Софья Маретина - Племена в Индии
Мизо включают ряд племен — лушаи, лакхеры, хмар, павис, пайте и др. Язык мизо широко используется, наиболее популярен его лушейский вариант, хотя языком образования является английский. Очень высок процент грамотного населения — свыше 88 % (2-е место после Кералы), что является заслугой христианских миссионеров, работавших здесь последние полтора столетия. Бывшие анимисты, мизо теперь в значительной мере христианизированы. Любопытно, что в последние десятилетия ряд племен из Мизорама, Ассама и Манипура стали идентифицировать себя как евреи. Несколько тысяч человек открыто считают себя приверженцами ортодоксального иудаизма.
Древняя история мизо, как и у большинства племен, во многом остается темной. По общему представлению они составляли часть великой миграции монголоидов из Китая и постепенно, через Бирму, достигли места своего современного проживания. Самые ранние мизо, мигрировавшие Индию, были известны как куки, следующая волна — новые куки, последними были мизо. В XVIII–XIX вв. в истории мизо было много всевозможных стычек и племенных выступлений против англичан. В фольклоре представлены любопытные варианты происхождения мизо. Самая популярная легенда гласит, что мизо появились из-под огромной скалы по названию Чхинлунг. При этом двое из появившихся людей, большие говоруны, стали так громко кричать, что подняли большой шум и тем самым возмутили их бога Патхиана, который посчитал, что появилось слишком много народу и закрыл проход в скале. Эта легенда, как и песни и рассказы о былой древней цивилизации, передается из поколения в поколение. Многие считают, что Чхинлунг — реальный город на границе Китая и Бирмы. В ходе своей истории тесно контактируя с бирманцами, мизо испытали на себе воздействие бирманской культуры — и материальной, и духовной. В XIX в. мизо подпали под влияние христианских миссионеров, которые обратили в свою веру большую часть мизо, отсюда — очень высокий уровень грамотности народа.
Главная социальная единица мизо — деревня, которая обычно расположена на вершине, в центре находится дом вождя, напротив него — мужской дом — заулбук. По вечерам юноши собирались в нем и вместе развлекались, после чего отправлялись общаться с девушками, а позже ночью возвращались для ночевки в заулбук. Именно мужской дом был центром воспитания молодежи, где вырабатывалось чувство ответственности. В этом же помещении останавливались приезжие гости и устраивались общедеревенские собрания. В каждом таком доме был свой глава, который осуществлял строгий контроль за присутствием всех юношей в заулбуке и распределял обязанности между его членами. Только вождь имел влияние на членов заулбука и мог утихомирить их в случае, если молодежь слишком расходилась. Мужской дом имелся не у всех племен мизо. Наибольшего развития он достиг у лушаев и пави, у лакхеров он отсутствовал. Общепринятым этическим кодексом был труднопроизносимый тлавмнгайхна, который предписывал каждому быть добрым, гостеприимным и прежде всего помогать другим, даже жертвуя собой. Христианство во многом изменило моральные ценности, у христиан прекратил существование и мужской дом.
Особенностью социальной организации мизо была власть наследственных вождей. Сын вождя после вступления в брак основывал новую деревню, для заселения которой вождь предоставлял своему сыну несколько семей. Наследником деревни отца обычно становился младший сын. Вождь мизо, хотя и являлся деспотическим правителем, тем не менее должен был соблюдать принятые обычаи, иначе его подданные могли покинуть его и перейти в деревню другого вождя. По существу, общество выглядело как эгалитарное, и вождь считался одним из членов деревни. Правда, ему преподносили подарки, но они рассматривались как общая собственность, и все жители могли ими воспользоваться. В то же время вождь считался владельцем деревни и окружающей земли и мог всегда потребовать у своих односельчан, чтобы они снабдили его тем, что ему было нужно, например содержать его гостей. Каждый человек должен был отработать на вождя три дня в году. Люди добровольно помогали вождю в постройке дома, при сборе урожая. Именно добровольно, так как при недовольстве вождем их всегда с радостью принимал глава другой деревни.
