Владимир Миронов - Древние цивилизации
Назначенный министром просвещения в 1853 году А. Норов проявил немалые способности, помог немецкому ученому К. Тишендорфу организовать поездку на Синай. Таким вот образом сей документ и попал в Россию (1859). Когда же Александрийский патриарх Калинник, проживавший в Константинополе, попытался, было, оспорить право приобретения Кодекса русскими (рукописная Библия «дана вам на время и должна быть возвращена из России на свое место»), – Порфирий с достоинством заметил: «Нет, владыка мой святый, она отдана нам навсегда. Естественно вам жалеть об отчуждении ея, но и вам естественно радоваться о добровольной передаче нам этой древности. Итак, весы стоят ровно. У вас старина эта может исчезнуть и попасть в руки англичан, французов, немцев, а у нас она будет сохранена. Наша кафолическая Церковь есть один большой дом, в котором вместе живут эллины и скифы, только в разных горницах, потому и тужить не надобно, ежели какая рукопись перенесена из одного жилья в другое, с Синая, например, в Петрополь. Допустим, что она понадобится вам для ученых справок. Так и что же? Приезжайте к нам и справляйтесь по ней, как приезжаем к вам мы и роемся в ваших библиотеках». Стоит упомянуть, что тут были также сирийские, коптские, грузинские и еврейские рукописи. Были и сочинения Иоанна Златоуста в 4-х томах, написанные им собственноручно. В дальнейшем Синайский кодекс в печатном виде прибыл из России в монастырь Св. Екатерины. Англичанин Бургхард, посетивший библиотеку, рассматривал арабские рукописи и не нашел в них «ничего интересного». Место это со временем стало столь популярно, что русские принцессы подарили монастырю золотую крышку саркофага для гроба, неоднократно передавали в дар русские иконы и колокола (XIX в.). Ранее Николай I, исполняя давний завет Анны Иоанновны, передал в дар коптской церкви 40 000 рублей.
Крымские караимы
Интерес к землям Египта и Палестины подтолкнул к более тщательным розыскам. Визит в Каир некоего А. Фирковича, если он имел место, преследовал цель доказать царскому правительству, что караимы осели в Крыму еще с дохристианских времен и непричастны (в отличие от раввинских евреев) «как к распятию Христа, так и к созданию ненавистного Талмуда». Чтобы достичь успеха наверняка, ему пришлось прибегнуть к фальсификации документов. Л. Дойель писал, что он зашел столь далеко, что удревлял даты надписей на надгробиях караимских кладбищ в Крыму. Естественно, когда стало известно о подобной практике, многие из рукописей Фирковича стали вызывать подозрение. По сей день среди специалистов имеются разногласия по поводу того, какие из тех рукописей подлинные, а какие – лишь подделки. «Подобно Симониду, он был фальсификатором, но как будто бы не руководствовался в первую очередь материальными соображениями. Он безжалостно опустошал синагоги и генизы, включая некоторые из тех, что находились в Крыму и Бухаре, но он был, вероятно, в числе первых людей, проникшихся сознанием огромной ценности этих хранилищ». Как бы там ни было, а заслуги у Фирковича перед Россией все же имелись.
Подъем на пирамиду
Говоря об одном из первых научных описаний Египта и Востока, нельзя не упомянуть еще одно издание XVIII века, десятитомник французского историка Шарля Роллена – «Древняя история об египтянах, о карфагенянах, об ассирианах, о вавилонянах, о мидянах, персах, о македонянах и о греках…» Труд сей вышел в России в прекрасном переводе поэта В. К. Тредиаковского (1749–1762). Первый том полностью посвящен Египту («Древняя история о египтянах»). Но самым заметным событием стала публикация 18?томного французского издания «Описание Египта» (1809–1816), поставившего изучение египтологии на строго систематизированную основу. Благодаря французам мы пришли к изучению Египта и его древностей. Когда в Европе подбор коллекций египетских редкостей вошел в моду и стало создаваться ядро египетских отделов в музеях, разумеется, не могли остаться в стороне и мы. Приходится лишь сожалеть, что коллекция французского консула Б. Дроветти, которую Ж. – Ф. Шампольон рекомендовал купить России, не попала к нам, а осела в Турине и Лувре. Некоторым утешением явилось разве что создание в Петербурге (на основе купленной в 1825 г. коллекции австрийского офицера Кастильона) «Египетского музеума», вошедшего в состав Эрмитажа.
