Николай Злобин - Империя свободы. Ценности и фобии американского общества
Советские писатели Илья Ильф и Евгений Петров, как известно, совершили в свое время уникальную двухмесячную поездку по Соединенным Штатам и написали замечательную книгу «Одноэтажная Америка», в которой подробно и даже несколько, на мой взгляд, наивно описали малоизвестную гражданам СССР страну. Конечно, эта книга отражает журналистский, несколько поверхностный взгляд на США, но все же она стала «главной книгой про Америку» для нескольких поколений советских людей. В своих записных книжках, письмах и черновиках Ильф и Петров оставили немало дополнительного материала, который не стал частью книги, но помогает посмотреть на тогдашнюю Америку глазами очень наблюдательных и талантливых советских писателей. Например, в письме жене из Америки Илья Ильф однажды так описал свое впечатление от посещения заводов Генри Форда:
«Заводы удивительные. В них все плывет, десятки тысяч деталей плывут на цепях, движутся по конвейерам. Потом нам показали чудо. Нас посадили в автомобиль, только что сошедший с конвейера, и эта машина, сделанная с лихорадочной быстротой, руками ничего, в общем, не умеющих делать людей, сразу двинулась со скоростью 50 миль. И так она будет идти 30 тысяч миль, 40 тысяч, 60 тысяч – и ничего с ней не случится. Здесь несчастные люди делают замечательные машины. 60 тысяч человек умеют делать два-три движения, зато 15 тысяч, которые ими руководят, великолепные инженеры, практики, организаторы. Они собрали машины, которыми человек не владеет, а только им прислуживает».
Самого Форда Ильф описал так: «…вошел молодой старик в сером костюме, красном галстуке и черных ботинках. Это был мистер Генри Форд. У него замечательные глаза, искрящиеся, похожие, как видно, на толстовские. Мужицкие. Очень подвижный человек. Он тоже сел. Все время двигал ногами. То упирал их в стол, то закладывал одну за другую, то снова ставил на пол. Говорили мы, что называется, «за жизнь»… Конечно, такой человек, как Форд, уже не думает только о заработке. Он говорил, что служит обществу и что жизнь – вещь более широкая, чем автомобиль. В общем, я видел замечательного человека, который в громадной степени повлиял на жизнь людей. Он сам, надо думать, не очень доволен господством машины над человеком, потому что говорил о том, что хочет делать маленькие заводы, где люди будут работать и в то же время заниматься сельским хозяйством. Такие заводики у него уже есть. Их около двадцати. Они делают различные автомобильные части. Это то, что они называют «деревенская жизнь и городской заработок».
Хорошая, на мой взгляд, иллюстрация предмета нашего разговора. Однажды я наблюдал забавный спор русских в Америке. Один мой знакомый профессор университета в Сент-Луисе, штат Миссури, – выходец из Москвы, кстати, – говорил, что предпочитает лечиться у врача, который не читал Чехова и Пушкина, но знает абсолютно все о предстательной железе. Его сын, родившийся в США, ему горячо возражал – мол, без широких гуманитарных знаний нельзя стать хорошим медиком. Отец приводил сыну в пример врачей, ставших выдающимися писателями, и утверждал, в свою очередь, что ни один писатель не в состоянии стать средненьким врачом. В конце концов все сошлись на том, что и у российской, и у американской системы образования есть свои плюсы и минусы (не буду их перечислять, ибо писал о них в предыдущих книгах). Но, к сожалению, ни та ни другая система не ставит задачи соединить лучшее из двух опытов.
Можно спорить, почему россияне не очень хотят использовать американский опыт. Позиция Америки мне понятна. Нет смысла рыночному государству тратить деньги и время на массовую подготовку широко образованных интеллигентов. Рынку нужны конкретные специалисты. Пусть даже по «двум-трем движениям». Именно это и заприметил Ильф при посещении завода Форда в ноябре 1935 года. Конечно, потом, на свои деньги и в свободное личное время, американец всегда может дополнить свое образование чем-то не особо практичным. И идут 50-летние доктора и адвокаты, предприниматели и инженеры обратно в колледжи. И берут сугубо гуманитарные классы – от истории литературы до теории фотографии, от средневековой философии до культуры черно-белого кино и т.д. Но делают это уже на волне своего успеха, в том числе денежного. И без амбициозной профессиональной цели.
