Вазари Джорджо - 12 Жизнеописаний

83. Распятие ныне находится в ризнице церкви Оньисанти. Относится оно к более позднему и зрелому периоду деятельности Джотто.

84. О Пуччо Капанна см. примеч. 100.

85. Картина утеряна. Были попытки отождествить ее с находящейся в Англии картиной (сначала в собрании Voung Ottley, затем в собрании William Fuller Maitland), не встретившие общего признания.

86. Флорентийский локоть (braccio) равен 0,577 м.

87. В хронике Виллани говорится, что торжество закладки состоялось 18 июля 1334 г.

88. Относительно авторства скульптурных украшений колокольни мнения расходятся; все же нижний ряд рельефов (на западной стороне) приписывается Джотто, другие три стороны – Андреа да Пизано, ученику Джотто, по рисункам учителя.

89. Галерею, увенчивающую колокольню вместо пирамиды, проектированной Джотто, соорудил Франческо Таленти.

90. Указом Флорентийской республики от 12 апреля 1334 г. Джотто был сделан начальником строительных работ церкви св. Репараты (на месте которой 8 сентября 1295 г. был заложен новый собор – Санта Мария дель Фьоре), а также «руководителем сооружения и улучшения стен и украшений города и всех других работ Флорентийской республики» (Gaye. Carteggio inedito).

91. Картина не сохранилась.

92. Фигуры не сохранились.

93. Картина не сохранилась.

94. В Падуе Джотто расписал большой зал Палаццо делла Раджоне, но эта роспись погибла во время пожара 1420 г. Дворец был реставрирован в 1306 г., а между этим и 1313 г. были закончены работы Джотто.

95. В 1303 г. знатный падуанец Энрико Скровеньи построил небольшую церковь Благовещения на месте древнего амфитеатра (Арены), освященную в 1305 г. Джотто расписывал ее между 1305 и 1307 гг. Это наиболее значительное из всех произведений молодого Джотто. Вазари о нем ничего не знает, и соответствующее место в тексте почти дословно списано у Гиберти.

96. Ни одна из работ Джотто в Милане не сохранилась.

97. В хронике Виллани приведена более точная дата: «Мастер Джотто, вернувшись из Милана, куда он был послан нашей республикой на службу владетелю Милана, скончался 8 января 1337 г. и был с большими почестями похоронен на государственный счет в соборе св. Репараты» (кн. XI, гл. 12).

98. Могила Джотто не известна.

99. См. I, 25.

100. Пуччо Капанна – флорентийский живописец: годы его рождения и смерти не известны, умер сравнительно молодым. Достоверные его работы относятся к 1334 г.

101. Ни одной достоверной даты из жизни Оттавиано да Фаэнца не известно. Фрагменты трех его картин хранятся в Пинакотеке Фаэнцы.

102. Год рождения и смерти Паче да Фаэнца также не известны. Немногие сохранившиеся его произведения находятся в Пинакотеке Фаэнцы.

103. Среди скульпторов, работавших в 1345 г. в соборе Орвието, упоминается Анджолино ди маэстро Джотто Фиорентино.

104. Гильельмо да Форли (Гильельмо дельи Органи) – ученик Джотто. Ни одна из его работ не сохранилась.

105. Пьетро Лоренцетти, прозванный Лаурати (год рождения не известен, ум. ок. 1350), и Симоне Мартини, прозванный Мемми (1284- 1344), два крупных представителя сиенской школы, никогда не были учениками Джотто. Стефано Фьорентино (1301-1350), сын дочери Джотто Катерины, был действительно учеником своего деда. Из его произведений во Флоренции осталось очень мало, а в Ассизи они или погибли, или не могут быть ему приписаны с несомненностью.

106. О жизни Пьетро Каваллини, римского живописца, известно очень мало: год рождения не известен, первое упоминание о нем (в Риме) относится к 1273 г. Главные работы его в Санта Мария ин Трастевере в Риме – 1291 г. и в Санта Чечилия ин Трастевере в Риме же – 1293 г. В последнее время были сделаны попытки представить Каваллини учителем Джотто во время пребывания последнего в Риме. Возможно, однако, что стилистическая общность обоих мастеров объясняется общностью их исканий и лежит вне прямой школьной зависимости.

