Пьер Буассонанд - От нашествия варваров до эпохи Возрождения. Жизнь и труд в средневековой Европе
Они не только старались отстранить этих простых горожан от участия в общественной жизни города, но и пользовались своей захваченной властью для того, чтобы привести трудовые слои населения к покорности. Они запрещали цеховые братства ремесленников и отказывали им в праве на объединение в союз и на забастовку, угрожая нарушителям запретов изгнанием или смертью. Они провозгласили, что труд обязателен для всех. Известны случаи, когда патрицианские олигархии заключали соглашения о взаимной выдаче неблагонадежных ремесленников. Будучи хозяевами городских советов и магистратур, могли по своей воле устанавливать длину рабочего дня, уровень заработной платы, цены на продовольствие, подчинять суровой дисциплине торговлю и ремесла и обнародовать или пересматривать уставы корпораций.
В некоторых городах, в первую очередь в тех, где появилась крупная промышленность, богатейшие купцы и предприниматели, пользуясь своей властью, регулировали условия труда и административное управление производством так произвольно, что, по сути дела, превратили рабочих в рабов.
Олигархи- патриции высокомерием и выставлением напоказ своего богатства в конце концов и вывели из терпения народные массы. В северных городах богатейшие буржуа охотно называли себя эсквайрами и damoiseaux (так на французском языке назывался молодой дворянин, еще не посвященный в рыцари. - Пер .); повсюду они присваивали себе почетные звания, а иногда превосходили в роскоши старинную аристократию. «Сейчас именно торговля приносит богатство», - сказал богатейший коммерсант-кожевник из Базеля своему гостю, императору Рудольфу Габсбургу. При торжественных въездах правителей стран в города они обращали на себя внимание роскошными нарядами, что было отмечено в 1236 г. в Кельне, когда 1800 виднейших представителей буржуазного сословия города приветствовали невесту Фридриха II. Буржуа давали своим дочерям большее приданое, чем обычно давали дворяне, и строили себе большие каменные дома, иногда с башнями и бойницами наверху. Брунетто Латини (итальянский и французский писатель, видный общественный деятель Флорентийской республики. Жил в XIII в., был другом Данте. - Пер .) восхищается домами французской буржуазии: «Их прекрасные покои, в которых они радуются и наслаждаются, велики, просторны и украшены росписями», а вокруг покоев раскинулись сады из плодовых деревьев. Один сатирик из Шампани написал: «Они живут по-дворянски. Они носят одежды достойные королей и держат ястребов-тетеревятников и перепелятников и соколов». Их жены в своих великолепных нарядах были похожи на королев, как не без досады сказала королева Франции Жанна Наваррская, супруга короля Филиппа IV Красивого, увидев 600 именитых гражданок города Брюгге из торгового сословия. За их столами огромное количество пищи запивалось самыми дорогими винами, причем на стол выставлялась напоказ во всем своем великолепии серебряная посуда. Они подражали дворянам и охотно выставляли себя напоказ на турнирах так же, как делали это во время праздников и процессий. Зрелище этой роскошной жизни дразнило и выводило из себя народ, которому приходилось тяжело от деспотической власти патрициев; их наглое презрение к народу и их нападки на честь и достоинство простых людей еще больше ухудшали это положение. Так патриции навлекали на себя ненависть мощных объединений, а именно свободных ремесленных союзов и корпораций, образованию и развитию которых они не могли помешать.
Мелкие торговцы, мелкие мастера и ремесленники уже образовали, с разрешения церкви, объединения для богоугодных дел и взаимопомощи, которые назывались братства или благотворительные общества. Наряду с ними существовали, прежде всего в тех отраслях, которые производили товары первой необходимости, объединения работников по профессии, созданные с согласия властей феодального сеньора. Так происходило в Париже, Шартре, Этампе, Понтуазе, Дуэ, Сен-Троне (Синт-Трейдене), Базеле, Страсбурге и Кобленце с XI и первой половины XII в. Были и редкие случаи, когда в городах уцелели старые римские или византийские корпорации; такими были scholae в Риме и Равенне. Но эти примитивные союзы, находившиеся под непрерывным наблюдением и имевшие очень мало привилегий и монополий, были не слишком сильны. В коммунальной революции они играли лишь роль дополнительной гири на чаше весов.
