Франклин Фоер - Как футбол объясняет мир: Невероятная теория глобализации

Франклин Фоер

Как футбол объясняет мир

Невероятная теория глобализации

Глава 1

Как футбол объясняет бандитский рай

Белградская «Црвена звезда» — самая любимая и процветающая футбольная команда в Сербии. Как почти у каждого клуба в Европе и Латинской Америке, у нее множество необузданных болельщиков, способных на самые жестокие выходки. Но в «Црвене звезде» эти молодчики пользуются большим почетом. Они встречаются с администрацией клуба и разрабатывают с ней программу действий для своих банд. Предводители получают жалованье и вхожи в офис команды, расположенный в Топсидере, районе, где живут представители верхушки среднего класса.

Благодаря устрашающей репутации банды обладают значительным влиянием. За несколько месяцев до того как я приехал в Белград, чтобы выяснить роль клуба в Балканских войнах 1990-х годов, болельщики «Црвены звезды», вооруженные палками и железными прутьями, ворвались на стадион во время тренировки и избили троих игроков любимой команды. Обычно они не стесняются афишировать свои «подвиги». В данном случае хулиганы открыто заявили репортерам, что «нельзя было больше терпеть халтуру на поле». Потребовался всего лишь один телефонный звонок для организации интервью с ними в зале собраний болельщиков в офисе «Црвены звезды».

«Црвена звезда» окружена в Белграде зловещим ореолом. На крыше стадиона обитает огромная стая ворон. Когда забивается очередной гол и толпа взрывается криками, птицы взмывают ввысь и летят над городом. Исход игры можно определить по числу пернатых в небе. На противоположной от стадиона стороне улицы высится выстроенный в традиционном для нуворишей стиле уродливый дворец с башенками и пилонами. Здесь живет семья пресловутого Аркана, самого известного бандита и военного преступника в сербской истории. Когда я несколько раз, не спеша, прошелся вдоль особняка, внезапно появился крупный мужчина в кожаной куртке и осведомился, что мне здесь нужно. Памятуя о совершенных людьми Аркана зверствах, я представился заблудившимся туристом, спросил, как мне попасть туда-то и туда-то, после чего спешно ретировался. В тот вечер небо над Белградом было затянуто свинцово-серыми тучами.

Мой переводчик организовал для меня встречу с Дразой, главой клуба болельщиков «Црвены звезды», носящего название «Ultra Bad Boys» («Ультраплохие мальчики»). Переводчик клятвенно заверил его в том, что это интервью прославит клуб и познакомит мир с достижениями болельщиков «Црвены звезды». Драза явился в компании шестерых словоохотливых коллег. На первый взгляд, «плохие мальчики» совершенно не оправдывали первую часть своего названия и полностью оправдывали вторую. Если не принимать во внимание большие красные татуировки на лодыжках с названием их банды, они выглядели как вполне приличные молодые люди. На Дразе были модные брюки-чинос и шерстяной пиджак. Длинноватые, но ухоженные волосы придавали ему сходство со студентом-первокурсником философского факультета. Как выяснилось, он действительно учился в колледже и сейчас готовился к экзаменам. Его товарищи тоже не внушали особых опасений. Один из них — круглолицый и упитанный, остриженный «под горшок», так и не снявший лыжную куртку, которая была ему велика, — и вовсе производил безобидное впечатление.

Вероятно, для пущей солидности «плохих мальчиков» сопровождал седой человек по имени Крле в черной поношенной куртке в стиле «Сан Антонио Сперс». Судя по могучему телосложению, все свободное время он висел на турнике. Годы нелегкой жизни хулигана состарили его раньше срока. (Когда я поинтересовался его возрастом и родом занятий, он тут же перевел разговор на другую тему.) В отличие от восторженных ребят, тепло приветствовавших меня, Крле демонстрировал полное безразличие. Он сказал переводчику, что согласился принять участие в интервью только по настоянию Дразы. Единственное проявление дружелюбия с его стороны заключалось в том, что он постоянно подливал мне теплое сербское пиво из пластиковой бутылки. По вкусу этого пива вряд ли можно было догадаться о дружеских чувствах Крле. Но под прицелом его колючих серых глаз я не нашел в себе смелости отказаться и пил стакан за стаканом.

Крле выполнял функции старшего советника группы, наставника начинающих хулиганов. Если не принимать во внимание пристальный взгляд и некоторую бесцеремонность, я был рад его присутствию. Меня интересовали 1990-е годы, период процветания подобных головорезов, когда клубы болельщиков превратились в очаги возрождения сербского национализма. В основе его лежит идея, будто сербы — вечные жертвы истории и должны сражаться за сохранение своего достоинства. Драза охотно принялся рассказывать о тех временах. К сожалению, его монолог длился недолго. Крле, пользуясь своим авторитетом, начал перебивать его, бросая на нас при этом весьма красноречивые взгляды, и в скором времени уже полностью контролировал ход беседы. Его ответы отличались лаконизмом и безапелляционностью.

