Георгий Миронов - Лики России (От иконы до картины). Избранные очерки о русском искусстве и русских художниках Х-ХХ вв.
Все авторы – теологи, историки, искусствоведы – признают: важным дополнением к немногочисленным сведениям об Андрее Рублёве являются его произведения – иконы и росписи.
К его основным произведениям сегодня более или менее уверенно относят следующие: иконостас и росписи Благовещенского собора в Московском Кремле (1405); росписи и иконостас Успенского собора во Владимире (1408); икону «Богоматерь Владимирская» для Успенского собора в Звенигороде (нач. XV в.); деисусный чин из собора Рождества Богородицы в Саввино-Сторожевском монастыре (нач. XV в.); росписи и иконостас Троицкого собора в Троице-Сергиевском монастыре (20-е гг. XV в.); икону святой Троицы из того же собора; росписи Спасского собора Спасо-Андроникова монастыря в Москве (нач. 20-х гг. XV в.).
Большинство из них выполнены совместно с другими мастерами, однако самая знаменитая его работа – «Святая Троица», – по единодушному мнению специалистов, создана им одним. Нет разногласий между специалистами и в вопросе об объёме созданного великим мастером – творческое, духовное его наследие было очень велико. До нас дошла лишь «Троица»…
И фамилия, точнее – прозвище Рублёв, которое сохранилось за ним и в монашестве. Если учесть, что в XV в. фамилии носили лишь представители высших слоёв общества (см.: В. А. Никонов. Имя и общество. М., 1974), – вот ещё один источник для воссоздания биографии мастера, – можно предположить его происхождение из образованных кругов.
Впервые упоминание о нём мы встречаем в летописи в 1405 г., когда он был человеком ещё молодым (ибо упоминался на последнем – третьем – месте, как младший среди мастеров).
По мнению авторов «Жития преподобного Андрей Рублёва», можно уверенно предположить, что в ранний период своей деятельности он учился и работал в Византии и Болгарии. Согласно одной из гипотез, Андрей – ученик знаменитого Феофана Грека. Во всяком случае, ему довелось работать с ним в 1045 г.
Место пострижения его достоверно не известно. Но вся его жизнь была связана с двумя монастырями – Троице-Сергиевым в Сергиевом Посаде и Спасо-Андрониковым в Москве.
Если же говорить об учителе Андрея Рублёва – не живописном, а духовном, – то трут сомнений у специалистов нет. По духу Андрей является учеником Сергия Радонежского, воплотившего в себе нравственный идеал эпохи. Впрочем, Андрей был хорошо знаком и с Епифанием Премудрым, непосредственным учеником Сергия, знал и других высокообразованных людей своего времени, тесно общался с ними.
Если же говорить о том, кто мог бы претендовать на имя ближайшего друга Андрея Рублёва, то тут и древние источники дают однозначный ответ. С 1408 г. инок Андрей впервые упоминается вместе со своим «сопостником» Даниилом Чёрным. С этого года мы знаем о тесной духовной связи двух иконописецв-сподвижников, продолжавшейся до самой смерти, около 20 лет. Место их погребения помнили до конца XVII в. Сегодня мы можем лишь предположить его – в Андрониковом монастыре под старой колокольней, в середине XX в. разорённой и сровненной с землёй. Ныне снова искать придётся. Народ должен знать свои святые места.Этот художник ещё при жизни пользовался у современников огромным уважением, позднее же стал почитаться как «святой старец». Ещё в молодости постригшись в монахи, многие годы он провёл в Троице-Сергиевом монастыре. Здесь стал широко образованным человеком (вспомним великолепную библиотеку лавры), здесь стал выдающимся изографом. Отсюда выезжает он «по приглашению» на росписи Благовещенского собора в Москве, Успенского собора во Владимире (где он работал со своим другом Даниилом Чёрным), а возможно, предполагают специалисты, и Рождественского собора в Саввино-Сторожевском монастыре под Звенигородом. Последние же годы жизни он провёл в Андрониковом монастыре в Москве, где расписывал храм Спаса и где ныне находится Музей древнерусского искусства, носящий его имя и охватывающий своей экспозицией период с XIV по XVIII в. (с экспозицией музея можно познакомиться и в библиотеке – по альбому: И. А. Иванова. Музей древнерусского искусства имени Андрей Рублёва. М.: Сов. Художник, 1969. 125 с.: ил.).
«Троица» же закономерно родилась в Троице-Сергиевой лавре. Рублёв писал её в полном расцвете сил. Наиболее вероятная дата её исполнения – 1411 г., когда на месте погребения Сергия была построена деревянная церковь, посвящённая, как и позднейший каменный собор, Троице. «Памятником неотразимого обаяния» назвал «Троицу» В. Н. Лазарев, посвятивший ей специальную главу в большой монографии «Русская средневековая живопись» (М.: Наука, 1970. 340 с.) – ««Троица» Андрея Рублёва».