Общее освобождение, благодаря которому народные массы в городах получили гражданскую и экономическую свободу, способствовало распространению среди трудовых слоев городского населения движения за объединение в союзы. Это движение развивалось так быстро, что вскоре союз работников стал нормальной формой их организации для выполнения работы. Существовали две разновидности таких объединений - свободный союз и клятвенная корпорация. Первая преобладала в большинстве городов Запада: их старые и новые власти смирились с существованием этих организаций, которые представляли меньшую опасность для их господства, чем корпорации. Свободный союз пользовался монополией на продажу и производство и гарантировал выполнение профессиональных обязанностей в той мере, в которой они были совместимы с общими интересами. В такие союзы объединялась основная масса мелких торговцев и ремесленников. Эта организация развивала у своих членов любовь к честному и независимому труду и обеспечивала им личную свободу и достоинство, но не была привилегированной ассоциацией и потому не могла играть роль оппозиции по отношению к правящим сословиям. Эти сословия сохраняли права на охрану порядка и на правосудие и имели полную политическую власть над свободными рабочими союзами.
Понемногу, несмотря на подозрительность и сопротивление государственной власти (короля, церкви, феодала или буржуазного патрициата), народные массы начали организовывать другие объединения - клятвенные корпорации, в которые вступали самые сильные или активные меньшинства. Политически, экономически и социально эти корпорации были гораздо активнее свободных союзов. Их число увеличивалось по мере того, как труд народных масс становился основой процветания городов. Иногда на основе решения, принятого в интересах города или правящей верхушки его населения, иногда в результате настойчивых требований группы рабочих, свободные и даже зависимые рабочие союзы стали преобразовываться в клятвенные объединения. Такие корпорации носили разные названия - fraternitйs, confrйiries, frairies, mйtiers jurйs, scuole, paratica, arti, mestieri, gremios, zunfte, ремесленные гильдии. Некоторые из них состояли из одного объединения, другие ( arti, zunfte ) были федерациями союзов - такой, например, была гильдия Arte dйlia Lana di Calimala . С середины XII до середины XIV в. их становилось все больше. В начале XIV в. в Венеции было 58 таких корпораций, в Мантуе - 21, в Генуе - 33, в Болонье - 20, в Бергамо - 18, в Парме - 24, в Падуе - 36, в Павии - 25, во Флоренции - 21. В Париже, где около 1180 г. их было всего 12, во времена Людовика IX Святого их было уже 100. В начале XIV в. в Амьене их было 26, в Пуатье - 18, в Кельне - 26, в Трире - 20, в Магдебурге - 12, во Франкфурте-на-Майне - 14, в Страсбурге - 15. В большинстве немецких городов среднее количество корпораций было от 12 до 15. Там, где господствовали патриции, например в Нидерландах, клятвенные корпорации возникли сравнительно поздно. Профессиональные союзы легче всего добились положения привилегированных организаций в пищевой, строительной и текстильной промышленности, то есть в производстве товаров первой необходимости.
Часто и представители аристократических профессий, где умственный труд преобладал над ручным, например нотариусы, врачи, аптекари и золотых дел мастера, объединялись в корпорации, причем делали это рано, и их корпорации даже входили в число самых уважаемых. Такими были arti maggiori во Флоренции. В других случаях такими привилегированными союзами становились те профессиональные объединения, члены которых сумели внушить обществу уважение к себе тем, что быстро богатели, и теперь использовали свой плутократический престиж, - например, гильдии банкиров, менял и владельцев крупных мануфактур. И наконец, когда некоторые профессии, например выпекание хлеба, переставали быть семейными или домашними, объединениям их представителей тоже удавалось вступить в ряды корпораций.
Свободные ремесленные союзы и клятвенные корпорации, союзы на общих законодательных основаниях и привилегированные союзы, в которые объединялись коммерческие и промышленные слои населения, в значительной степени способствовали организации трудящихся масс. В них городские труженики учились солидарности и дисциплине под руководством свободно избранных начальников и под властью уставов и законов, которые составили они сами, а все городское население дополнило поправками. Эти объединения выстраивали их в мощную иерархическую структуру, основанную на профессиональном мастерстве, и обеспечивали им независимость и достоинство труда. Именно союзы и корпорации давали работнику возможность пользоваться плодами его труда тем, что добивались отмены или ограничения старинных прав феодальных сеньоров и гарантировали своим членам экономическое равенство. И в свободном ремесленном союзе, и в корпорации доступ к званию мастера и праву заниматься торговлей был открыт для любого, кто мог дать гарантии соблюдения норм нравственности и технического мастерства. В эту золотую пору Средних веков для того, чтобы стать мастером, было достаточно отслужить положенное время в качестве ученика, пройти испытание (на соответствие), которое в те дни было простым и практичным, или даже просто предъявить свидетельство о том, что, по общему мнению, ты считаешься умельцем в своем деле, затем внести несколько не очень больших вступительных взносов и устроить за свой счет не очень дорого стоивший обед или праздник; часто соискатель даже не должен был платить взносы и не нес никаких расходов.