107. Рисунки Джотто не сохранились.

108. 62-я новелла.

109. Весь анекдот основан на двойном смысле итальянского слова «агmа» – герб и оружие.

110. Франко Саккетти говорит о Джотто также в новелле 75.

111. Бенедетто да Майано (1442-1497) сделал рельефный бюст Джотто в 1490 г. Бюст этот находится на прежнем месте.

112. О Полициано см. XI. 26.

ЖИЗНЬ МАЗАЧЧО ИЗ САН ДЖОВАННИ В ВАЛЬДАРНО, ЖИВОПИСЦА

Обычай природы, когда она создает личность, особенно выдающуюся на каком-либо поприще деятельности, состоит зачастую в том, что она создает эту личность не одинокою, но одновременно с нею и неподалеку от нее вызывает к жизни другую для соперничества с нею, чтобы они могли друг другу содействовать в достоинствах и соревновании, Такого рода положение не только приносит особенную пользу тем, кто вступает в соревнование, но воодушевляет и тех, которые приходят вслед за этой эпохой, чтобы добиваться со всем усердием и со всем прилежанием того почета и той доброй славы отошедших, которым они ежедневно слышат высокую хвалу. Истинность этого подтверждается тем, что Флоренция в одном и том же веке произвела Филиппо, Донателло, Лоренцо, Паоло Учелло и Мазаччо1, совершенных в своем роде, и не только уничтожила грубую и неуклюжую манеру, державшуюся до той поры, но прекрасными их произведениями так возбудила и воспламенила души пришедших позднее, что их мастерство поднялось до величия и совершенства, какое мы видим в настоящее время. Поэтому мы в самом деле обязаны великой признательностью тем, первым, которые своим трудом показали истинный путь к достижению высшей ступени. Что до хорошей манеры живописи, то ею мы обязаны Мазаччо, потому что он в своем стремлении к славе полагал, что живопись должна быть не чем иным, как воспроизведением в рисунке и красках всевозможных предметов живой природы такими, какими они созданы ею, и считал того выше, кто следовал этому с наибольшим совершенством; эта-то мысль, говорю я, стала для Мазаччо причиной того, что он постоянным трудом преуспел настолько, что мог считаться среди первых, кто в наибольшей степени освободил искусство от жесткости, несовершенства и затруднительностей, и он же дал основные начала красивым позам, движениям, величавости и живости, а также известной выпуклости, поистине действительной и естественной, чего никогда не достигал до него ни один художник. Обладая способностью тонкого суждения, он учел, что все фигуры, которые не стоят ногами на горизонтальной плоскости и не сокращаются в перспективе, но помещены на острие носков, лишены всякого достоинства и манеры в самом существенном; и те, кто их так изображает, показывают, что не понимают сокращений перспективы. И хотя Паоло Уччелло брался за это, и кое-что сделал в облегчение этой трудности, тем не менее Мазаччо, меняя на разные лады, достиг гораздо лучших ракурсов и с самых разных точек, чем кто-либо иной до той поры. Он писал свои вещи в мягкой и объединенной манере, сочетая с воспроизведением голов и обнаженных тел колорит одежд, которые он любил делать легкими и с небольшим количеством складок, как то бывает в живой действительности. Это принесло великую пользу художнику, и за это он заслуживает упоминания в качестве изобретателя; в самом деле, вещи, созданные до него, можно назвать написанными, его – живыми, в сравнении с работами других, живы, правдивы и естественны.

Он был родом из Кастелло Сан-Джованни в Вальдорно, как говорят, там еще можно видеть несколько рисунков, сделанных им в раннем детстве3. Он был человеком очень рассеянным и весьма беспечным, ним тому, у кого вся душа и воля заняты предметом одного только искусства и кому мало дела до себя самoгo, а еще меньше – до других. А так как он никогда и никаким образом не хотел думать о житейских делах и заботах, в том числе о своей одежде, спрашивал со своих должников разве в крайней нужде, то вместо Томмазо, как было его имя, он был всеми прозван Мазаччо4, однако не за порочность, потому что он был сама доброта, а за эту самую небрежность, каковая не мешала ему с такой готовностью оказывать другим услуги и любезности, больше которой и оказать нельзя.

