Л. Менабде - Древнегрузинская литература(V-XVIII вв.)

Древнегрузинская литература(V-XVIII вв.)

Сост.: Л. Менабде;

ДРЕВНЕГРУЗИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

(V-XVIII вв.)

ПУТИ РАЗВИТИЯ ДРЕВНЕГРУЗИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Истоки грузинской письменности восходят к глубокой древности, к эпохе, предшествовавшей в Грузии феодальному строю и распространению христианства как идеологии феодального общества. Памятники дохристианской грузинской письменности до нас не дошли. Вероятно, эта дохристианская, языческая по своему характеру, литература была уничтожена восторжествовавшей воинствующей христианской церковью.

Христианство объявляется в Грузии государственной религией в первой половине IV-го века. Христианская церковь проявляла нетерпимость не только по отношению к язычеству и его культуре, но и к так называемым ересям, время от времени возникавшим в недрах самого же христианства. Однако пережитки древнегрузинской дохристианской письменной культуры и богатой устной народной словесности прослеживаются в памятниках ранней христианской литературы (V-VII вв.).

Церковные писатели древности широко использовали фольклор и дохристианскую письменность с ее развитым литературным языком. Этим и объясняется совершенство литературного стиля грузинской ранней церковной письменности как переводной, так и оригинальной.

Первыми произведениями церковно-религиозной грузинской литературы, дошедшими до нас, были переводы на грузинский язык книг "священного писания" (библейские тексты Ветхого и Нового завета). Но очень скоро зарождается и быстро развивается самобытная оригинальная литература, которая особенно на первых порах, вызывалась к жизни практическими запросами христианской церкви. Это была агиографическая (мартирологическая и житийная) или, скорее, историко-биографическая литература. Служа пропагандистским целям церкви, она включала в себя значительные элементы беллетристики и историографии. Собственно говоря, агиографическая литература есть первая ступень художественной прозы и истории письменности христианских народов. Агиографическая литература в обоих своих видах представлена богато на грузинском языке. Памятники ее свидетельствуют о развитом литературно- книжном стиле и отличном мастерстве писателей агиографов. Агиографические произведения содержат обильный историко-бытовой материал и зачастую подробно освещают борьбу грузинского народа против иноземных захватчиков и поработителей.

Древнейшим грузинским литературно-художественным памятником, дошедшим до нас, который далеко не умещается в рамки агиографического жанра, является "Мученичество Шушаник" Якова Цуртавели (.написанный между 475-484 годами). Автор этой повести был личным духовником Шушаник, он не гиперболизирует ее религиозные наклонности.

Цуртавели как истинный писатель, рисует живой, человеческий образ духовно сильной, решительной, волевой женщины. Прекрасным литературным языком рассказывается в произведении как правитель Картли Варскен, побуждаемый корыстными политическими целями, предался персидскому шаху, отрекся от христианской религии, принял маздеизм и решил принудить к вероотступничеству членов своей семьи. Шушаник резко отвергла домогательства мужа, за что и подверглась жестоким пыткам и мученически кончила жизнь в 475 г. Преданной отечественной вере и родине, строгой и вспыльчивой, но великодушной Шушаник Цуртавели противопоставляет образ изменника и вероотступника, жестокого и свирепого шахского агента Варскена. Этим противопоставлением и подчеркивается идейно-художественный замысел автора этого замечательного литературного памятника V века.

Другим древнейшим литературно-художественным памятником, связанным с тяжелыми временами арабско-мусульманского господства, является "Мученичество Або Тбилели" Иоанна Сабанисдзе, Або Тбилели по происхождению был арабом, по вероисповеданию – мусульманином, который примкнул к грузинам, принял христианство и был казнен за это халифским эмиром в Тбилиси в 786 г. Иоанн Сабанисдзе – современник описанных им событий, был трезвым общественным мыслителем и искусным писателем. По мнению автора, пример Або должен был пробудить в широких массах населения религиозно-национальное самосознание и вызвать ненависть к чужеземным захватчикам. Являясь выразителем и идейным вдохновителем освободительного движения своего времени, Сабанисдзе метким художественным словом развенчал чудовищные злодеяния и коварные действия "опирающихся на обнаженный меч" (т.е. на грубую военную силу) поработителей.

