А.А. Дельнов - БОЛЬШОЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ПУТЕВОДИТЕЛЬ
Немецкое наступление началось 21 февраля 1916 г. На 15-километровом участке прорыва было сосредоточено 17 дивизий. Но за 70 дней непрерывных боев германская армия продвинулась всего на 7
* NN 757 *
километров. Было захвачено два мощных форта, однако Верден устоял. Дальнейшие атаки тоже не принесли больших успехов. В октябре французы перешли в контрнаступление и к концу года вернули свое. С их стороны сражением руководил генерал Петен.
Одновременно англичане, чтобы поддержать союзника, вели наступательные бои на Сомме, восточнее Амьена. Хотя накал боев не уступал верденскому, больших территориальных приобретений не добились и они. В этих двух великих сражениях потери враждующих сторон составили около 2 миллионов человек.
Англичанами впервые были применены страшилища, которые как из страшного сна - танки (их тип маркировался как RWC, и не обделенные чувством юмора британские солдаты прозвали их «русскими ватерклозетами». Хотя буквами WC было зашифровано имя Уинстона Черчилля).
С этого этапа мировой бойни война на Западе стала вестись качественно по-новому. Появились орудия невероятных калибров - у немцев состояли на вооружении 380-мм мортиры. «Большая Берта» обстреливала Париж с расстояния более 100 км. Перед крупными наступлениями артподготовка велась по несколько суток, снаряды подвозились эшелонами. Но атакующих ждали сюрпризы. Оборона зарывалась на огромную глубину, подземные бункеры образовывали целые улицы и поселки. Пулеметный огонь был страшен: иногда его плотность была такова, что тысячи солдат валились, как подкошенные, едва выскочив из окопов.
Однажды англичане перед своим большим наступлением повели под вражеские позиции подкопы такой глубины и разветвленно-сти, что объем работ вряд ли уступал прокладке лондонского метро. Когда наконец прогремели чудовищной силы взрывы, и «томми» (английские солдаты), пошедшие вперед, оказались там, где только что были линии вражеских окопов - из-под земли доносился леденящий душу гул: это стонали тысячи еще живых немцев.
В конце мая - начале июня 1916 г. в Северном море произошло крупнейшее за всю мировую историю Ютландское морское сражение. Германский флот решился наконец перехватить инициативу и пошел на открытое столкновение с британским. Более двухсот вымпелов развевалось над кораблями в начале этой битвы! Мощь орудий главных калибров дредноутов и крейсеров была всесокрушающей. При взрыве пороховых погребов бронированные гиганты превращались в раскаленную пыль. Англичане потеряли больше, но не настолько, чтобы враг смог вырваться на океанские просторы. После этой битвы надводный германский флот до самого конца войны практически сидел взаперти. S ^ 758 ^ i
Разрослись воздушные армады, прославленные асы становились национальными кумирами. Во Франции особенно гремело имя Жоржа Гинемера, в Германии - «красного барона» (по цвету его биплана) Манфреда фон Рихтхофена. Последнему не многим уступал в популярности Герман Геринг (Генемер и Рихтхофен погибли в боях, а Геринг - это тот самый «наци № 2»). Германские цеппелины теперь сбрасывали бомбы не только на Париж, но и на Лондон. К ним присоединились самолеты - бомбардировщики новейших конструкций.
Что заставляло людей терпеть весь этот ад? А ведь воевали едва ли не с тем же остервенением, что ив 1914 г. Национальная гордость, командный дух, индивидуальное самоутверждение? Не будем вдаваться в исследование - остановимся на том, что есть загадка русского характера, и есть загадка характера западного.
Русский характер сказался в том, что в 1916 г., после бесконечного прошлогоднего отступления, была одержана самая славная в этой войне победа русской армии. Наступление Юго-Западного фронта, или «брусиловский прорыв». Эта битва оттянула германские дивизии из-под Вердена - немецкое командование пошло на это, иначе Австро-Венгрию ожидал неизбежный крах. Русские войска уже вступали на Венгерскую равнину.
Наконец-то заработала на полную мощь российская оборонная промышленность, наконец-то наполнились склады и арсеналы и стал забываться «снарядный голод». Представлялось, что 17-й год станет переломным в этой войне, а может быть и последним, победным годом. Но… много чего разного за этим «но». По-моему, «но было уже поздно». Слишком велики были жертвы, неслыханно велики, чтобы достаточно большое число русских людей могло считать их оправданными. Ради чего было продолжать войну - ради черноморских проливов? Да любой мужик посоветовал бы - «да плыви ты сам», и еще добавил бы кое-что адресное. У нашего народа меньшей, чем у других, была мотивация и дальше страдать и рисковать жизнью. У нас Эльзас и Лотарингию никто не отнимал, а чужого нам не надо было - своего хватало. Знать бы только, что из огня - да в полымя, да еще в какое. Ну, да это, опять же, наша история, предмет особого разбирательства.