Он начал художественную работу в то время, когда Мазолино да Паникале5 расписывал в церкви Кармине Флоренции капеллу Бранкаччи6, и постоянно, где только мог, шел по следам Филиппо и Донато, хотя в своем искусстве отличался от них и настойчиво добивался в исполнении фигур наибольшей жизненности и движения наподобие действительности, и в отличие от других он столь по-новому трактовал рисунок и живопись, что его работы свободно могут выдержать сравнение со всяким новым рисунком и живописью. Он с величайшим усердием и удивительным искусством преодолевал трудности перспективы, как мы видим по его картине с мелкими фигурами, которая в настоящее время находится в доме Ридольфо дель Гирландайо и в которой кроме Христа, исцеляющего бесноватого, имеются еще прекрасные по перспективе дома, исполненные таким образом, что они одновременно показаны и изнутри и снаружи, так как он для большей трудности взял их не с лицевой стороны, а с угла7. Он больше других мастеров стремился изобразить и обнаженные и сокращенные в перспективе фигуры, что до него мало было распространено. Он в своих произведениях отличался величайшей легкостью и любил, как сказано, большую простоту драпировок. Его кисти принадлежит сделанная темперой картина, где изображена коленопреклоненная Мадонна с младенцем на руках перед святой Анной; эта картина находится теперь в церкви Сант Амброджо во Флоренции, в часовне возле дверей, ведущих в приемную братии8. Затем в церкви Сан Никколо, по ту сторону Арно, помещена в простенке сделанная темперой картина кисти Мазаччо, на которой изображено Благовещение и тут же здание со множеством колонн, прекрасно переданное в перспективе: помимо совершенства рисунка оно сделано в ослабевающих тонах, так что, мало-помалу бледнея, оно теряется из виду, в чем он показал отменное понимание перспективы9. Во флорентийском аббатстве на пилястре против одного из столбов, поддерживающих арку главного алтаря, он написал фреской св. Ива Бретонского, изобразив его в нише так, что снизу ноги кажутся сокращенными в перспективе; этот прием не был никем другим применен столь же успешно и доставил ему немалую хвалу; а под названным святым, на другом карнизе, он изобразил вдов, сирот и бедняков, к которым святой приходил на помощь в их нужде10. В Санта Мария Новелла, там, где имеется трансепт, он написал фреской же изображение Троицы, расположенное над алтарем св. Игнатия, а по сторонам – Мадонну и св. евангелиста Иоанна, созерцающих распятие Христа. С боков находятся две коленопреклоненные фигуры, которые насколько можно судить, являются портретами заказчиков фрески; но они мало видны, потому что закрыты золотым орнаментом. Кроме фигур там особенно замечателен полукоробовый свод, изображенный в перспективе и разделенный на квадраты, заполненные – розетками, которые так хорошо уменьшаются и сливаются в перспективе, что кажутся словно выписанными в стене11. Написал он еще на доске в Сан- Мария Маджоре возле боковой двери, ведущей к Сан Джованни, в капелле, Мадонну, св. Екатерину и св. Юлиана; на пределле изобразил он несколько небольших фигур из жития св. Екатерины, равно как св. Юлиана, убившего отца и мать, а посредине же изобразил Рождество Иисуса Христа с тою простотою и правдивостью, какие свойственны его работам12. В церкви дель Кармине в Пизе на доске, внутри капеллы, помещающейся в трансепте, написана им Мадонна с младенцем, а у ног их – несколько ангелов, которые играют на музыкальных инструментах один из них, играя на лютне, внимательно вслушивается в гармонию звуков. Посредине находится Мадонна, св. Петр, св. Иоанн Креститель, св. Юлиан и св. Николай – фигуры, полные движения и жизни. Внизу на пределле находятся маленькие фигуры и изображены сцены из житий упомянутых святых, а в середине – три волхва, приносящие дары Христу; в этой же части