Мартин Ланн - Код да Винчи расшифрован

Хотя церковь смотрела на происходящее сквозь пальцы, тем не менее настал час, когда епископ Каркасона решил, что настала пора вмешаться. Он вызвал Соньера для дачи объяснений и обвинил его в симонии — так в Средние века называлась продажа и покупка церковных должностей или духовного сана. Фактически настоятель Ренн-ле-Шато был обвинен в незаконной, за деньги, службе литургий. Соньер решительно отказался признаваться в подобных грехах, и на этом основании епископ временно отстранил его от исполнения духовных обязанностей. Пастырь прихода Ренн-ле-Шато обратился с апелляцией в Ватикан и, получив положительный ответ, был восстановлен в сане.

Позднее, 17 января 1917 года, шестидесятипятилетнего Беранже Соньера внезапно поразил апоплексический удар. Интересна дата случившегося. В этот же день (но много лет назад) скончалась Мари, маркиза д’Отполь де Бланшфор, надпись на склепе которой Соньер уничтожил. В святцах этот день также считается праздником святого Сульпиция. Названная его именем парижская церковь (Сен-Сюльпис) неоднократно упоминается на страницах настоящей книги и романа «Код да Винчи».

Есть основания предполагать, что в 1916 году Соньер поступил каким-то образом вопреки указаниям Приората Сиона. Особую важность представляет тот факт, что всего за десять дней до смерти он появился перед прихожанами, находясь в бодром здравии. Однако именно в этот день его домоправительница Мари Денарно заказала ему гроб. Священник, причащавший Соньера, якобы «перестал улыбаться» и отказался соборовать его, как то обязывают ритуалы римско-католической церкви. Соньер скончался 22 января. Его обнаружили сидящим в кресле на террасе Башни Магдалины. Он был одет в парадную сутану с пришитыми к ней алыми кисточками. Так никем и не опознанные несколько человек из числа присутствовавших на похоронах приблизились к усопшему и сняли эти кисточки. Никто не мог понять смысла этой странной процедуры. К всеобщему изумлению, когда было зачитано завещание покойного, выяснилось, что Соньер отошел в мир иной практически без гроша в кармане. Незадолго до смерти он перечислил все свои деньги домоправительнице. Вполне вероятно, что она и раньше распоряжалась его финансами.

После Второй мировой войны французское правительство провело обмен денег, все граждане должны были обменять старые франки на новые. Происхождение больших сумм следовало подтверждать документально. Это позволяло проследить судьбу денег, накопленных и припрятанных коллаборационистами, нарушителями налоговых законов и прочими подозрительными лицами. Мари Денарно не стала отчитываться за свои наличные. Случайно нашлись свидетели того, как она сжигала целые охапки купюр в саду Виллы Бетания. В конце концов она продала дом месье Ноэлю Корбу и на вырученные деньги жила до конца дней своих. Перед смертью Мари Денарно пообещала открыть ему некую «великую тайну», которая сделает его богатым и «могущественным». К несчастью и великой досаде Корбу, 29 января 1953 года с Денарно, так же как и с Соньером, случился удар, послуживший причиной смерти.

В связи с вышеизложенным на ум приходит вполне законный вопрос: как Соньеру удалось так фантастически разбогатеть? Деревня и окружающая ее местность были центром загадочной деятельности еще со времен кельтов, выбравших ее своим святилищем, и до тех дней, когда в XI веке сюда перебрались преследуемые крестоносцами катары. Среди жителей Ренн-ле-Шато постоянно ходили слухи о сокровищах, якобы закопанных где-то поблизости в те далекие века, причем особый акцент делался на катарах, владевших Святым Граалем. Имелись подозрения и на счет тамплиеров, которые якобы также спрятали где-то в деревне свои сокровища, и по инициативе Бертрана де Бланшфора были проведены раскопки.

Короли династии Меровингов в V–VIII веках правили большей частью современной Франции, и один из них, Дагоберт II, был женат на вестготской принцессе. Ренн-ле-Шато какое-то время был одним из главных мест обитания вестготов. Считалось, что вестготы накопили несметные богатства, совершая набеги на различные европейские государства; особенно отличились они при разграблении Рима в 410 году. Тем не менее происхождение сокровищ окутано тайной. Этой тайной объясняется и многое другое, в том числе и радушный прием, оказанный Соньеру со стороны парижской интеллигенции, и сильный интерес к церкви Ренн-ле-Шато. Это отчасти может объяснить и отказ священника соборовать Соньера, и причину приезда архиепископа Иоганна фон Габсбурга.[6] Однако сокровище, измеряемое лишь денежным эквивалентом, вряд ли способно объяснить зашифрованные надписи в манускриптах и на склепе маркизы д’Отпольде Бланшфор. Мари Денарно обмолвилась, что тайна, которую она унесла с собой в могилу, касается не только денег, но и некоего «могущества». Деньги, которые заплатил Соньеру Иоганн фон Габсбург, были явно из другого источника. В последние годы жизни Беранже Соньера Ватикан обходился с ним с большой осторожностью и деликатностью. Может быть, деньги поступали также из Ватикана, желавшего купить молчание священника прихода Ренн-ле-Шато?

