Сергей Капков - Эти разные, разные лица (30 историй жизни известных и неизвестных актеров)
Мы подружились. Когда я приезжал в Ленинград, всегда звонил ему и мы встречались. Однажды, на съемках «Айболита-66», он поразил меня своим уникальным знанием японской поэзии. Мы сидели ночью на берегу моря, у костерка, и Леша читал и читал стихи. В такие минуты он был открыт как никогда.
Впервые Алексей Смирнов снялся в 1958 году в фильме «Кочубей». Ему было уже 38 лет. А первой его заметной ролью стал матрос Митя Кныш в «Полосатом рейсе». Большую часть экранного времени он провел в компании тигров и льва. Причем в одном из кадров актер лежит на палубе буквально в обнимку с царем зверей, пусть даже и спящим. В этом смысле Алексей Макарович Смирнов был находкой для киношников. Он не отказывался ни от каких трюков, причем делал все сам – поди найди дублера с такими формами! Если надо лезть в воду в ноль градусов – это для него не вопрос. На съемках «Автомобиля, скрипки и собаки Кляксы» так и случилось. Постановщик этой детской феерии Ролан Быков собрал своих артистов перед водоемом и объявил: «Надо нырять!» Тонкий, интеллигентный Николай Гринько отказался наотрез: «У меня радикулит, я пролежу полтора месяца...» Гениальный эксцентрик Георгий Вицин даже удивился: «Зачем я полезу в воду, если я и так сыграю тебе мокрого?!» – и действительно сыграл. У него очень долго изо рта, из носа и из рукавов лилась вода. Короче, полезли только трое: Быков (как режиссер), Гердт и Смирнов. В результате Быков слег на три месяца с воспалением легких. Железный Гердт перенес это совершенно спокойно – он не мог позволить себе не войти в воду, потому что все подумают, что это из-за ноги! И в этом вопросе он будет вдвое самоотверженнее! А Леша – ему как Бог велел. За него даже можно было не сомневаться. Он и в болото в «Айболите-66» полез без вопросов. Семнадцать дней шли съемки в вонючей жиже – знаменитая сцена обхода. Он только кричал от боли – болото кишело пиявками. Его герой, в отличие от персонажей Быкова и Мкртчяна, был одет только в майку и шорты...
Так что ледяная вода, болото, пиявки, сероводород, дым, крыша – его вел кураж. Часами ползать на четвереньках – пожалуйста! Если это будет смешно. А еще лучше – трагикомично! Взять того же «Вождя краснокожих» из комедии Леонида Гайдая «Деловые люди» – обхохочешься, а потом действительно пожалеешь двух незадачливых жуликов. Вспомните Смирнова в начале новеллы: громила Билл, гроза округи, вальяжно развалился на крыльце трактира, попыхивает сигарой и внушает ужас заезжим ковбоям. А когда напарник Сэм (в исполнении Георгия Вицина) ободряюще стучит по его животу, раздается глухой металлический звон, будто бьют по перевернутому вверх дном тазу. И каким мы видим Билла в финале – жалким, оборванным, полусумасшедшим, с бесчисленными синяками и шишками.
Георгий Вицин, актер:
– Алексей Макарович был хороший человек, общительный, справедливый, честный, обаятельный. Этакий крепкий, мускулистый мужик. Терпел любые издевательства режиссера, ни на какие трудности не обращал внимания. Сказалось, наверное, военное прошлое. В то же время, Алеша был горячий. Если чувствовал несправедливость – открыто возмущался, возражал. Может, такая его открытость и честность кому-то на студии не нравилась. Кто-то его недолюбливал на «Ленфильме».
Со временем он стал себе позволять больше откликаться на приветствия, соглашаться выпить – не мог отказать. К сожалению, он не мог остановиться и в еде – а это уже болезнь! Все больше и больше загружал желудок и при этом говорил: «Я скоро умру». Я его ругал: «Зачем же так утомлять свой организм? Ты как Яншин!» Помнится, Михаил Михайлович дошел до того, что засыпал постоянно, на сцене, на репетиции, – и все от переедания. Его откачали в Институте питания, он пришел в себя, сбросил вес, стал соблюдать диету и этим продлил себе жизнь. Я это все рассказал Алексею Макаровичу, но он не послушал. А зря. За здоровьем надо следить...
Один за другим выходили фильмы «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен», «Айболит-66», «Свадьба в Малиновке», «Зайчик», «Семь стариков и одна девушка», «Огонь, вода и медные трубы», десятки других, сегодня уже забытых, удачных и неудачных, картин. Ролан Быков даже собирался ставить продолжение нашумевшего «Айболита», надеясь вывести на экран новую троицу комедийных масок: Быков – Мкртчян – Смирнов. По сценарию они должны были появиться с песней:
А кто старое помянет – тому глаз вон!И даже, и даже, и даже оба глаза,Оба глаза, оба уха, обе руки и обе ноги!..
