Исландские саги. Том II - Коллектив авторов
Канул в камень Торгард —
Что с тем турсом[376] сталось? —
Стойкий в поле тополь
Драки[377] с троп дремучих;
Ворожить горазд был
Гаут грома сечи[378],
Нынче в Хель[379] помчался
Почивать навечно.
Потом Торлейв пошел домой к своей землянке и рассказал людям о том, что произошло, и те были сильно потрясены этим известием. Затем Торлейв сбросил с себя плащ, и тогда у него выпали внутренности и он мужественно принял смерть, и все сочли его гибель величайшим несчастьем. Догадались они теперь, что Торгард этот был не чем иным, как колдовством и ворожбой Хакона-ярла. Потом Торлейв был похоронен в кургане. Его курган стоит к северу от лёгретты[380], и он еще виден. Братья Торлейва были на тинге, когда произошли эти события, и они снарядили его в последний путь, как то ему приличествовало, и устроили по старинному обычаю погребальный пир; отец же их, Асгейр, незадолго до того умер. После этого люди разъехались с тинга по домам, и известие это облетело всю Исландию и казалось всем весьма удивительным.
VIII
В то время жил на Полях Тинга человек по имени Торкель. У него было много скота, и был он мужем зажиточным, но не знатным. Пастуха его звали Халльбьёрн по прозвищу Хвост. Вошло у него в привычку приходить к кургану Торлейва и ночевать там, а стадо держать неподалеку. И вот подумывает он о том, что неплохо было бы сочинить хвалебную песнь о жителе кургана, и он нередко говорит об этом, когда лежит на кургане. Но оттого, что скальдом он не был, да и в искусстве этом ничего не смыслил, песнь у него все не выходила, и никак он не мог продвинуться дальше начала, и кроме слов «Здесь лежит скальд», так ничего и не сочинил.
Как-то раз ночью лежит он на кургане, как обычно, а занят он был все тем же делом; старался прибавить к тому, что уже сочинил, какие-нибудь восхваления жителя кургана. Затем он засыпает и после этого видит, что курган открывается и оттуда выходит человек большого роста и в богатой одежде. Он взошел на курган к Халльбьёрну и сказал:
– Вот лежишь ты тут, Халльбьёрн, и очень тебе хочется совершить то, что тебе не дано, – сложить обо мне хвалебную песнь. И теперь либо ты овладеешь скальдическим искусством, – а у меня ты сможешь научиться большему, чем у любого другого, – и сдается мне, так оно и будет, либо нечего тебе больше над этим биться. Сейчас я скажу тебе вису, и если тебе удастся запомнить ее и повторить, когда ты проснешься, ты сделаешься великим скальдом и сочинишь хвалебные песни многим хёвдингам, и немало преуспеешь в этом искусстве.
Потом он потянул его за язык и сказал такую вису:
Здесь лежит из скальдов
Скальд в уменьи первый;
Нид сковал даритель
Древка[381] ярый ярлу.
Не слыхал, чтоб прежде
За разбой воздал бы —
Люд о том толкует —
Кто монетой этой.
– Теперь ты станешь настолько сведущим в искусстве поэзии, что сможешь сочинить обо мне хвалебную песнь, когда проснешься. Смотри же, старайся соблюдать размер и будь красноречив, а более всего заботься о кеннингах[382].
После этого он возвращается назад в курган, и курган закрывается, а Халльбьёрн просыпается, и кажется ему, что он видел его спину. Тогда он вспомнил вису и спустя некоторое время пошел со своим стадом домой и рассказал о том, что произошло. Потом Халльбьёрн сочинил хвалебную песнь о жителе кургана и сделался великим скальдом. В скором времени он уехал из страны и сочинял хвалебные песни многим хёвдингам, а те принимали его с почетом и щедро одаривали, так что он стал очень богатым человеком. О нем ходит большая сага и здесь в стране, и за ее пределами, однако здесь она не записана.
А про братьев Торлейва надо рассказать то, что на следующее лето после его смерти они уехали из страны – Олав Дробитель Ведьминых Жезлов и Хельги Храбрый, – с тем, чтобы отомстить за своего брата. Но не суждено им было учинить расправу над Хаконом-ярлом, ибо не успел он еще тогда совершить всех злодеяний, которые предназначено ему было совершить себе же на позор и на погибель. Однако они пожгли у ярла немало капищ и нанесли большой ущерб его имуществу своими грабежами и набегами и многими другими делами.
И здесь кончается рассказ о Торлейве.
О Торстейне Морозе
Перевод М. И. Стеблин-Каменского
Рассказ «О Торстейне Морозе» (Þorsteins þáttr skelks) – это легенда о чудотворной силе норвежского короля Олава, сына Трюггви (995–1000 гг.), вводившего христианство в Норвегии. Во время правления Олава произошла (в 1000 г.) христианизация Исландии, где он поэтому прославился как патрон церкви и чудотворец.
Прядь сохранилась в единственном списке в «Книге с Плоского Острова» в составе «Большой саги об Олаве, сыне Трюггви».
Рассказывают, что Олав-конунг ездил по пирам на востоке в Вике и других краях. Однажды он пировал на хуторе, что зовется У Межи. С ним было очень много народу. Был с ним человек по имени Торстейн. Он был сыном Торкеля, сына Асгейра Дышла, сына Аудуна Гагача. Он был исландец и приехал к конунгу прошлой зимой.
Вечером, когда люди сидели за столами и пили, Олав-конунг сказал, чтобы ночью никто из его людей не выходил один в отхожее место и каждый, кому понадобится выйти, просил бы соседа по постели пойти с ним. Иначе, мол, будет плохо.
Люди пировали до позднего вечера и, когда столы были убраны, легли спать.
К концу ночи проснулся исландец Торстейн, и захотелось
