Геннадий Драч - Культурология
Этот перечень и краткая характеристика функционирования термина «культура» в обыденном и теоретическом сознании далеки от того, чтобы быть исчерпывающими. Но они еще раз подчеркивают многогранность и полифункциональность понятия «культура», необходимость осмысливать его лишь конкретно, в определенном контексте.
Без такого образа было бы затруднительно «схватывание» того, что можно полагать сущностью культуры. Это следует делать лишь выйдя из обыденных представлений и даже конкретно-научных определений на собственно философском уровне.
1.5.2. Основные подходы к сущности культуры
Практически неисчерпаемо, безбрежно поле многообразных явлений человеческого бытия, объединяемых общим названием «культура». Указать на отдельные формы культуры, непредвзято описать и систематизировать их – это первая ступень в осмыслении ее сущности. Без нее понимание культуры попросту невозможно. Однако познающая мысль не может остановиться на первом шаге. Пытливый взор исследователя устремлен к тому, чтобы проникнуть внутрь явлений (феноменов), выявить их глубинную сущность, ту подоснову, которая позволяет объединить многоразличные отдельности в единой целостности, мозаику единичностей заключить в одну общую рамку. Для этого необходима онтология культуры, концепция ее бытия, понимание ее сущности.
Сущность – это категория мысли, которая вскрывает внешние оболочки, облачения и показывает изучаемый предмет как бы изнутри, она отвечает на вопрос, чем этот предмет отличен от других составляющих мира, каков его корень, в чем его самобытность. Недаром в философских словарях слово «сущность» характеризуют как «чтотость» или «чтойность». По-русски это звучит непривычно и как-то коряво, но это буквальный перевод с латинского. Указать на сущность, вскрыть и выявить ее, это и значит ответить на вопрос «что это?».
Поэтому в культурологии так необходим философский анализ – это мыслительная процедура, которая состоит в том, чтобы выразить изучаемый предмет в понятиях. И не просто в них, а в тех наиболее общих понятиях, которые именуются категориями. Такое понимание характера философского поиска опирается на давнюю традицию, восходящую к античности, к Аристотелю. Именно он, мудрец из Стагиры, интерпретировал сущность как предельную определенность вещи, дальше которой мысль не пойдет, ибо дальше идти некуда.
Сущность – это истина бытия. А истина не лежит на поверхности. К ней надо пробиться, надо ее обнаружить, выявить, найти. Если бы это было не так, то наука, да и вообще любое познание, были бы излишни. Этот тезис многократно звучал в научных трудах и учебных штудиях. В его правомерности сомнений не возникает. Сущность меняется, и в ней есть свои «этажи», поэтому речь идет о переходе от сущности первого порядка к сущностям более потаенным, второго, третьего, n-порядков.
Авторы предлагают одну из возможных версий «схватывания» сущности культуры, решения задачи нахождения ее внутренних определяющих оснований. В ней нет описания и демонстрации разнообразных явлений культуры, ее форм, ценностей, норм. Здесь выдвигается одна из возможных гипотез интерпретации родовой сущности культуры, сущности самой по себе, взятой в чистом виде. О других возможных видениях сущности культуры говорится лишь в той мере, в какой это необходимо для более рельефного понимания основного изложения.
Можно выделить два подхода к рассмотрению этой проблемы: светский и религиозный. Рассмотрим кратко второй, чтобы полнее понять интересующий нас светский.
В рамках богословской трактовки сам термин «культура» восходит к «культу», вере, традициям, высшему смыслу бытия, заданному Вседержителем. Адепты религии утверждают, что те, кто забывают это, вообще не имеют права считаться культурными людьми. Нет сомнения в том, что «культ» (лат. cultus – уход, почитание) отнюдь не случайно фонетически и содержательно соотносится с термином «культура». История не зафиксировала ни одного общества, в котором бы начисто отсутствовали в той или иной форме религиозные воззрения. Появлявшиеся в печати утверждения о дорелигиозных сообществах не нашли фактического подтверждения. В культе как совокупности субъектов, предметов, средств, способов религиозной деятельности всегда присутствовал момент сакральности (от лат. sacrum – священный), поклонения божеству или божествам. Вряд ли стоит сомневаться в том, что религиозная деятельность, религиозный опыт (включая культовые процедуры) – это одна из фундаментальных характеристик, знаменующих выход предков человека из естественного состояния, возникновения собственно человеческого бытия. Поэтому вполне правомерно концептуальное сближение понятий «культ» и «культура».