Когда вышла в свет книга «Святая кровь, Священный Грааль», ее авторы получили письмо от удалившегося на покой бывшего священника англиканской церкви, утверждавшего, что он обладает «неоспоримыми доказательствами» того, что Иисус Христос не умер на кресте, а дожил до 45 года нашей эры. При встрече с писателями он сообщил им, что эти сведения получил от другого священника англиканской церкви, каноника Альфреда Лесли Лили. Всю свою жизнь Лили поддерживал отношения с Движением католического обновления, располагавшимся в парижской церкви Сен-Сюльпис, и находился в дружеских отношениях с Эмилем Оффе. Авторам казалось, что факт данного знакомства добавил достоверности вышеназванному заявлению.

Никола Пуссен, уже упоминавшийся французский живописец, также до известной степени был причастен к этой тайне. В 1656 году в Риме он встретился с аббатом Луи Фуке, братом Никола Фуке, суперинтенданта финансов французского короля Людовика XIV. После встречи аббат написал брату следующее:

«Мы обсудили с ним некоторые вопросы, которые я с легкостью смогу подробно объяснить тебе. Это даст тебе, благодаря любезности месье Пуссена, определенные преимущества, коих вряд ли смогли бы добиться от него даже особы королевской крови. По его словам, видимо, никто никогда не сможет заново открыть этой тайны в ближайшие столетия. Более того, познать ее очень трудно, поскольку в наши дни ничто на грешной земле не способно стать большим благом или даже сравниться с ним».

Объяснить истинный смысл этого загадочного послания невозможно, однако известно, что вскоре после получения этого письма Никола Фуке был осужден к пожизненному заключению в одиночной камере. Предполагается, что именно он стал прообразом знаменитого таинственного узника — «Человека в железной маске». Вся переписка между братьями была конфискована и передана Людовику XIV, который читал ее один, без свидетелей. После этого король, приложив немало усилий, приобрел картину Пуссена «Аркадские пастухи», которую спрятал в своих личных покоях в Версале.

«Аркадские пастухи» работы Никола Пуссена

Напомню, что репродукцию именно этой картины Беранже Соньер приобрел в Лувре во время своего приезда в Париж. На ней изображены стоящие на фоне старинного надгробия три пастуха и пастушка. Суровый пейзаж написан в типичном для Пуссена стиле. Хорошо различима надпись на могильной плите: «ЕТ IN ARCADIA EGO» («И я в Аркадии»). Долгое время считалось, что пейзаж — исключительно плод воображения художника. Однако в 1970-е годы было обнаружено, что точно такое же надгробие реально существует. Оно расположено в деревушке под названием Арк в шести милях от Ренн-ле-Шато и в трех милях от семейного особняка Бланшфоров. Точных свидетельств возраста гробницы не существует. Из деревенских архивов явствует, что земля, на которой она находится, принадлежала некоему американцу, в 1920-е годы вскрывшему ее. Гробница оказалась пуста. Американец умер в 1950-х годах и был похоронен в той самой гробнице вместе с женой. Это заставляет нас вспомнить надпись на гробнице, изображенной на картине Пуссена. Она представляется не совсем понятной, поскольку в ней отсутствует сказуемое. «Et in Arcadia ego» переводится как «И я в Аркадии». Однако анаграмма этой надписи «I TEGO ARCANA DEI» означает «BEGONE! I BEHOLD THE SECRETS OF GOD» («Прочь! Я стерегу Божьи секреты»). По всей видимости, мэр Ренн-ле-Шато был прав, когда сказал издателям журнала «Месть Дагоберта»: «Это место — центр вселенной».

Дэн Браун вполне обоснованно подчеркивает в «Коде да Винчи» важность символа пентаграммы. В 1970-е годы Генри Линкольн обнаружил, что пять горных пиков, окружающих Ренн-ле-Шато, образуют почти безупречно правильную с точки зрения геометрии пентаграмму. Другие достопримечательности, такие как церкви и старинные особняки, расположенные по всей долине, в которой находится деревня, образуют множество пентаграмм и гексаграмм. Они сделаны в соответствии с размерами «мегалитического двора». Эти измерения использовались в доисторические времена, когда были воздвигнуты такие мегалитические сооружения, как Стоунхендж. Подобная геометрическая точность возникла явно не случайно. Исследования Линкольна, занимавшегося этими загадками, нашли отражение в двух его книгах — «Священное место» и «Ключ к божественному образцу», а также в документальных видеофильмах «Загадка: расследование тайн Ренн-ле-Шато вместе с Генри Линкольном» и «Путеводитель Генри Линкольна по Ренн-ле-Шато и долине Од» производства компании «Иллюминейтид уорд». В другой его книге, «Тайный остров тамплиеров», написанной в соавторстве с Эрлингом Хагансеном, рассказывается о подобных геометрических моделях, найденных на датском острове Борнхольм.