Кормление антилопы. Роспись гробницы Хнумхотепа II
Видное место в плеяде ученых-египтологов эпохи занял и Владимир Семенович Голенищев (1856–1947). Это – истинный основатель «русской египтологии», переводчик текстов и автор комментариев к ним. Сын царскосельского купца, из купеческой семьи владельцев Сампсоньевской мануфактуры, с 14 лет увлекся Египтом, окончил Петербургский университет, работал в Эрмитаже. Имея средства, он мог позволить себе в течение 30 лет ежегодно проводить в Египте большую часть времени. Подобно «Странствиям Синухе», что впервые в мировой литературе передало страдания и радости героя, Голенищев передал России огромный пласт великой египетской культуры. Особенно насыщенной была его поездка в 1888–1889 годах. Он побывал на Красном море, провел раскопки в Нижнем Египте, в Тель эль-Масхута, обрел в Александрии фрагменты клинописных папирусов, надгробные плиты греко-римского периода, холст из могилы правителя Фив и многое многое другое. Он делал фотографии и вел дневник во время путешествия, записывая названия гор и долин… Посетив эту страну много раз (с 1879 по 1939 г.), в дальнейшем он организовал в Каирском университете кафедру египтологии, воспитавшую немало крупных ученых, опубликовал и перевел ряд уникальных литературных шедевров Древнего Египта. Почти все деньги он вложил в приобретение бесценных шедевров у Египта. Женившись на француженке до Первой мировой войны, он выехал в Ниццу, куда вывез, словно верный страж Тота, свой египетский архив, что лег в основу центра его имени в Париже. Французы признали исключительные заслуги ученого.
Стражи гробницы фараона
Интересна история передачи всей этой бесценной египетской коллекции в Россию… Туда снаряжались специальные экспедиции для покупки папирусов, других ценных памятников искусства и культуры. В приложении к записке от 1914 года Б. Тураев, в частности, отмечал, что западноевропейские библиотеки обогащаются коптскими рукописями, вывозимыми из древних монастырей Египта, уже с XVII века, а в XIX веке эти материалы увеличиваются в огромной степени благодаря раскопкам. Материалы такого рода являются драгоценным источником для историков не только египетской, но и вообще древней христианской церкви. Коптские и древнехристианские рукописи украшены интересными миниатюрами и орнаментами. Причем, как отметил наш ученый, все это важно и для понимания корней русской истории и культуры. Уже указывались египетско-кавказские связи, обращались к коптскому письму для объяснения происхождения славянских алфавитов (Ф. Фортунатов). Собрано и описано немалое число памятников во время экспедиции В. Ю. Бока и В. С. Голенищева, издан дневник этой экспедиции: «Материалы по археологии христианского Египта». Б. Тураев присоединяется к просьбе Ростовцева о необходимости командировки ученых специалистов в Египте для закупки греческих папирусов (1915). «Было бы весьма желательно продолжать столь удачно начатое дело участия России в изучении родного по культуре христианского Египта, тем более что в последнее время западноевропейская наука проявляет особо деятельный интерес в собирании памятников…»
В. С. Голенищев
Как говорит директор Музея изящных искусств И. Антонова, в коллекции Голенищева представлено всего около 6 тысяч памятников египетской древности. Фактически это был египетский музей в миниатюре. Поэтому о египетском зале ГМИИ им. А. С. Пушкина в Москве ныне говорят как о «почти на сто процентов личной коллекции Голенищева». В начале ХХ века перед Россией встал вопрос о возможности ее приобретения. Основатель Музея изящных искусств Цветаев писал об этом как о чем-то невозможно-фантастическом («какое это было бы прекрасное начало»). К тому же разнесся слух, что Америка и Англия готовы приобрести это сокровище за 500 тысяч рублей золотом. Государственная дума России приняла, однако, специальный закон о покупке знаменитой коллекции, перехватив идею у Лондонского музея (1909). Похоже, тогдашние министры и мужи парламентаризма гораздо более помышляли о славе России и о судьбах ее культуры, нежели нынешние. Голенищев твердо заявил, что его искренней мечтой является желание оставить коллекцию в России. В результате переговоров 6000 предметов из его собрания были куплены государством за 365 700 рублей с рассрочкой и переданы на хранение в Музей изящных искусств в Москве.
М. И. Ростовцев
Когда коллекцию привезли из Петербурга в Москву, это был настоящий праздник (1911 г.). В ней были представлены керамика и каменные сосуды додинастического периода Египта, рельефы из гробницы Иси от эпохи Древнего царства, стела Хенену и скульптурный портрет Аменемхета III из эпохи Среднего царства. Особенно богато и разнообразно было представлено Новое царство: саркофаги, рельефы, мелкая скульптура, памятники быта и художественного ремесла (парные статуэтки «певицы Амона» Раннаи и ее мужа – жреца Аменхотепа, туалетная ложечка в виде плывущей египтянки и другие). О стеле Хенену В. С. Голенищев писал: «С точки зрения египтян, да даже, пожалуй, и с точки зрения современных египтологов, обе сидящие фигуры могут считаться шедеврами египетского искусства времен IX династии». За образец египетского зала Музея изящных искусств им был взят зал храма в Луксоре. При входе в зал видим колонны, напоминающие стебли папируса. Б. А. Тураев, «святой человек египтологии», увидев зал, назвал оный «храмом, куда надо ступать с трепетом душевным». Обо всех сокровищах коллекции рассказать в нашей книге было просто невозможно. Тут ведь многочисленные статуи фараонов, вельмож, дивные фаюмские портреты, «первые портреты в европейской живописи», «Барельеф с плакальщицами» эпохи Эхнатона, потрясающий по эмоциональной силе (вторая часть «Плакальщиц» находится в музее г. Бостона, США), и многое другое. Тысячи бесценных экспонатов.