— Кого вы ненавидите больше всего?

Пауза в несколько секунд.

— Хорватов и полицейских — они стоят друг друга. Я бы их всех поубивал.

— Что вы обычно применяете в драке?

— Металлические прутья, особый удар исподтишка, от которого у противника ломается нога.

Он хорошо отработанным движением резко стукнул ногой о пол.

Поскольку пиво закончилось, я решил перейти к главному предмету, ради которого приехал в Белград.

— Я заметил, вы называете Аркана «команданте»? Не могли бы вы рассказать мне, как он организовал болельщиков?

По лицу Крле было видно, что он аж вскипел от ярости. Еще до того как последовал перевод, его ответ не оставлял сомнений.

— Зря я отвечаю на ваши вопросы. Вы американец, и ваши самолеты бомбили нас. Вы убили много сербов.

Пришлось сменить тему. После интервью переводчик рассказал мне, что Крле заявил ему: «Если бы я встретил эту американскую задницу на улице, то вышиб бы из нее все дерьмо».

Крле утратил всякий интерес к беседе. Вначале он нетерпеливо расхаживал в другом конце комнаты, затем плюхнулся на стул, откинулся назад и принялся раскачиваться на нем. Вскоре это ему тоже надоело, и он вновь поднялся на ноги.

Тем временем его питомцы продолжали с упоением описывать свои боевые будни. Они поведали мне об излюбленной тактике — использовании атрибутики противников. Это позволяло им входить к ним в доверие, заманивать в автомобили, отвозить в уединенные места и там избивать. Они хвастались превосходством над болельщиками «Партизана», их главного белградского соперника. Драза с особым удовольствием рассказывал о матче «Црвены звезды» с «Партизаном» в прошлом сезоне. За полчаса до начала игры «Ultra Bad Boys» собрали на одном конце стадиона, в небольшой рощице, тридцать самых крутых ребят. Все они были вооружены металлическими прутьями и деревянными палками. Они построились «свиньей» и двинулись вокруг стадиона, круша все на своем пути. Вначале досталось болельщикам «Партизана», а затем и полицейским. Ни те, ни другие не успели отреагировать на нападение. «Плохие мальчики» оставляли за собой лежавших на земле раненых, словно ряды скошенной газонокосилкой травы. «Мы обошли стадион за пять минут, — говорил Драза, — это была фантастика».

«Ultra Bad Boys» никогда не сквернословят. Они считают себя морально выше соперников: не применяют огнестрельное оружие, не бьют противников, потерявших сознание. Драза пояснил: «Однажды фанаты «Партизана» убили пятнадцатилетнего болельщика "Црвены Звезды". Парень просто сидел на стадионе, а они выстрелили ему в грудь из ракетницы. Это звери, они не соблюдают никаких правил». «Ultra Bad Boys» говорили до тех пор, пока у меня не иссякли вопросы. Когда я убирал ручку и блокнот, к нам подошел Крле и продемонстрировал мне фигуру из трех пальцев: знак мира плюс большой палец — приветствие сербских националистов. Оно символизирует Святую Троицу и веру сербов в то, что они — истинные представители Святой Троицы на земле. «А теперь вы», — обратился он ко мне по-английски. Пришлось подчиниться. Прежде чем я ушел, Крле заставил меня еще четыре раза повторить этот жест. Когда впоследствии я сообщил об этом эпизоде одному активисту движения за права человека, много лет прожившему в Белграде, тот рассказал мне, что во время войны боевики, перед тем как изнасиловать или убить мусульман и хорватов, принуждали их делать этот знак.

Крле был болельщиком «Црвены звезды» в самый славный период истории клуба. В 1991 году команда завоевала Кубок европейских чемпионов — самый престижный ежегодный приз клубных соревнований. Эта команда была символом начинавшей разваливаться Югославии. Несмотря на то что «Црвена звезда» была орудием сербского национализма, в ее состав входили игроки из всех областей страны, даже воинственные хорватские сепаратисты. В каждой республике бывшей Югославии существовали общепринятые этнические стереотипы, переносимые спортивными комментаторами на игроков. Словенцы были великолепными защитниками, неустанно преследовавшими форвардов противника. Хорваты овладели немецким умением реализовывать голевые моменты. Сербы и боснийцы славились искусством дриблинга и точного паса, но иногда им недоставало тактического мастерства. «Црвена звезда» объединила все эти качества и победила суперклубы Западной Европы.