несколько лошадей списаны с натуры так живо, что невозможно желать лучшего; люди из свиты трех волхвов облачены в разнообразные одежды, какие носили в те времена. Вверху же картина заканчивается несколькими квадратами с изображением множества святых вокруг распятия13. Полагают, что фигура святого в епископской одежде, находящаяся в той же церкви на фреске возле двери, ведущей в монастырь, сделана Мазаччо, но я с уверенностью полагаю, что она писана фра Филиппо, его учеником14. По возвращении из Пизы Мазаччо сделал во Флоренции картину на дереве с двумя словно бы живыми обнаженными фигурами, женскою и мужскою, которые теперь находятся в доме Паллы Ручеллаи15. Затем, чувствуя себя во Флоренции не по себе и побуждаемый любовью и влечением к искусству, он решил в целях усовершенствования и превосходства над другими отправиться в Рим, что и исполнил. И здесь, приобретя величайшую славу, он расписал для кардинала Сан – Клементе в церкви Сан Клементе капеллу, где изобразил фреской страсти Христовы с распятыми разбойниками, разно как житие св. мученицы Екатерины16. Кроме того, он написал темперой много картин, которые или погибли, или пропали во время волнений в Риме. Одну картину он написал в церкви Санта Мария Маджоре в маленькой капелле около сакристии, где изобразил четырех святых, так хорошо исполненных, что они кажутся рельефными, а в середине – церковь Санта Мария делла Неве, тут же – портрет с натуры папы Мартина, который мотыгой указывает основание этой церкви, а рядом с ним – император Сигизмунд II однажды, рассматривая вместе со мной эту картину, Микеланджело очень хвалил ее и после добавил, что они были живыми людьми во времена Мазаччо17. Когда в Риме при папе Мартине над фасадом церкви Сан Джанни работали Пизанелло18 и Джентиле да Фабриано19, часть работы они поручали Мазаччо. Узнав, что Козимо деи Медичи, оказывавший ему великую помощь и покровительство, вызван из изгнания, он возвратился во Флоренцию. Здесь после смерти Мазолино да Паникале20 ему поручили начатую последним работу в капелле Бранкаччи в Кармине, где, прежде чем приступить к работе, он написал как бы для опыта св. Павла, что возле веревок колокольни, чтобы показать, как он усовершенствовал свое искусство21. И в самом деле, в этой картине он выказал бесконечное умение, ибо голова этого святого, списанная с Бартоло ди Анджолино Анджолини22, производит впечатление такого великого ужаса, что кажется, будто этой фигуре недостает только того, чтобы она заговорила. И, глядя на нее, тот, кто не знает св. Павла, увидит прямодушие римской гражданственности, соединенное с непобедимой мощью уверовавшей души, всецело устремленной к делам веры. В этой же картине художник показал такое умение изображать ракурс, взятый сверху низ, которое было поистине изумительно, как то явствует в передаче ног апостолов, где легко разрешена трудность задачи, особенно в сравнении со старой неуклюжей манерой, которая (как сказал выше) все стоящие фигуры изображала приподнявшимися на носках. Эта манера удержалась до него без изменений, и только он один, раньше кого бы то ни было, преобразовал ее в хорошую манеру наших дней. Случилось, что как раз в то время, когда он производил эту работу, была освящена упомянутая церковь дель Кармине23. В память этого события Мазаччо над воротами, ведущими из храма на монастырский двор, написал веронской зеленью все священнодействие, как оно происходило: он изобразил бесчисленное множество граждан, которые в плащах и капюшонах шествуют с процессией. Среди них он представил Филиппо24 в деревянных башмаках, Донателло, Мазолино да Паникале – своего учителя, Антонио Бранкаччи25, заказавшего ему роспись капеллы, Пикколо да Удзано26, Джованни ди Биччи деи Медичи27, Бартоломео Вазари28, которые еще раз написаны им же в доме Симоно Кореи, флорентийского дворянина29.