При вожде была группа старейшин, которые решали разные деревенские проблемы. Судили тоже по старым правилам, за что старейшины получали небольшое вознаграждение — салам. Кроме старейшин, в деревне были и особые официальные лица, назначаемые вождем для выполнения особых задач, например деревенский глашатай, который оповещал жителей о распоряжениях вождя. В каждой деревне был кузнец, изготавливавший сельскохозяйственные орудия, за это ему полагалась небольшая плата. Был и жрец для умилостивления всевластных духов. Особое должностное лицо сообщало вождю, когда следует начинать расчистку джхума — подсечно-огневого поля. У лушеев существовала категория зависимых — бави, которые работали на вождя и помогали ему при любой необходимости в обмен на защиту, откупиться от своей зависимости они могли ценой митхана (могучего быка-гаяла) или другого рода платежа. Существует две категории обязательств: по отношению к вождю и по отношению к общине. Налоги и виды уплаты своему вождю были достаточно многочисленными, частично уплачивались натурой (доля с урожая, часть убитого при охоте животного, некоторое количество добытого меда и др.). Не менее многочисленными были и обязательства общинников — сборы и поставка свиней на праздники, по поводу приема гостей (древние традиции гостеприимства свято соблюдались), обязательное участие в постройке дорог, организации снабжения общины водой и ряд других.
У лакхеров зафиксировано несколько десятков родов, однако так их можно называть лишь условно. Все роды располагаются на различных социальных уровнях и выглядят скорее как сословия. Высшими были царские кланы, которые поставляли вождей, за ними следовали аристократические кланы, из которых вожди выбирали своих советников, самые низкие — простой народ (мачи). Роды здесь выступают в двух ипостасях: как кровнородственные группы, регулирующие брачные отношения и экзогамные по своей сути, и как социальные группы, утратившие свои экзогамные функции и нередко становившиеся эндогамными. Трансформация родов в сословные группы происходила в основном в непосредственном окружении вождя. У лушеев положение привилегированного сословия занял один род — род Сайло, который «поставлял» вождей во все общины. Таким образом, все вожди были связаны родственными узами. Браки между кланами не возбранялись, высокопоставленные люди предпочитали вступать в брак за пределами своей деревни, тем самым распространяя свое влияние. Молодые люди стремились выбрать невесту выше по положению. Обычно молодые люди сами начинали любовные игры, вместе работали на поле, не расставались днем, а ночью юноша приходил в дом невесты. Дальнейшие брачные переговоры вели родители, инициатива обычно исходила от отца жениха. Начинался обмен дарами (первый дар родителям невесты — большой нож дао), обсуждение размеров брачной платы за невесту. В это время отец невесты обращал особое внимание на свои сны, если они оказывались неблагоприятными (убитые тигром животные, мертвые змеи и пр.), то предложение не принималось.
Когда переговоры заканчивались успешно, назначался день свадьбы и забивалось множество свиней для угощения. Само событие происходило в доме жениха, когда молодые вместе пили пиво из одного сосуда, а гости пели песни и щедро угощались.
На другой день девушка возвращалась в родительский дом, потом снова приходила к жениху, и только на четвертый день молодые окончательно соединялись. Вдова могла выйти замуж сразу после смерти мужа, чаще всего за одного из его братьев, но не воспрещался брак вне ее родни. Развод был очень простым и мог совершаться по инициативе как мужа, так и жены. При этом брачная плата поступала тому, кто был виновником развода. Система наследования у лакхеров была патрилинейной. Старший сын наследовал имущество отца, обычно он делился с младшим братом. Средние сыновья, дочери и вдова не получали ничего. Если в семье не было сыновей, наследовали братья отца — старший или младший, при отсутствии братьев — кузены. Если вдова выходила замуж не за братьев мужа, все имущество и забота о маленьких детях принадлежали брату усопшего.
У лакхеров существовал разработанный похоронный ритуал. Они считают, что когда боги сердятся на человека, то забирают его душу. Когда больной находится при смерти, он лежит в окружении всех своих родных, которые в последний момент поднимают его в сидячее положение и держат в своих объятиях до кончины. Душа отлетает в загробный мир, где сохраняет земной статус. В этом мире есть разные места — для успешных охотников, простых людей, погибших насильственной смертью. У головы умершего ставят полку с рисом и яйцами, родные и друзья подносят семье усопшего пиво, в жертву приносятся митханы и свиньи. Немного пищи кладут в рот умершего, а присутствующие под звуки барабанов и гонгов начинают танцы — усопший должен радостно отойти в мир иной. Могилу роют напротив дома, куда помещают тело через три дня после смерти. Жрец совершает нужные ритуалы, вновь приносятся жертвы. На могилу втыкают шесты с головами жертвенных животных, через несколько дней воздвигают памятный камень. Вождей хоронят более торжественно, в особом склепе. После смерти вождя вся деревня некоторое время соблюдает траур, умершему каждый день готовят пищу, которую помещают у очага. Специфический обычай лакхеров — налог на собственность «ру». Его платит сын-наследник, тот, кто его получает, должен заколоть свинью. В каждом клане существуют свои особенности этого обычая.
