Виктор Полищук - Лекции по культурологии

Напомним, что культура началась с обряда захоронения. Она развивалась в той мере, в какой человек учился хранить и воспроизводить не данные природой готовые продукты, а свой собственный опыт по их добыче и производству. Этот опыт закреплялся в простейших орудиях труда, в умениях и навыках, которые передавались от поколения к поколению. Хранить образец и следовать ему, а тем самым и воспроизводить его – в этом сущность культурной деятельности. Образец, как и деятельность, построенная в соответствии с ним, не был простым продолжением природных сил. Культура явилась выражением сверхприродных потребностей. Вместе с тем начало культурной деятельности знаменовало разобожествление природы. Человек не надеялся на то, что она обеспечит его всем необходимым для жизни. Будучи средством хранения и воспроизведения самого способа деятельности, культура являлась и средством разобщения человека и природы. Самым простым и универсальным инструментом хранения и воспроизведения опыта стало слово.

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог», – это первый стих Евангелия от Иоанна. Во всей мировой литературе трудно найти более точное замечание о роли слова в культуре. Слово, в особенности со времени появления письменности, действительно играло роль божества. Слово – это всеобщий эквивалент культуры. Как деньги кажутся непосредственным воплощением богатства, так слова кажутся непосредственным выражением культуры. Слово пользуется большим доверием у людей, а к тому, что не выражено в слове, доверия нет. Живые мысли и чувства, стихийные порывы души так и остаются неиспользованными, если их не выражают в слове. Тем более они не становятся достоянием культуры, если не выражены в печатном слове. Ведь в эпоху цивилизации печатное слово воплощает не только культуру, но и, как полагают многие, саму истину. Печатное слово служит средством преодоления национальных различий в культуре, благодаря печатному слову формируется единая мировая культура. По классификации ЮНЕСКО, на планете существуют шесть культурных регионов: европейско-североамериканский, арабо-мусульманский, дальневосточный, индийский, тропическо-африканский, латиноамериканский. И все они обобщены в Слове.

Но каждое печатное слово есть маленькое надгробие для живых мыслей и чувств, оно представляет собой останки человеческой души. Развитие печатного дела можно уподобить распространению захоронения на всё, что не выражено в печатном слове. Культ такого слова становится всеобщей магией земной цивилизации, притупляющей восприятие естественного, которое кажется «потусторонним». Доверие к печатному слову тесно связано с верой во всесилие разума, науки и техники. В Новое время рациональное начало в человеке было принято в качестве модели не только для окружающего мира, но и для общества. Рациональные модели были положены в основу развития обществ с тоталитарными режимами. В XX в. многим стали казаться устаревшими нравственные ценности, которые порой трудно объяснить строго рационалистически. Но подобное отношение к таким ценностям вызвало лишь падение интереса к систематическому гуманитарному образованию и всплески иррационализма в тех обществах, в основу которых были положены рациональные модели. Рядовому человеку представляется рациональной любая информация, которую он получает из газет, по радио, по телевидению или от сослуживцев. Рационализм он отождествляет с обыкновенной информированностью, а умственные способности понимает как способность воспринимать новую информацию. Представления о морали в современном человеке по-прежнему формируются скорее улицей, чем школьным или вузовским образованием. Не удивительно, что при таких обстоятельствах разум, т.е. способность анализировать и критически оценивать информацию, считается не свойством каждого человека, а свойством отдельных личностей, стоящих над обществом. Культ разума в действительности оказывается культом личности и власти.

Культ общества в конечном счёте ниспровергается властью отдельной личности, т.е. сменяется культом личности. Это значит, что общество становится средством достижения целей, которые навязываются ему властью. Таким же средством, каким для общества стала природа. Вот что писал B.C. Гроссман о роли Сталина: «Ведь по одному его слову возникали огромные стройки, колонны лесорубов шли в тайгу, стотысячные людские массы рыли каналы, возводили города, прокладывали дороги в крае полярной ночи и вечной мерзлоты. Он выразил в себе великое государство! Солнце сталинской конституции… Партия Сталина… сталинские пятилетки… сталинские стройки… сталинская стратегия… сталинская авиация… Великое государство выразило себя в нём, в его характере, в его повадках».155 Но культ личности проявляется не только в форме поклонения личности, стоящей на вершине власти. Во времена культа личности в обществе создаются герои в сфере труда, в науке, в искусстве, в спорте. Везде жадно ищут кумиров, и они возникают так же быстро, как и исчезают. Культ личности ниспровергается по той же причине, что и культ природы и общества. Обожествляемая личность постепенно превращается в средство самого общества. Рядовой человек начинает индивидуализироваться. Происходит как бы обратный процесс смены культов: культ личности – культ общества – культ природы. Поэтому культ личности является логическим завершением цивилизации, которую лишь в техническом отношении можно считать более зрелым этапом развития культуры. Культ общества, который в целом характерен для цивилизации, разлагается на ряд культов отдельных человеческих способностей: эмоциональных, рациональных, технических, волевых.