Судя по дошедшим до нас скудным материалам, сравнительно позже появляются памятники собственно агиографической или житийной грузинской литературы.

Наиболее важными образцами этой литературы считаются "Житие Серапиона Зарзмели" (произведение первой половины X в). Василия Зарзмели и "Житие Григория Хандзтели" (951 г.) Георгия Мерчуле.

Георгий Мерчуле блестящий писатель, который не ограничивается традиционной житийной формой изложения деяний своего героя, он проявляет "широкий кругозор и самобытный интерес к окружающему миру" (Н.Я.Марр). Этот мир – Тао-Кларджети (южно-грузинские провинции) с его сложной социально-политической и культурной жизнью. Здесь, в Тао-Кларджети обосновались грузинские Багратиони, решившие покинуть Тбилиси из-за арабско-мусульманского гнета и искавшие убежище в неприступных местах южного Причерноморья. Маленький городок Артануджи сделался новой столицей государства, средоточием национально-объединительных сил Грузии, центром культуры и просвещения. Главный персонаж повести Георгия Мерчуле – Григорий Хандзтели (759-861 гг.} – крупный церковно-политический деятель, просветитель, строитель и зачинатель книжного дела в новых условиях. Излагая биографию Григория и его сподвижников, автор "Жития" описывает важнейшие события, связанные с историей его страны и, что особенно примечательно, характерные социально-бытовые стороны жизни светского феодального общества, внося в произведение ряд вполне композиционно законченных, самостоятельных новелл романтического содержания.

Мерчуле с живейшим интересом описывает жизнь общества, любуется природой, реалистически изображает многие характерные подробности быта. Распущенным нравам своевольных и самовластных светских феодалов писатель противопоставляет суровый аскетизм и затворничество иноков, этих "добровольных мучеников во Христе".

Отдельные церковные деятели и светские феодалы обрисованы им столь мастерски, что их образы могут служить примером подлинного типового обобщения.

"Житие Григория Хандзтели" проникнуто ярко выраженной национальной тенден.цией.

Язык "Жития" легкий, образный, колоритный, непревзойденный в грузинской духовной литературе.

Древнейшие памятники грузинского фольклора имели в основном стихотворную форму, памятники же начального периода христианской литературы сплошь прозаические.

Стихотворные размеры применялись, главным образом, в гимнографических жанрах грузинской церковно-религиозной литературы. Первые памятники гимнографической поэзии (песнопения) относятся к VIII-IX векам, к X же веку этот вид поэзии достигает наивысшего уровня развития. В конце X века появляется громадный сборник первоклассных песнопений, снабженный нотными знаками. Грузинские гимнографы IX-X веков сочиняли свои песнопения употребляя разные размеры, в честь своих и чужеземных "святых", а также на библейские темы.

Гимнографы искренне и просто выражали свои религиозные и религиозно-патриотические чувства. Не довольствуясь чужеродной (византийской) ямбикой, некоторые гимнографы применяли гибкие размеры родной народной поэзии. Особого внимания заслуживает произведение подвижника Саввинского монастыря в Иерусалиме, сочинившего "Похвалу и славословие грузинского языка" Вдохновленный глубиной и изяществом, как он сам выражается, родного языка и видя его незавидное ("униженное") положение среди господствующих тогда мировых языков, автор провиденциального сулит ему в будущем "торжество" и новоявление во всем своем блеске.

Высокой ступени развития к этому времени достигают и другие виды грузинской церковно-религиозной литературы, в частности это относится к церковно-философской и богословской литературам. По словам академика Н.Я.Марра: "грузины /в XI-XII вв./ интересовались в области философии теми же вопросами, какие занимали передовые умы тогдашнего христианского мира как на Востоке, так и на Западе, с тем отличием от других, например, от европейцев, что тогда грузины отзывались раньше других на наиболее новые течения философской мысли и работали во всеоружии образцовой для своего времени текстуальной критики непосредственно над греческими подлинниками"[1].