Поэтому в США есть огромное число учебных заведений, предоставляющих такую возможность представителям среднего и верхнего среднего класса страны в зрелые годы. До этого умами американцев владеет другая ценность: образование – это способ укрепить себя по жизни, заработать больше, чем окружающие; это твое конкурентное преимущество, твоя личная безопасность. Рекламы американских школ, колледжей, университетов полны сравнительными данными о том, насколько больше в среднем зарабатывает за свою жизнь человек с тем или иным уровнем образования. А сами американцы любят говорить, что потерять можно все – деньги, жилье, семью, здоровье и т.д. Единственная вещь, которую нельзя потерять, – это образование. Это твой вечный капитал, в который не жалко вкладываться, ибо отдача от него будет до конца жизни. При этом у тебя нет обязанности получить образование, а у государства – его тебе дать. Дело сугубо добровольное.
Бабушка versus бебиситтер
Начнем с самого начала. В начале американской цепочки образования, как, впрочем, и российской, находятся ясли. Дальше начинаются отличия. Как я уже неоднократно писал, в Америке почти полностью отсутствует такой социальный институт, как «институт бабушки», являющийся важнейшим элементом российского процесса воспитания молодого поколения. Другими словами, в США бабушки (не говоря уже о дедушках) с внуками не сидят. Во-первых, они в подавляющем большинстве случаев живут довольно далеко от своих детей и внуков (динамичная жизнь американца, которая приводит к этому, еще будет предметом нашего рассмотрения), а во-вторых, им и в голову не придет мысль о том, что воспитание внуков является их обязанностью. Американские бабушки вовсю живут своей жизнью, которую они заработали к старости или к пенсии, и обменивать это право на то, чтобы облегчить существование своим женатым детям, они не готовы. Сами завели детей – сами и воспитывайте. Конечно, периодически, на праздники или на каникулы, они готовы взять внуков к себе, зная, однако, когда именно кончится этот срок.
Здесь любят вспоминать определение американской старости, которое дал Рональд Рейган: «Старость – это когда у вас есть два-три варианта, как провести вечер, и вы выбираете тот, который приведет вас домой не позже девяти». Какие уж тут внуки… Безусловно, есть и немалые исключения, особенно в этнических диаспорах Америки, сохраняющих более традиционные формы семей. Например, бабушки в семьях русских иммигрантов выполняют зачастую свою привычную роль, как будто они продолжают жить в России. Однако это правило сохраняется не более чем на одно-два поколения. Иногда американские родители посылают своих детей пожить у бабушки в ситуации, когда они стоят на грани развода и хотели бы хоть ненадолго защитить детей от реалий разваливающейся семьи. Иными словами, вынужденно. К слову, статистика разводов в США крайне высока и примерно соответствует российской. Так что подобные случаи здесь – не исключение.
И дело вовсе не в своеобразном эгоизме старшего поколения американцев, а, скорее, в некой исторической справедливости: каждое поколение должно воспитывать своих детей. Без разрыва, если угодно. И каждое поколение должно иметь возможность пожить в свое удовольствие на склоне лет: путешествовать, спать столько, сколько хочется и когда хочется, жить в своем стиле и ритме. Не провожать по утрам внука в школу и ждать его к обеду, но ходить на свои тусовки, играть в бинго и ужинать рано, когда в ресторанах действует специальная большая скидка. (Кстати, замечу в скобках, эта скидка – очень популярный в США маркетинговый инструмент: если прийти в ресторан в районе 17 часов, то можно увидеть там неимоверное количество пенсионеров.) Увидеть в США бабушку или дедушку, направляющихся в школу для разборок с учителями или директором, можно очень-очень редко и в порядке исключения. Как правило, они с удовольствием приходят туда – но только на выпускной вечер или школьный концерт, в котором участвуют их внуки и внучки.
Говоря о «поколении бабушек», справедливости ради надо признать, что за пару последних десятилетий ситуация стала постепенно меняться. Сегодня чаще, чем когда-либо в новейшей истории США, можно встретить американца, не отдаляющегося от родителей больше чем на расстояние средней автомобильной поездки. Так, почти половина взрослых самостоятельных американцев сегодня живет приблизительно километрах в 30 от своих матерей. Эта тенденция стала набирать силу уже более 20 лет назад, когда оказалось, что американцы с небольшими доходами стараются не уезжать далеко от места, где они родились. Но это связано не с внуками. Это связано, во-первых, с экономическими возможностями части американцев, старающихся повысить эффективность своих расходов на родителей, а, во-вторых, с тем, что система услуг для пожилых граждан в Америке в немалой степени опирается не на государственные фонды, а на личные возможности их самих и их семей. Если более обеспеченные семьи готовы немало платить за уход за своими пожилыми родственниками, то люди со скромным заработком, как правило, оплачивают частичный – в разной степени – уход за ними, а остальное компенсируют своими семейными и личными усилиями. Тенденция имеет довольно устойчивый характер, но подчеркну: она связана не с воспитанием бабушками и дедушками подрастающего поколения, а как раз наоборот – с необходимостью для части американских семей оптимизировать расходы на уход за своим старшим поколением.