Цивилизация представляет собой существование человека как бы в разобранном (механическом) виде. Её судьба зависит от того, сумеет ли человек собрать себя, сосредоточиться и обрести внутри себя смысл своего дальнейшего существования. Так было в период гражданских войн и кризиса Римской республики, когда отсутствие идеалов и внутренней собранности было возмещено культом Цезаря и идеей Империи. Во времена Реформации идеал был найден в самом человеке. Если человек не может собрать себя сам и объединиться на основе идеала с себе подобными, то находятся элитные силы, которые объединяют людей под властью новой идеологии. Ф. Ницше полагал, что это может произойти в мире современной цивилизации, когда европейская культура станет послушным орудием для установления господства над всем миром «высшей породы людей». Судьба сегодняшних цивилизаций может быть также связана с лидерством одного из шести культурных регионов. Реальным претендентом на лидерство является дальневосточный регион, который в XXI в., возможно, будет определять развитие всей мировой цивилизации.

Итак, развитие культуры представляет собой смену культов, порождаемых человеком, чтобы позже быть ниспровергнутыми. Выше отмечалось, что культ личности является логическим завершением цивилизации, после чего движение как бы обращается вспять. Это означает, что человек становится для себя и личностью, и обществом, и природой. Ведь вся культура, последовательно развиваясь от культа природы к культу общества, а затем и к культу личности, есть способ удовлетворения его потребности быть человеком, соответствовать понятию «человек». Все культы есть лишь частные проявления этой глубинной потребности, представляющая собой высшее призвание и долг человека. Этот долг завещан чем-то высшим по отношению к человечеству, но существующим в каждом человеке. Долг быть человеком есть его единственный нравственный долг. Его можно назвать долгом перед Богом, либо долгом перед человеческим родом, либо долгом перед самим собой. Как бы он ни был назван, он останется единственным и последним культом, достойным поклонения. Но если человек осознаёт такое поклонение в качестве высшей, естественной и внутренней своей потребности, то он как бы выходит за пределы культуры. В данном случае можно говорить о рождении идеала в человеке. Во все времена находились люди, которые служили своему внутреннему идеалу, не ожидая, пока это станут делать другие. Иными словами, исполнить своё высшее призвание человек должен только сам, лично, не надеясь, что придут лучшие времена, когда это у него получится «само». Такие времена никогда не наступят. Но всегда будут люди, служащие своему идеалу, а другие будут либо следовать этому идеалу, либо искать свой собственный. Главное – терпимость и почтение к идеалу, даже если он не наш собственный. Идеал – это солнце, его света хватает на всех.

Итак, культура ведёт к идеалу, но его природа сверхкультурна. Культура порождается идеей, т.е. проблеском идеала в сознании человека. Все культы есть идеализации того, что человек принимает за идеал. Можно сказать, что в идее человек уходит от себя, но он возвращается к себе, когда понимает, что идеал находится в нём, и нигде больше. Идеал есть свет природы в человеке, озаряющий его новым рождением. Люди, которые служат идеалу, озарены своим светом, они не являются отблеском или произведением культуры. Они как бы сами себя порождают и похожи на звёзды. Вот почему свет от таких людей доходит до нас, даже если они жили совсем в другие эпохи, как доходит до нас свет самых далёких звёзд. Людей, служащих идеалу, нередко тоже называют идеалами, хотя это и не совсем точно. Когда человек обнаруживает свет в себе и обретает идеал, он соединяется с природными силами созидания и является источником творчества, результаты которого составляют культуру. Таким образом, культура есть произведение человека, и в этом её принципиальное отличие от природы и идеала, которые не созданы человеком. Приведём некоторые примеры. Будда, долгие годы искавший идеал жизни в окружающем мире и нашедший его в себе самом. Демокрит, согласно легенде, ослепивший себя, чтобы обрести умовидение. Сократ, во всём послушный лишь своему гению, осознавший его как основной принцип поведения человека. Иисус Христос, которому во время последнего пути из Галилеи в Иерусалим стала абсолютно ясна собственная участь и призвание. Августин, наблюдавший гибель Рима и нашедший идеал в «граде Божьем». Кеплер, подслеповатый от рождения, ставший одним из творцов астрономии Нового времени. Пример этот феноменальный. Удивительно, что практически незрячий человек определил научное видение Нового времени. Не менее удивительной является и жизнь Людвига Ван Бетховена (1770–1827), который, несмотря на прогрессирующую глухоту, продолжал творить до конца своих дней. Идеал, которому человек служит, удесятеряет его силы. Об этом писал русский писатель Н.Г. Гарин-Михайловский, его герою «идеалы давали… силы. Идеалы лучшей жизни, более справедливой и более равноправной. Какой-нибудь сторонник своего сословия, может быть, скажет: “Только поколениями вырабатывается дух”… Оставим эти сказки, и пусть хотя бы Колпин и Либерман (герои очерков писателя. – В.П.), которых вы знаете и отрицать не можете, служат вам надёжным доказательством противного. Не поколения, а тот дух, который несёт с собой культура, то служение общественному долгу, на которое она одна вооружает вас, те идеалы, которые несёт она в себе, которые одни могут вдохнуть энергию и веру в жизнь. Нет, такую энергию жизни не поколения дают» .