Отдавая должное религиозной культуре и ее огромному воздействию на судьбы человеческого рода, вместе с тем не стоит закрывать глаза на могучий ток свободомыслия, проникающий во все историческое бытие людей. Отношение к Абсолюту, Демиургу, божеству, как считают богословы всех конфессий, – это результат откровения, дело сугубо личное, сокровенное. Религиозный опыт субъективен, он исходит из глубин личности. Отвергая плоский, однолинейный атеизм, дадим все же право каждому персонально решать вопрос о своем месте в мироздании и отношении к так или иначе трактуемой надличной реальности или сверхреальности. Пожалуй, стоит согласиться с теми мыслителями, которые сближают «святыню», «божество» с представлением о тайне, об Абсолюте.
Примем как данность, что есть и религиозная культура, и светская культура. Светская строится вне и помимо «культа» на основах рационалистического размышления, с опорой на продуктивные находки науки. И наше дальнейшее изложение ведется в ключе рационалистического миропонимания.
В отечественной литературе наличествует широкий спектр подходов к сущности культуры, а следовательно, и ее определений. Нельзя не сказать, что отечественные культурологии последних десятилетий творили в относительно благоприятной ситуации. Они не были связаны жесткими дефинициями, вышедшими из-под пера классиков марксизма. Дело в том, что, например, у К. Маркса и Ф. Энгельса термин «культура» встречается отнюдь не часто. Они чаще говорили об «образовании», «просвещении». В.И. Ленин же много говорил о культуре как культурной политике. Несомненно, что основоположники марксизма исходили из собственных воззрений на проблему культуры, однако ими не оставлено ни развернутого, ни лапидарного определения того, что есть культура. Отсутствие такого определения (наподобие марксова определения товара или ленинского определения класса) развязывало руки теоретикам для самостоятельного поиска. Начиная с 60-х гг. ХХ в. и до сегодняшнего дня не прекращаются оживленные дебаты вокруг самой дефиниции культуры, ее логической структуры, сущности и форм проявления.
Эти дискуссии, многие капитальные исследования отечественных авторов позволили достигнуть некоторой определенности по кардинальным вопросам. Очень много в сфере осмысления культуры дало возвращение в актуальную жизнь и прочтение содержащих ценные идеи трудов российских философов Серебряного века (Н.А. Бердяев, А. Белый (Б.Н. Бугаев), В.И. Иванов, Л.А. Шестов, В.В. Розанов, П.А. Флоренский и другие). В их творениях сформулировано самобытное понимание культуры, богатое и продуктивное.
Те определения культуры, которые нами рассматривались ранее, большей частью не являются собственно философско-культурологическими. Они скорее звучат как общенаучные. Философия полностью не редуцируется к науке, поэтому названные определения не достигают сущностных характеристик культуры, не проникают в них. Их применение вполне правомерно, но на определенном уровне (этнографическом или археологическом, социологическом или государственно-правовом и т. д.). Емкость и универсальность понятия «культура» позволяют рассматривать ее поливариантно, многоаспектно: как срез общественной жизни, социальный институт, характеристику уровня развития личности, систему общественных регулятивных норм, механизм трансляции опыта, феномен самодетерминации и т. д., и т. п.
В исторической и современной литературе по проблемам теории культуры, мировой и отечественной (академически строгой и популярно впечатляющей), представлен веер концептуальных подходов к ее осмыслению. «Незамкнутость», «ситуационность», «открытость» в истолковании культуры налицо. Построение ее объемной модели, в которой сущностно связывались бы все возможные аспекты ее рассмотрения, еще впереди. Поэтому в ходу все определения ситуативные, операциональные, те, которые называют латинским термином ad hoc («к этому», для данного случая, для конкретной цели). Было признано, что само понятие культуры контекстуально. Многое в его понимании зависит от того, каково его место в контексте, в какое смысловое поле оно включено, в какой понятийной системе функционирует и на какую познавательную цель ориентировано. Встретив слово, термин, лексему «культура», стоит прежде всего выявить, каково его наполнение, к какой сфере знания оно относится. От этого зависит и понимание ее сущности. Но это не избавляет от необходимости решать поставленную задачу, попытаемся проникнуть в глубь «букета дефиниций», пробиться к корням – к сущности культуры.
