О природе смеха - В. И. Зазыкин
«Улыбка» и «смех» вульвы могут быть истолкованы и как приоткрытое ее губ при половом возбуждении. (Об этой генитальной реакции см., напр.: Сосновский 2002: 97.)
Ср,
Пизда хуя увидала — Улыбается! (Волков 1999/I: II № 4309) Хуй стоит, пизда смеется. (Флегон 1993: 338)Видимо, в эротических ситуациях улыбка рта женщины и «улыбка» ее вульвы неким образом взаимообусловлены.
Итак, смехо-сексуальную географию женского тела можно обозначить следующим образом: вульва — самое «смешное» место, далее следуют ягодицы — они территориально близки к вульве — и, наконец, грудь.
Но ведь выше уже отмечалось, что первенство в этом отношении принадлежит ягодицам?
Так что же все-таки «смешней»: вульва-«пизда» или ягодицы «жопа»?
Видимо, здесь необходимо учитывать следующее обстоятельство. Акцентированность внимания мужчины на полусферах женских ягодиц (ср.: «полушария, сулящие высшее блаженство» — Фукс 2001: 154) скорей всего — пережиток того древнего состояния, когда коитус «сзади» считался столь же естественным, как и преимущественное передвижение на четырех конечностях. Поза тела во время коитуса тогда мало чем отличалась от обычной позы тела, и вульва женщины всегда мыслилась находящейся с тыла. Поэтому визуальное представление мужского пола о женской вульве было неотъемлемо от выпуклостей ягодиц. Они как бы служили ее обрамлением. Никакой иной ракурс вида на вульву тогда не мог иметь места.
Считалось, что вульва находится сзади и располагается в нижней части ягодиц. Выражаясь языком используемых выше терминов (разумеется, в тот период еще не существовавших), это была своего рода «жопа» «пизда».
Вплоть до сегодняшних дней, стоит женщине нагнуться, как взгляд мужчины интуитивно устремляется на ее ягодицы. Но ведь в итоге не они — цель этого визуального поиска. Если женщина обнажена, мужской взгляд сосредоточивается на нижней части ее ягодиц, на расщелине между их выпуклостями. Мужчина ищет глазами сокровенную промежность. И если находит — «веселеет». Вульва выглядит в его глазах как нечто притягательное, зовущее его «улыбкой». И ему тоже становится «смешно»{14}.
Поэтому есть основания полагать, что представление о ягодицах как самой «смешной» части человеческого тела (независимо от пола) обуславливается в основном связанным с ним территориально половым органом, в данном случае — вульвой. Она — «смеховой центр» женского тела: имеется в виду ее способность «смешить». Через вульву эта способность распространяется и на все женское тело. Оно выглядит «смешным».
Конечно, мужчина тогда «веселеет» или даже смеется и от вида женщины в одежде. Чаще это происходит с юношами. Что и говорить, если в момент наблюдения ветер вздует женщине юбку и обнажит ягодицы, радости наблюдателя не будет предела.
Здесь уместно сделать еще одно замечание. Там, где постоянно носят одежду, немалую роль при визуальном восприятии обнажения играют неожиданность и кратковременность зрелища. Как и описано выше, оно в ряде случаев открывается «вдруг» и длится несколько мгновений.
Итак, вид обнаженного женского тела «веселит» мужчину. Во время полового акта он тоже обычно стремится к максимальному обнажению женщины:
Любил упражняться я только на голых, — Я страстный любитель пейзажей веселых! (Под именем Баркова 1994. 86)Подглядывание за противоположным полом при купании, переодевании или в бане — характерная черта именно мужского поведения. Если же подглядывание совершается группой мужчин, то, как правило, оно вызывает у них смеховую реакцию{15}.
Женщины крайне редко подглядывают в подобных ситуациях.
Мужское обнаженное тело даже близко так не «смешно» в глазах женщин, как женское — в глазах мужчин. До пояса мужское тело вообще не «смешно». В какой-то мере «смешны» ягодицы, да и то частично, по аналогии с женскими.
Безусловно, однако, что «смешащими» свойствами в теле мужчины обладает его половой член. О том, что он способен женщину «развеселить», свидетельствует, например, следующий отрывок из «заветной» сказки «Стыдливая барыня»: «Лакей разделся и полез купаться. Она (барыня) увидела у него тот струмент, которым делают живых людей, затряслась от радости...» (Афанасьев 1997: 91). Понятно, что здесь речь идет о половом возбуждении. Если бы барыня не «затряслась от радости», а «заржала», то и в этом случае подоплека ее поведения была бы той же самой. Между прочим, купание в сказке закончилось половым актом — «насилу оба из воды вылезли» (Там же).
Существует множество примеров того, когда обнажение пениса вызывает у окружающих смеховую реакцию:
Извините, девки, бабы, Что нескладно я пляшу —