Выше мы отметили закономерность появления этой удивительной иконы именно в Троицком монастыре, основанном Сергием Радонежским. Аргументацию в пользу этого тезиса вы найдёте и в статье В. Н. Лазарева, где показаны и роль тройственного начала в истории, отражённая Епифанием Премудрым в «Житии Сергия», и тема Троицы в русской живописи второй половины XIV – начала XV в., и тема Троицы в жизни и деяниях Сергия… Мы же хотим здесь обратить ваше внимание на исторический аспект творчества Андрей Рублёва и жизни Сергия Радонежского, отмечаемый в ряде исследований современных (светских и религиозных) авторов. Да, монастырь посвящён Троице и икона Рублёва – ей, правда, с персональным посвящением основателю монастыря Сергию Радонежскому, но связь здесь далеко не внешняя и не случайная. Дело в том, что для самого Сергия образ Троицы знаменовал единство и согласие. Недаром и Епифаний Премудрый пишет в «Житии Сергия», что возвёл он храм Троицы, «дабы воззрением на Святую Троицу побеждался страх ненавистной резни мира сего». И это действительно соответствовало практической деятельности Сергия, энергично выступавшего против княжеских ссор и междоусобиц.
Можно ли в таком контексте, говоря об истории преодоления этих междоусобиц и создания единого государства Российского, обойтись без хотя бы упоминания Сергия Радонежского и посвящённой ему «Троицы» Андрея Рублёва, как и его духовный учитель, выступавшего за гармонию человеческих отношений, за свободу духа великого народа, к которому он принадлежал?
Рублёвская «Троица» заслуживает значительно более подробного разговора с привлечением исторической, искусствоведческой, богословской литературы: интересна каждая тема – и богословская задача, решаемая художником, – доказать равенство всех трёх лиц святой Троицы всем инакомыслящим, сторонникам антитринитарных концепций; и искусствоведческая задача: проанализировать гениальную композицию иконы Рублёва, её символику; и церковная, и чисто общегуманистическая, и научная – показать её геометрическую виртуозность (её гениально комментирует академик Б. В. Раушенбах в книге: Пространственные построения в древнерусской живописи. М., 1975). Композиционные особенности иконы обстоятельны проанализированы в рекомендованной выше статье В. Н. Лазарева. Мы же вновь обращаем ваше внимание на исторический контекст рождения гениального произведения. На такой, например, момент: икона была создана в память человека, который всю свою жизнь призывал к прекращению братоубийственных распрей на Руси, принимал активнейшее участие в идейной подготовке Куликовской битвы, проповедовал дружбу и любовь к ближнему и всегда был готов протянуть руку помощи слабому и малому…
Вспомните, что это было за время – первое десятилетие XV в.! 1408 г. – набег на Русь Едигея с ордой, сожжены и разграблены были окрестности Москвы – Серпухов, Дмитров, Ростов, Переславль, Нижний Новгород. Пострадала жестоко и Троицкая обитель. Объединиться бы против татар, сообща ударить, освободиться от ига! А тут – княжеские счета да ссоры, мор и голод…
В таких условиях и добрый по характеру народ озлобится. Насилие со стороны сильных, хитрость, коварство со стороны слабых, недоверчивость, ослабление всех общественных уз среди всех – такими были царившие на Руси нравы в период работы Рублёва над «Троицей», считает С. М. Соловьёв, автор «Истории России с древнейших времён» (М.: Мысль, 1989. Кн. II. Т. IV).
В такой ситуации и личность Сергия, и тема Троицы, и философские воззрения Андрея Рублёва приобретают особое значение. Средний художник копирует окружающую его жизнь. Гений, видя её несовершенство, пытается её изменить. И очень важно учесть: Сергий и в то время, когда он жил, воспринимался окружающими с большим уважением. Люди же XV в. – современники Рублёва – видели в нём неотразимый моральный авторитет, связывали с его именем мечты о национальном раскрепощении и социальном мире. В их представлении Сергий был не только великим «сердцеведом», но и великим человеколюбцем. И Андрей Рублёв в посвящённую этому человеку икону вложил идею мира, идею гармонического согласия трёх душ.
Вот почему – в историческом контексте – разговор об иконе «Троица» Андрея Рублёва и вообще его творчестве выходит далеко за пределы богословских споров и искусствоведческих дискуссий. Трудно найти другое произведение русского искусства, которое так мощно несло бы в себе прогрессивное, объединяющее, умиротворяющее начало, столь необходимое для гармонизации русского общества XV в., для объединения людей и земель в единое Государство Российское. Победы ведь рождаются не из злости и ненависти, а из любви к добру и гармонии, которые требуют защиты от зла и поругания. Как ни странно, но «Троица» Андрея Рублёва – это исток и «стояния на Угре», и освобождения Руси от татарского ига. Разлитая же в ней гармония лечит души и поныне…