Но Госкино хватило и первого «Айболита», поэтому о продолжении никто не хотел слышать. А Алеша Смирнов и так стал знаменит. Сивушные мужики заманивали его пальцем в кусты, где уже было налито. Он свой! Популярность актера определяют не критики, не статьи в толстых журналах, не кинословари, которые, кстати, ни разу даже не упомянули имени Алексея Смирнова, будто и не было такого артиста. Наплевать! Зная, как к нему относятся зрители, актер всегда может представить себе свой рейтинг. Где бы он не снимался – в Киеве, Ялте, Минске, Одессе, Ташкенте – ему дарили цветы, у него брали автографы, звали на свадьбы, приглашали на дни рождения. И он принимал эти знаки внимания со смущенной улыбкой, будто все относилось не к нему, а к его двойнику, и вот-вот кто-то дотошный догадается о подмене и разоблачит его...
Павел Арсенов, режиссер:
– Это было в Ялте, где я снимал фильм «Спасите утопающего». Однажды после работы мы с ним пошли поужинать в ресторан. Конечно, нашелся столик, конечно, официанты первыми попросили автограф, конечно, все в ресторане узнали его, откровенно разглядывали и улыбались. И, конечно же, потянулись к нему за автографами. Кто с чем – клочком мятой бумаги, счетом, салфеткой... Алексей Макарович все так же смущенно раздавал автографы, забыв об ужине. Я пытался урезонить поклонников: «Будьте милосердны, дайте человеку спокойно поесть!» Но все продолжалось по-прежнему...
После ужина мы сидели на скамейке, слушали море, он рассказывал о своих творческих скитаниях, а я возьми и скажи: «Алексей Макарович, ну дайте вы понять своим поклонникам, что это не совсем прилично – подходить за автографами с этими мятыми бумажками. Хоть раз откажите!» Он ушел в себя, замолчал, стал очень серьезен. И через долгую паузу сказал: «Паша, вы понимаете, это пришло ко мне так поздно... И надолго ли?»
Теперь мы понимаем, что надолго. Ведь смешить Алексей Смирнов продолжает и поныне. Он клоун органический, как будто вошел в экран прямо из жизни. Сегодня в телевизоре кривляются, почему-то приняв кривляние в комедии за хороший тон – то, что свойственно массовому американскому кино. У нас никогда кривляние не считалось комедией – в этом смысле фигура Смирнова крайне выросла. У него еще и от природы были данные на это. Он был настоящим киноклоуном – клоуном в искусстве движущейся фотографии.
Но сам Алексей Макарович чувствовал, что ему становится тесно в рамках одного амплуа. Он хотел (и мог!) играть роли драматические. У него был для этого и талант, и жизненный опыт. Иногда артисту это удавалось. Например, такие роли он сыграл в фильмах «Житие и вознесение Юрася Братчика» и «Разведчики». Но если последняя лента стала откровенной неудачей, то у первой судьба сложилась еще печальнее – когда фильм был готов, начальство забило тревогу об идеологической диверсии. Решили, что в основе сюжета – история о пришествии Христа. На самом деле блистательный белорусский писатель Владимир Короткевич посвятил свой роман блуждающим средневековым актерам, к которым от безысходности прибивались бедняки и бомжи. Далее сюжет восходил к трагической ноте: герои гибли от рук взбесившейся толпы, причем единственным человеком, не предавшим своего Учителя, оставался так называемый Иуда. Но «цензоры» заговорили о неприятностях с Ватиканом и вызвали консультантов из Москвы. В результате фильм был изуродован, отвратительно переозвучен и превращен в низкопробный вестерн. Начальство поздравило всех с завершением работы, заплатило актерам по второй категории и положило злополучный фильм на полку.
Позже выяснилось, что картина «Житие и вознесение Юрася Братчика» была куплена Ватиканом, где регулярно идет и поныне.
И все же Алексей Макарович сыграл роль, о которой мечтал. Одной из лучших работ Смирнова в кино стал образ механика Макарыча в картине Леонида Быкова «В бой идут одни старики». При всех прекрасно сыгранных ролях эта была наиболее точна по отношению к нему самому. И Быков это чувствовал. Он подружился с Алексеем Макаровичем на съемках комедии «Зайчик» – своего режиссерского дебюта. Потом они вместе снимались в «Разведчиках», и там-то Леонид Федорович задумался об актерском феномене Смирнова. Спустя несколько лет, работая над сценарием «Стариков», он назвал добродушного толстяка-механика Макарычем и пригласил на эту роль именно его. И сюда Алексей Смирнов вложил, наконец, всю свою душу, богатую чувствами, эмоциями, тоскующую по любви. Весь свой жизненный опыт и природный талант использовал по назначению.
