Бог отваливал Чёрный Камень, подымал он Мана из бездны…
Ман садился на белу Лебедь, полетел к Ирийскому саду да ко той реке Алатырской. Прилетел к дорогой сестрице, подходил к он к Манечке близко.
Видит Маня, что оба глаза Дыем выколоты у брата. Омывала она глазницы Алатырской живой водою, возносила молитвы Вышню — и вернулось зрение брату, белый свет он снова увидел.
Обнимала Манечка брата, вместе с братом рыдала горько, а потом хохотала громко:
— Слава Вышню! Ты снова видишь!
Расспросила его о горе. Рассказал ей Ман
про Тарусу, ничего про мать не скрывая.
И собрался вновь в путь неблизкий. Ман вскочил на белую Лебедь. Полетел он, песнь напевая:
— Слава Вышню! И белой Лебеди! Вы меня возвратили к жизни! Но бесчестье будет Тарусе, что дитя своё ослепила!
Подлетел Ман к терему Дыя. Видит он, что чешет Таруса — гребнем голову богу Дыю. И вскричала тогда Таруса:
— Горе, Дый мой! Мой сын вернулся!
Дый вскочил — схватился за меч. Начал с
Маном мощным сражаться. Сотряслася Земля Сырая, порастрескались горы дальние, море синее расплескалось.
Стал теснить тут Ман бога Дыя. И могучий Дый испугался, бросил меч и, жалуясь громко, убежал в Уральские горы.
Крикнул вслед богу Дыю Ман:
— Я тебя, Дый мощный, прощаю! Ты за смерть отплатил Чурилы! Мы с тобой отныне в расчёте. Но Тарусу не извиняю!
Он схватил за пояс Тарусу, с нею сел на белую Лебедь, полетел к родителю Барме.
Барма Мана встречал, плакал и обнимал:
— Ах, мой сын! Что сделал со мною? Я уж думал ты не вернёшься.
И устроил он пир великий. Расспросил о том, что случилось. Рассказал тогда он отцу — то, что мать ему учинила.
Й вскочили все слуги Бармы, и бросались они к Тарусе, на неё надели рубашку, что покрыта смолой и дёгтем. Подожгли её с трёх сторонок.
И вскричала сыну Таруса:
— Сын мой, Ман! Спаси мать родную!
Ничего ей Ман не ответил, лишь слезу
смахнул он рукою.
И сгорела Чёрная Тара, и очистилася Таруса в том огне великого Бармы. Из огня она вышла Белой.
Все теперь прославляют Мана, славят также Барму с Тарусой, славят Дыя вместе с Чурилой!
— Расскажи, Гамаюн, птица вещая, нам об Огненном боге Волхе, имя коему Финист Сокол, третьем воплощении Велеса. Как сей Велес на свет явился!
— Ничего не скрою, что ведаю…
Мать Сырая Земля шла по горушкам, и ступала она по долинушкам. И спадали с небес проливные дожди, её белую грудь било градом, засыпало снегами белыми.
Соскочила она ненароком с Камня Чёрного и горючего да на лютого Змея Индрика.
Уж как вскинулся лютый Индрик, тело обвил её, тело обнял её, опрокинул он Матушку на горы, бил злодей её по белу стегну, целовал в уста её сахарные.
И тогда понесла Мать Сыра Земля от сыночка, от Змея лютого, тяжела она стала от Индрика. Год она тяжела, два она тяжела, три она тяжела — тридцать лет тяжела. Ходит в тягости Мать Сыра Земля по горам-долинам широким — всё-то ходит, дитя вынашивает.
Срок пришёл разрешаться от бремени. Закатилось Красное Солнышко за Ирийские горы высокие, порассыпались часты звёздочки по небесному своду светлому — и родился тут Волх сын Змея, новый Велес в цепи рождений!
Первым Велесом был Асила, что сокрылся в Азов-горе. Был затем — Семаргл Огнебог, что родился в роде Сварога.
Следом новый явился Велес. То был Огненный Змей — Волх сын Змеевич. Также звали
Вольгою, Финистом, рождённым в огне. И родился он от Сырой Земли в роде Змея мощного Дыя.
От рождения Волха Змеича потряслось небесное царство, затряслось и царство подземное, море синее всколебалось. Звери по лесу разбежались, птицы по небу разлетелись, рыбы по морю разметались.
А как стало Волху полтора часа — слово он сказал, будто гром взгремел:
— Ой ты гой еси, Мать Сыра Земля! Не спе– лёнывай меня пеленой своей, не завязывай златым поясом — пеленай меня в латы крепкие, на главу надень золотой шелом!
И ещё сказал Волх сын Змея:
— Ты, сходи-ка, Матушка, в кузницу — ко Сварогу, в Сваргу небесную, пусть скуёт он громовую палицу! Брошу я ту палицу в тучи, громом разбужу Змея Индрика! Из норы своей пусть Змей выползет. После грянусь о Землю Сырую, стану Финистом Ясным Соколом, разбросаю перья железные, упаду на Змея с подо– блачья, раздеру когтями булатными, размечу клочки по Сырой Земле!
