В поисках Неведомого Бога. Мережковский –мыслитель - Наталья Константиновна Бонецкая
566
Именно так, в ключе стихотворения «Имману-эль» Соловьёва, который спустил Бога с небес на землю, в «поток мутный жизненных тревог», мыслил о Церкви Бахтин.
567
У Мережковского это были почему-то не Лука и Клеопа, как обыкновенно считается, а Клеопа и Нафанаил (или сын Клеоны Симеон) (с. 618–619).
568
«”Бог дал Ему являться не всему народу, а только свидетелям <…> – нам (Д. А. 10, 40)”» (с. 623).
569
Недаром Мережковский подробно обсуждает здесь разговор Свидригайлова с Раскольниковым о вере в привидения. «Бред», «галлюцинации», «помешательство» ит. и.: эти на самом деле ключевые для экзегета слова он хочет, как бы стыдясь, прикрыть «сердцем горящим» шествующих в Эммаус.
570
Или являлось, обнаруживалось. В Евангелиях на самом деле нет никаких кажимостей, – будь то призраки или галлюцинации. Между тем «Евангелие от Мережковского» – феноменология Жизни Иисуса – в основе своей имеет категорию явления, феномена, отделенную лишь тонкой гранью от кажимости, т. е. галлюцинации. Явление или кажимость? – вот в действительности роковой вопрос, неизменно предстоящий Мережковскому. И в этом своем неизбывном сомнении Мережковский – тайный докет, «каженник».
571
Мы уже видели, что так он поступил с концовкой Евангелия от Марка.
572
Так, Мережковский утверждает, что в Евангелии от Луки в рассказе о Тайной Вечери «о крови ни слова» – сказано только «Вот Тело Мое»: «Слов о крови не надо, потому что “вот Тело Мое” значит: “и вот Кровь Моя”: в теле живом – живая кровь» (с. 504, 505). Мережковский ссылается на Лк 22, 15–19; но вот в Лк 22, 20 ясно говорится: «Сия чаша есть новый завет в Моей Крови <…>».
573
О данном тексте см.: Трофимова М. К. Из истории гностической интерпретации // Знание за пределами науки. М., 1996, с. 44–47.
574
Штейнер редко использовал слово Бог, и оно у него окрашено политеистически. Если Иисус Христос все же Бог для его словоупотребления, то он – Бог Солнечной системы, связанный исключительно с судьбой человечества.
575
«Роман о Понтии Пилате» московского Мастера – также «апокриф» – менее условен, на мой взгляд, чем «Иисус Неизвестный». Однако книжность опыта Булгакова в отношении ершалаимских глав делается совершенно явной при их сравнении с главами московскими. Апокриф в оправе великолепного современного оккультного триллера, великий роман М. Булгакова также было бы несложно «перевести» на художественный язык кинематографа.
576
Он пользуется путевыми заметками фи Зодена: J. von Soden. Reisebriefe aus Palaestina, 1909.
577
Все же примечательна одновременность создания «Иисуса Неизвестного» и «Мастера и Маргариты».
578
Андрей Белый, Бердяев, сестры Герцык, Вяч. Иванов, М. Волошин – вот неполный перечень русских ницшеанцев, активно пользовавшихся этой парадигмой в своем собственном жизнестроительстве.
579
Вопрос о соответствии евангельской истории жанру трагедии кажется мне очень спорным.
580
Это, разумеется, лишь идеальная, программная цель экзегезы Мережковского.
581
Церковная Страстная седмица, с точки зрения её богослужебно-временной организации, есть не что другое, как призыв к христианину пережить последние дни и часы Христа в реальном, так сказать, времени, – с максимально возможной буквальностью последовать за Христом, взяв крест.
582
В «Атлантиде – Европе» словом «мистерия» обозначены тайные языческие культы. В «Иисусе Неизвестном» этот смысл сохраняется при трактовке Крещения, воскресения Лазаря, но также и расширяется, когда под мистерией Мережковский понимает личный религиозный опыт, а не ритуал.
583
Применяю здесь антропософский термин.
584
Сцена самоубийства Пилата, вскрывшего себе в ванне вены и наблюдающего за тем, как его кровь, струясь, смешивается с водой, – чисто хичкоковская (ср. фильм «Психоз»).
585
Любопытно, что предельно либеральное, почти что позитивное толкование Мережковским чуда умножения хлебов негласно – без ссылки на источник – взято на вооружение современной русской Церковью с ее охранительной тенденцией. Так, 13 августа сего 2016 года мне довелось слышать по крайне правому радио «Радонеж» проповедь на дневное Евангелие консервативного, мрачнейшего протоиерея-аскета Александра Шаргунова. В своей проповеди священник (а это, видимо, ведущий современный официальный толкователь Евангелия) в точности воспроизвел смысл интерпретации Мережковским данного чуда – лишь прикрыв его экзальтированной риторикой. Ничего сверхъестественного на горе Хлебов не случилось – просто люди, богатые и бедные, в порыве любви все свое продовольственное достояние снесли к ногам Иисуса, и оно было поделено; это – первая Евхаристия. Так и мы должны поступать, и тогда осуществится Царство Божие, воскликнул в конце о. Шаргунов.
586
Речь идет о т. наз. Прецессии – движении, которое совершает условная ось Земли при годовом обращении последней вокруг Солнца. Прецессию хорошо моделирует вращающийся волчок.
587
Как завершению Рождества – рождению в Иисусе Христа – в глазах докетов, несториан, Штейнера, Мережковского.
588
Это шествие напоминает процессию стихий и веществ (их платоновских идей) в постановке «Синей Птицы» М. Метерлинка в МХАТ (1908, режиссёры К.С. Станиславский и Л.А. Сулерницкий).
589
Мережковский говорит о «творческой эволюции», как бы ссылаясь на идеи А. Бергсона, – но, быть может, имеет в виду при этом и представления Р. Штейнера.
590
Например, факт Входа Иисуса в Иерусалим в его деталях, историю предательства Иуды, картину Распятия.
591
«Авторство» в данном случае – совершенно иное, чем эта категория в ее современном индивидуалистическом понимании. В книге Мережковского «соборность» евангельского авторства обоснована достаточно хорошо.
592
Лёзов С.В. Теология Рудольфа Бультмана // Вопросы философии, 1992, № 11, с. 73.
593
Бультман Р. Новый