***Когда в феврале (по новому стилю - в марте) 1917 г. началась русская революция, у Германии появились новые надежды. Не то чтобы до этого у ее народа замечалось снижение боевого настроя - нет, немцы воевали с прежним упорством и самоотдачей. Но в правящих кругах опасения были серьезные. J ^ 759 §пф^ J
Центральные державы значительно уступали Антанте по численности населения, а значит, и по численности армий. Французские, английские вооруженные силы пополнялись за счет своих империй. Оттуда же шел огромный поток сырья и продуктов питания. А из США - еще и промышленных товаров. В Берлине понимали, что сколько бы американские президенты не заявляли о нейтралитете, Англию Штаты в беде никогда не бросят.
Да, у Германии была самая мощная в Европе индустрия, а немецкие солдаты были лучшими в мире. Но Австро-Венгрия существенно уступала ей по всем параметрам, Турция - тем более. А противостояние все больше принимало характер войны на измор, на истощение ресурсов, на обескровливание. Не очень сложный расчет показывал, что для Четверного союза вряд ли это путь к успеху. И немецкие дипломаты в нейтральных странах повели прощупывание - нет ли почвы для начала переговоров о «мире без аннексий и контрибуций» (это лозунг германский, а не большевистский: Ленин заимствовал его у Вильгельма).
Петроградское Временное правительство сразу декларировало, что поведет «войну до победного конца». Но германские верхи через свою агентуру были прекрасно информированы о том, что творится в России на самом деле: прогрессирующая деградация и хаос. В армии уже к лету 1917 г. произошло 10 тысяч случаев самосуда над офицерами, число дезертиров исчислялось сотнями тысяч, на военных заводах больше митинговали, чем работали. Поэтому немецкое командование стало смело перебрасывать свои наиболее боеспособные части с русского фронта на Западный, заменяя их формированиями ландсвера (фактически - ополченцами).
Шансы на успех Германии и ее союзников повысил и разгром Румынии в конце 1916 г. Бухарестское правительство наконец-то надумало выступить на стороне Антанты: ему была обещана венгерская Тран-сильвания. Но немцы и австрийцы разделались с румынской армией без особых хлопот, ее остатки смогли отойти в Молдавию и Бессарабию только под прикрытием русской (тогда еще царской) армии.
Из Румынии можно было выгрести значительные объемы сырья и продовольствия, чем хозяйственные немцы сразу и занялись. Чем с успехом занимались уже и в Польше, и в других захваченных российских губерниях. И в Бельгии, и в северо-восточных французских департаментах. А новорожденное марионеточное «Польское королевство» уже направило дивизии на русский фронт. Воевать предстояло еще без малого два года.
В апреле 1917 г. Францию постигла крупная военная неудача, едва не обернувшаяся для нее катастрофой. Сменивший Жоффра на посту главнокомандующего генерал Нивель попытался провести крупную наступательную операцию в Шампани на реке Эна, близ Суассона.
Была предпринята массированная танковая атака. Но немцы, хоть и не смогли сами развернуть производство этих монстров, зато научились с ними бороться - они подбили около 150 машин. Волны наступающей пехоты истреблялись шквалом пулеметного и артиллерийского огня, а французское командование бросало в бой все новые дивизии. Потери были огромны, как никогда - за несколько дней счет пошел на сотни тысяч.
И тут случилось то, чего тоже еще не было - французские солдаты зароптали. Некоторые части в открытую отказывались идти в бой. Кое-где начались митинги, появились красные знамена, зазвучали лозунги «Мир!» и «Долой войну!». Всего в той или иной форме волнениями было охвачено 60 дивизий.
Правительство приняло срочные меры. Наступление было остановлено, Нивеля заменили героем Вердена Петеном. Тот действовал решительно и жестко, но знал меру. 3 тысячи взбунтовавшихся военнослужащих предстали перед трибуналом, 55 человек было расстреляно. Около 20 тысяч переведено в другие части. Но была введе$ 761 НИ 5 на более гуманная система отпусков, гораздо больше внимания стало уделяться улучшению окопной жизни.
